Конец партии власти

Если в выборах участвуют 60-70% избирателей, манипуляции становятся бессмысленными, считает Попов. Подмосковные власти вовсю обкатывали «черные технологии» на московском «варяге» Юрии Афанасьеве, тогдашнем ректоре Историко-архивного института (ИАИ), баллотировавшемся в Ногинском районе. «Про Афанасьева говорили, что он неправильный коммунист и ужасный управленец, потому что в его институте грязные туалеты», — вспоминает тогдашний первокурсник ИАИ, участвовавший в кампании Афанасьева, а сейчас замгендиректора Центра политических технологий Алексей Макаркин. Туалеты и в самом деле выглядели не идеальными, но на фоне кризиса доверия к номенклатуре это было совсем не важно. «Грязные технологии работают только тогда, когда общество готово их воспринять», — говорит Макаркин. В итоге Афанасьев победил в первом туре, набрав 70% голосов, а уже на Первом съезде запомнился речью про «агрессивно-послушное большинство» депутатов, выступающих против реформ.

«Кампания Анатолия Собчака обошлась не дороже стоимости “Жигулей”», — вспоминает глава его предвыборного штаба Валерий Павлов, теперь режиссер ежегодного Пасхального фестиваля. Именно он предоставил кандидату автопарк — две старенькие «Волги» для передвижных пикетов по районам и расклейки агитации. В самом штабе работало, исключительно за идею, не больше 7-10 человек, главным образом доценты и аспиранты кафедры гражданского и хозяйственного права ЛГУ. Среди них помимо Дмитрия Медведева были и его друзья — Илья Елисеев, сейчас зампред правления Газпромбанка, и Антон Иванов, председатель Высшего арбитражного суда. В университете отношение к Собчаку было неоднозначное. Например, профессор кафедры гражданского права Юрий Толстой в период кампании выпустил антисобчаковскую брошюру. А нынешний ректор СПбГУ Николай Кропачев, близкий к Дмитрию Медведеву и Владимиру Путину, тогда, как утверждают собеседники SM в университете, пытался заблокировать выдвижение Собчака на ученом совете. Сам Кропачев не нашел времени ответить на вопросы SM.

Накануне предзащиты Дмитрию Медведеву приходилось не только 2-3 раза в день ходить на встречи с избирателями, но и заниматься аппликацией — наклеивать на лист ватмана отпечатанные на машинке выдержки из программы и фотографии Собчака. Рукотворные плакаты стали одним из ноу-хау Павлова, ведь доступ к типографиям был перекрыт компетентными органами. Аспиранты вручную склеили около 1000 плакатов. Правда, позже Павлову все же удалось отпечатать около 15 000 плакатов с фотографией Собчака в красной рамке, так что с первого взгляда создавалось ощущение, что он идет от блока коммунистов и беспартийных, и с программой, написанной очень неформально, чтобы не отпугнуть демократический электорат.

Штабы кандидатов делали важную работу, но без общественной поддержки она была бы напрасной. «В стране неожиданно сформировалось гражданское общество, критическая масса набиралась после хрущевской оттепели, но не было единого лидера», — говорит координатор движения «За Россию без расизма», автор книги «Цена свободы» о событиях того времени Александр Винников. Народное движение стало возникать вокруг локальных лидеров, которые позже объединились вокруг Ельцина. В Ленинграде в роли единого штаба демократических сил выступил незарегистрированный комитет «Выборы-89», который помогал готовить программы и организовывать предвыборные собрания 30 кандидатам. Параллельно в городе действовал клуб «Перестройка», в задачи которого входило продвижение во власть как можно большего числа демократов. Его члены готовили себя к госуправлению, вспоминает Винников, один из активистов клуба. Среди лекторов был, например, Сергей Игнатьев, будущий председатель ЦБ, а тогда простой доцент Ленинградского финансово-экономического института. Практически сразу после выборов «Перестройка», поддерживавшая Горбачева и курс на преобразование, перетекла в Ленинградский народный фронт, нацеленный на взятие власти. Для пятимиллионного Ленинграда 10 000 его активистов — сила, казалось бы, несерьезная, но революцию иногда начинают и с меньшим числом сторонников.

РАЗДЕЛ НАСЛЕДСТВА
Свердловские студенты не оценили вклад академика Геннадия Месяца в развитие советской науки. В 1989 г. основатель Уральского отделения Академии наук проиграл грузчику Леониду Кудрину — бывшему судье, который оправдывал задержанных на митингах неформалов. За это он лишился профессии и партбилета. «Мы решили показать фигу нашим коммунистическим властям и выбрать Кудрина», — вспоминает политтехнолог Антон Баков, в то время хозяин туристического кооператива, который одалживал кандидату свою машину на предвыборные нужды. Кудрина выбрали, но с тех пор на Урале о нем никто ничего не слышал. А Геннадий Месяц стал вице-президентом РАН и лауреатом премии «Глобальная энергия», которую в 2003 г. ему вручил Владимир Путин.

Для Бориса Ельцина получение удостоверения народного депутата стало шагом на пути к посту президента. Но в целом выборы привели во власть много не только новых, но и случайных людей. Неудивительно, что из первых избранных депутатов в политике и госуправлении остались единицы, причем большинство из них было избрано при поддержке партийных структур. Пример одной из таких карьер — управляющий директор «Тройки Диалог», бывший замминистра экономического развития Андрей Шаронов, который стал депутатом, будучи секретарем комитета ВЛКСМ Уфимского авиационного института. С позиции секретаря горкома ВЛКСМ стартовал в народные депутаты и нынешний вице-президент «Роснефти» Сергей Караганов.

«Основная масса “революционеров” и не хотела становиться управленцами: на выборы шли, как на войну, не думая сделать карьеру в армии», — говорит Гавриил Попов, один из первых «революционеров», решивших, что для государственной службы не годится — мэром он проработал всего год. Но и партия не смогла воспользоваться слабостью оппозиции: силы были уже не те. В мае 1989 г. в Москве собрались народные депутаты, а уже меньше чем через год в Конституции не было статьи о руководящей роли партии, главный человек в стране назывался «президент», а в правительстве спорили лишь о разных путях перехода к рыночной экономике. Поколение Первого съезда сошло со сцены вместе со своими противниками, уступив место тем, кто умел держаться за власть до последнего.

Текст: Людмила Романова , SmartMoney
Илл. из архива