Особая статья на обочине немецкой культуры

Виктор Эбель родился в Губахе. Закончил Пермский госуниверситет, исторический факультет. Преподавал в Березниках право, историю и философию. В 1984 году вместе с женой и двумя детьми уехал на Украину, через семь лет - в Германию. Сейчас Эбели живут в Штутгардте. Здесь родился третий ребенок – сын Дэвид. Себя Виктор считает экономическим эмигрантом и говорит, что был вынужден уехать из развалившегося Союза, заботясь, прежде всего, о будущем своих детей. Перед Новым годом Виктор вместе с семнадцатилетней дочерью приехал в Березники, повидать близких.

- Виктор, говорят, что Ваша дочь пыталась купить в Березниках российский флаг, хочет увезти его в Германию в качестве сувенира. Меня, признаться, подобное решение удивило и обескуражило: сколько живу в России, никогда не приходила в голову идея повесить у себя дома национальный флаг.
- Дочь больше скучает по России. Нет, она спокойно прижилась, там ее признают. Но есть вещи, которые она сама не может принять. Ту же немецкую расчетливость, или систему Карнеги, на которой, по-моему, весь Запад построен. Наверное, есть в этой системе и рациональное зерно, только порой лицемерие и неискренность портят жизнь. Например, получаете вы сообщение о том, что оштрафованы на приличную сумму. В конце всегда будет подпись: «С радостным приветом».

- Березниковцы при желании могут про своего мэра сказать «наш мэр», про Владимира Путина – «наш президент». Вы канцлера Германии Шредера можете назвать «наш канцлер»?
- Нет, мы особая статья. Объективно говоря, мы выброшены на обочину немецкой культуры. Естественно, что общественный статус у нас понижен. Эдакие маргиналы. Здесь, в России, я был представителем интеллигенции, жил очень мощной культурной жизнью. Но Германии такие не нужны. Ей требуются высокопрофессиональные рабочие – токари, слесари. У меня, как человека, который фактически обслуживал систему, не было никаких шансов. Поэтому мы с женой переучивались. И почти стали профессиональными рабочими.

- Впервые приехав в Россию после одиннадцатилетней разлуки, чему Вы поразились в первую очередь?
- Я был в Губахе. Мне нужна справка из школы, где я когда-то преподавал. Школы я не увидел. На этом месте стоит только остов здания, с пустыми глазницами окон. Как в Сталинграде. Так же выглядит больница, где умер мой отец, то же самое осталось и от шикарного, облицованного мрамором дворца культура имени Некрасова. Когда я все это увидел, то понял, что прошлая жизнь ушла. Окончательно, навсегда. Наверное, было бы лучше разровнять все бульдозером, деревья посадить что ли. В Германии, кстати, поступили бы именно так.

- У нас это называется одним словом – рынок.
- К рынку можно переходить по-разному. Знаете, на Западе очень большой респект - то есть уважение, признание - перед Китаем. Немцы всерьез считают, что это новая власть в мире. Китай развивается на всех парах, китайцы трудолюбивы и прилежны. Может быть, они лучше других осознали уроки своих потрясений – этих культурных революций и скачков к светлому будущему.

- Тогда - как немцы относятся к России?
- Насколько я мог наблюдать, рядовых немцев Россия поражает. Они её не понимают: страна настолько богата всем чего только душе угодно, а подняться не может. И непонятно, почему. Наверное, у них, то есть у нас, нет хозяина. Мне тоже кажется, что российская элита тыкается на ощупь, а четкой линии движения нет.

- Слышала, что по дороге в Россию вас обокрали, пропали чемоданы.
- Я как-то читал роман Эдуарда Тополя. Там героя, профессионального убийцу заказали другому киллеру, который прежде чем застрелить свою жертву сказал: «Потерял ты форму, Коля». Я, наверное, как тот Коля тоже потерял форму. Конечно, нужно было, выходить из автобуса на остановках и смотреть за вещами. Но я подумал, немецкая фирма, что может случиться? Обиднее всего, что пропали подарки, которые мы везли родным и друзьям.

- Для интеллигента всегда было характерно преувеличенное отношение к духовному в ущерб материальному. После нескольких лет жизни в Германии вы придерживаетесь того же мнения?
- По дороге в Россию я начал читать книгу немецкого автора «Путь к финансовой свободе» и пытаюсь научиться той истине, что деньги – это хорошо. Я сразу скажу, что жизнь там заставила меня относиться ко многим вещам более ответственно. «Авось» здесь не проходит. Например, пенсия: старики в Германии живут очень тяжело. Естественно, никто не раздет, никто не голодает, там даже бомж получает свои 10 марок в сутки. Но получать только государственную пенсию – это значит очень существенно снизить свой жизненный уровень. И не зря центральной проблемой в сегодняшней Германии является пенсионная реформа.

- Кто-то сказал, что заграница больше всего портит детей и женщин.
- Не знаю как насчет «портит», но даже если бы у меня был выбор, я бы не стал учить немецких детей. Там ребенок свободен. Его нельзя наказать, боже упаси – ударить. Я не могу сказать своему младшему: «Встань в угол, ты наказан», потому что знаю, что он никогда туда не встанет. Но в то же время, дети более самостоятельны и ответственны. И если мне удастся показать сыну, что я им недоволен, что он не оправдал моих ожиданий, я знаю, что он будет думать над своим поступком. Потом придет, извинится. Ведь он знает, что его любят.
Что касается женщин, то к немецкой женщине я отношусь достаточно негативно. Ее самое главное качество – независимость. Вокруг меня очень много холостых сорокалетних мужчин. На расспросы они отвечают примерно одинаково: «Я еще не встретил правильную женщину». Надо сказать, что в Германии очень часты браки с русскими женщинами, потому что она может дать то, что никогда не получишь от немки – тепло и домашний обед.

- Вы любите Германию?
- Германия абсолютно не проиграла, вызвав нас туда. Она выиграла, и очень много. Мы приехали не одни, мы привезли своих детей. И они – будущее страны.

Алена КОЗЫРЕВА