Театр не для широкой публики

Не для широкой публики: на прошлой неделе артисты встречались с журналистами на сцене КДЦ, а третью в этом сезоне премьеру покажут в ДК металлургов. И не просто покажут, а введут широкую публику в шок. По крайней мере, так пообещал главный режиссер Дмитрий Хомяков. Речь о спектакле «Калигула» по пьесе Альбера Камю.
- Ах, ставить «Калигулу» - это прямая дорога к провалу! – сочувствуют березниковские театралы, - это такая смелость!

Дмитрий Хомяков, с месяц назад отрастивший претенциозную бородку, рассказывает о мощных сценах в спектакле, которые, по его расчету, способны поразить публику наповал. Невольно представляешь, как разъяренная толпа в красных и золотистых хламидах вырывает бедного (потому как психически нездорового) Калигулу, из его кошмарного кресла с паучьими лапами, и швыряет на пол. Сверху на забитого насмерть императора падает огромный металлический лик луны. Бамс! Хотел луну с неба, мечтал о бессмертии? Получай!

Вальяжно закинув ногу на ногу, исполнитель роли Калигулы Валерий Баткаев вдохновенно рассказывает о своей работе над ролью:
- Я сыграл уже немало главных и не совсем главных ролей, научился понимать своих героев, оправдывать их поступки. Но Калигула - человек, способный устроить против себя самого заговор... Он остается загадкой!

Сделав широкий жест рукой, демонстрирующий всю необъятность его недоумения, Баткаев роняет на пол микрофон... Бумс!
- А как, - спрашивают наивные журналисты, -... э-э-э... Может быть, на афишах стоит написать, что...э-э-э... дети до 16 лет в зал не допускаются?

Вопрос в тему. Калигула ergo оргии ergo насилие... Решив, что вопрос про «Калигулу» связан с ненормативной лексикой спектакля «Сорри», директор театра Николай Козлов бросается на защиту мундира:
- А все претензии к Галину, автору пьесы!

Баткаев при упоминании о «Сорри», где он играл ведущую роль, живо интересуется, какие же это его выражения так смутили зрителей? Смачно перечисляет эти выражения, перебивая объяснения Хомякова, что в театре дети не могут увидеть больше того, что им показывают по телевизору.
- Валера, выйди из роли! – пытаются угомонить разошедшегося актера его коллеги. Видимо, опасаются, что снова будет бумс!, и на этот раз он опрокинет макет оформления сцены.

А выглядит макет очень необычно. Николай Козлов делится радостью, что на помощь пришли работники БШСУ: сделали все металлические конструкции. А вот пошив костюмов театр сумел оплатить уже из собственных, заработанных в этом году денег. В самом деле, туники и тоги среди кринолинов и камзолов театральной костюмерной, нашлись бы едва ли.

Представить себе круглолицую Надежду Сибирцеву, играющую роль Цизонии, в ниспадающем складками наряде и с длинными вьющимися волосами нетрудно. Скромно потупив глаза, она сообщает журналистам, что сердце ее героини переполнено любовью. Цизония – не только давняя любовница императора, но и его друг, его нянька.

Словно в подтверждение своих слов она успокаивает Баткаева, периодически впадающего в разборки с отсутствующим зрителем, и уговаривает его продолжать беседу с журналистами. Ей это удается.

А Баткаев продолжает:
- Я репетирую с гладиаторами сцены боев, инструктирую их. Смею заверить, контакт между ними стопроцентный!

Заметив подозрительность в глазах слушателей, он объясняет:
- Я имею в виду, что бой будет настоящим!
Журналистам, кстати, уже показали гладиаторскую репетицию. В «настоящесть» они не верят. В конце концов, Баткаев признаёт:
- Острия мечей не заточены, - и добавляет: - Но это, извините, не для широкой публики.

О, ступайте, ступайте в театр! Живите и умрите в нём, если...
Ольга ПОЛОВНИКОВА