ПЕРВАЯ бесПОМОЩность

Каждый год на экзамене по технике безопасности я помимо прочего сдаю раздел «первой помощи». Переломы, кровотечения, оживление при клинической смерти. В теории это я знаю отлично. Даже иногда манекен «оживляю», каждый раз рассчитывая, что никогда этим знанием воспользоваться не придётся. Но Всевышний с моим мнением не согласился.

Пятница, 26 июля восемь часов вечера, камские заливы, пляж. Вот подходящее местечко, где можно расположиться для нормального вечернего отдыха. Но... над головой раздался дикий визг тормозов. Никак опять кто-то перебегал дорогу перед близко идущей машиной. Здесь это привычно. Почти все водители считают себя на трассе Березники - Усолье минимум шумахерами, а пешеходы свято уверены, что водитель в тюрьму не захочет, и вовремя затормозит. Поэтому трасса, как никакая другая, щедро полита кровью. А столбы вновь и вновь украшаются поминальными венками.

Девчонки, взобравшиеся с пляжа на дорогу, огласили окрестности воплем: «Мальчика маленького сбили!» Я рванул к месту события. С момента происшествия прошла минута-две, мальчишка лежал на асфальте, спереди и сзади, у обочины, стояли машины, между которыми пацан и пытался проскочить со своим приятелем. Приятель успел, а этому не повезло. Водитель издали пытался тормозить, избежать столкновения – это заметно по длинному тормозному следу. Под пацаном растекается лужица крови. Пожилой водитель почти шепчет: «Сколько лет езжу, такого ни разу. Он ведь сам выскочил, вы ведь видели».

Лужица крови расползается дальше. Стоят, смотрят. Так. Чему там в книжке учили? «Скорую вызвали?» «Да-да», – отвечает мужик с мобильником. Великая всё-таки вещь – мобильная связь. Что, ну, что надо делать? Оценить состояние. Стонет, значит, живой пока, в сознании. Пульс есть, но замедленный, рука холодная какая. Левая нога сломана ниже колена, уже начала распухать. Да откуда же столько крови? Парень лежит на животе лицом вниз. Осторожно поднимаю голову, поворачиваю. Мать твою, в голове глубокая дыра. Плюс кровь из носа, но переворачивать нельзя, может, ещё что-то сломано.

«Голову больно», – глухо стонет пацан. Молчал бы лучше. Нет, пусть бормочет, значит, живой. А эти все стоят и смотрят. Растерялись. Придётся покомандовать. «Бинт, быстро! Обезболивающее в аптечке у кого-то тесть? Охлаждающий пакет!» Из всего заказанного появляется лишь бинт. И вопрос: «А зачем? Прилипнет ведь». Пусть прилипнет, в больнице срежут. А сейчас лишь бы грязь в рану не попала.

Зову ближайшего «очевидца». Отрываю кусок бинта, закрываю рану. Мужик держит, я бинтую. «Я плохо вижу», – доносится стон. Ну, не хватало потери сознания. И что тогда с ним делать? «Нашатырку!» Ватка и ампула появились тут же. От запаха аммиака парень дёрнулся и попытался встать. Лежи, паразит этакий. Хуже будет. Господи, дальше – то, что делать? Теория теорией, но когда перед тобой лежит в крови вопящий от нестерпимой боли человек, как эту теорию применить, становится непонятно. Может, у него рёбра сломаны, органы повреждены. Но, не зная этого, его же и двигать опасно. Нога в месте перелома распухла и стала вдвое шире нормальной. От попытки встать кости сместились и от открытого перелома их отделяет только кожа. «Доска есть у кого-нибудь?» Доски нет, и взять её неоткуда, значит, шину не сделать. Число зрителей увеличивается.

Блин, сколько автомобилистов, и ни у кого ни доски, ни обезболивающего, ни охлаждающего. Куда ГАИ смотрит, в бумажник что ли, а не в аптечку? Рядом тормозит машина вневедомственной охраны. Вылез водитель. Скорую вызвали? И встал рядышком. Как их всех за руль-то пустили без навыков первой помощи? Где же скорая? Звоним снова.
«Выехала», – в ответ.
Как противно чувствовать себя не в состоянии помочь. Поговорить хоть с парнем, будем знать, что он в сознании.
-Ты как себя чувствуешь?
-Больно мне, везде больно
- Потерпи, сейчас скорая приедет.
-Я не хочу в больницу, я уколов боюсь. Скажите моей маме, чтоб забрала меня.
-Телефон дома есть?
-Нету. Живу у первого универсама, 30 Лет Победы, дом 45.
-Эй запишите кто-нибудь, съездите потом.
- Как меня сбило, что со мной...
- А как тебя зовут, помнишь?
-Гена. Больно ...

А что ещё можно сказать? Столько народу, он, может, умирает, и ни я, ни они нечем помочь не можем. Не врачи же. Послышался вой сирены. С момента вызова прошло всего 15 минут. Молодая врач быстро ощупывает пострадавшего, меряет давление. Санитары приносят носилки, на них кладут деревянный щит. И только тут окружающие вышли из ступора и помогли уложить мальчика на носилки. Послышалось: «Сколько тебе лет?» «Двенадцать». «Ну, лежать теперь тебе до конца каникул». Успокоили. А милиция где? Пока её нет, придётся водителю и свидетелям оставаться.
А я? Пойду отдыхать? Да какой тут отдых? Руки трясутся, их ещё от крови отмыть надо. Надеюсь, Гена не заразный.

Народ на пляже резвится, купается – ничего не произошло.
А сам-то хорош. Зная в точности до запятой, что надо бы сделать, не смог оказать простейшую первую помощь. А если бы у парня тьфу-тьфу наступила клиническая смерть? Так и умер бы у всех на глазах? И у меня?

А на этой неделе у меня очередная проверка знаний по технике безопасности. И раздел «первая помощь» я опять расскажу на «отлично». Рассчитывая, что больше никогда он мне не пригодится. Что от него толку-то? Первая помощь. Первая беспомощность.
Денис Северянинов
Фото с места происшествия Александра БЕЛОВА