Дети даны нам в наказанье?

Автор: Ольга Половникова

Но мы имеем таких детей, каких сами заслуживаем.
Оправдали ли они наши ожидания и стали состоявшимися людьми, или же оступились где-то – это на совести родителей.

...Центр планирования семьи города Березники. На приём к детскому гинекологу пожилая женщина приводит ярко накрашенную худенькую дочку. Диагноз врача – беременность 20 недель. То есть жизнеспособный плод, от которого придётся избавиться. Он появился на свет во время 18-месячного лечения девушки в тубдиспансере областного центра, и уже в утробе юной матери испытал на себе весь спектр химических противотуберкулёзных препаратов.

Кого винить? Персонал клиники, на чьём попечении находилась несовершеннолетняя девушка? Распущенных больных, проходящих лечение в тубдиспансере? Учителей и воспитателей, не прививших ребёнку с малых лет твёрдых моральных устоев? Развратных друзей и одноклассников, просветивших чадо «откуда дети берутся»?

Нет, ничему плохому мама-папа не учили. Не бомжи какие-нибудь, попоек в доме не устраивали. С утра до ночи работали, деньги добывали, чтобы дитя ни в чём не нуждалось, не хуже других было сыто – одето. Только вот разобраться, что там внутри за благополучной оболочкой детки ну никак времени не хватало, да и особого желания не было. Порой родителям проще махнуть рукой: время диктует свои условия, и современная молодёжь сейчас совсем другая, непонятная, об «алых парусах» не мечтающая и от всяких табу свободная.

Однако, по результатам опроса, проведённого Центром планирования семьи , почти все девушки уступили своим мужчинам из страха испортить отношения, остаться в одиночестве; 50 процентов девушек пошли на это ради желания иметь близкого друга; 10 процентов, чтобы доказать, что они не «белые вороны»; в одиннадцати случаях из любопытства.

Что же касается наших раскрепощённых мальчиков, то они, по данным исследования, проведённого среди мужского населения городов Российской Федерации, как и в старые добрые времена предпочитают для создания семьи девушек, не имеющих сексуального опыта и ведущих здоровый образ жизни (81,3 процентов против употребления девушками спиртных напитков, 59,3 процента против курения, каждые трое из четырёх считали недопустимым наличие сексуального опыта у своей невесты).

И всё-таки финалом скоротечного романа нередко оказывается не венчальный звон колоколов. Почти треть несовершеннолетних девушек от 13 до 18 лет сохраняют беременность, понадеявшись на помощь родителей, или с их же согласия бросают малышей в роддоме. Остальные спешат прервать беременность, хотя статистика показывает, что в Березниках количество абортов сократилось с 134 в 2001 году до 109 в 2002 году. Но как жить ей дальше с осознанием того, что с её согласия загублено крохотное, зарождающееся существо? Как создавать полноценную семью, если грех молодости привёл к гинекологическим заболеваниям и бесплодию?

Пострадавшей стороной выступает маленькая мама, и её родители запоздало проливают слёзы над её загубленной молодостью и опасаются, не оставит ли она их в будущем без внуков. Молодые люди, без участия которых в этом «дамском вопросе» не обошлось, традиционно остаются в стороне, удовлетворившись позицией «слабого звена».

Родители мальчиков не удосужились объяснить им – не знает каждый второй подросток – что ранее начало половой жизни может вскоре отрицательно сказаться не только на собственном здоровье, но и на состоянии жены и будущего потомства. Откладывать на потом разговор с сыном на «щекотливую тему» рискованно. «Всероссийский» опрос показывает, что среди юношей от 15 до 20-ти лет 48 процентов уже «дебютировали» в сексуальных играх.

Озабоченным родителям не мешало бы сообщить подросшему «плейбою», что было бы по-мужски, если бы часть ответственности за последствия любовной страсти, он взял на свои, пока хрупкие плечи. Впрочем, равняться на отцов молодым людям не приходится. Как показал опрос, всего 4,9 процента мужчин готовы на это, и презервативы их интересуют только в качестве защиты от венерических болезней.

Кто, как не родители, должны поспешить на помощь своим детям? Защитить их от осознания вины перед эмбрионом, мечущимся внутри испуганной девочки в ожидании гибели?