Мамки

Автор: Николай Анфалов
Женская колония №28 в Березниках существует 50 лет. Сейчас здесь находится более 800 осужденных. Женщины со всей России, начиная Пермским краем и заканчивая Владивостоком. Большинство отбывают наказание за преступления, связанные с наркотиками. Около сотни человек больны туберкулёзом, есть ВИЧ-инфицированные.

Про то, как сидят в шведских тюрьмах, здесь, разумеется, видели, но что такое может быть в нашей стране - никогда не поверят. Хотя условия в березниковской женской колонии нельзя назвать ужасающими, скорее наоборот. «Поверьте, нынче сидеть можно», - горячо убеждает меня Татьяна, опытная обитательница зоны. «Раньше, - говорит она, - на территории зоны курить было нельзя, посылки строго по норме, носили только ватники. А теперь, и посылки, и «отоварку» можно какую хочешь, и косметику, и наряды. Насчёт работы - по желанию. Не хочешь - не работай. Но у нас нет безработных, все хотят работать. Когда работаешь - время лети быстрее».

Женщины трудятся на швейной фабрике. Шьют всё, начиная рукавицами и заканчивая униформой для спецслужб. Есть и мастерские, так сказать по интересам: здесь лепят глиняные фигурки, плетут из ивы посуду. Кроме того выращивают свиней, ухаживают за стадом коров. Сами пекут хлеб, делают макаронные изделия. Летом выращивают овощи.
В одном из общежитий выкрасили палату в нежно-голубой цвет, расписав стены в японском стиле, с иероглифами и ветками сакуры. Только почему-то розовых цветочков не нарисовали. Но ничего, и так симпатично. Говорят, что в общежитии температура ниже 22 градусов не опускается: в колонии своя котельная.

Здесь уже не в диковинку видеомагнитофон или музыкальный центр. В клубе, например, есть и караоке и проигрыватель Ди-ви-ди.
Женщины всегда остаются женщинами даже в неволе. Из различных оттенков губной помады предпочитают ярко-красный цвет. Сразу бросается в глаза.
У каждой третьей осуждённой в «двадцать восьмой» на воле остались дети. Каждая из тех, с кем довелось пообщаться, мечтает «хоть одним глазком посмотреть на своего ребёнка». Поговорить с ним о главном, как ему живётся без мамки.

Наташа
28 лет. Отбывает наказание за наркотики, дважды судима. В колонии отсидела четыре с половиной года из восьми лет. За это время у неё на свободе умерли сестра и мама. Из родных остались 80 – летняя бабушка, которую отправили в дом престарелых, и пятилетний сын Дима. Говорит, что самое страшное для неё – ожидание писем. Всю связь с сыном Наташа поддерживает через воспитателей детского дома, где воспитывается малыш. Пишут, что малыш здоров, уже научился читать и писать. «Отчего вы плачете?» – спрашиваю её. – «Не знаю. Я, как только вспоминаю сына, слёзы появляются сами собой. Мне очень жаль, что так всё получилось. Я виновата во всём».

Марина
42 года. Она из Перми. В колонию попала за убийство родственника. Рассказывает, что при этом была трезвой и в здравом уме. Сама и милицию вызвала. Один год ей скостили по амнистии. У неё на свободе остался взрослый 24 – летний сын. Мать им гордится: «Он у меня большой умница, закончил Пермский Госуниверситет и сейчас работает на заводе имени Кирова. У нас с ним были прекрасные отношения, плохого слова от него никогда не слыхала. Он не пьёт, не курит».
Марина говорит, что первые два года сын часто писал письма, теперь шлёт поздравительные открытки с Днём рождения и Новым годом.

Татьяна
30 лет. Ей, как говорят в армии, осталось «сто дней до приказа». Осуждена за причинение тяжких телесных повреждений собственному мужу. Она вспоминает, что самым сильным желанием во время первой «отсидки» было самой отправить сына 1 сентября в школу.

Теперь её сыну 10 лет. Родственники пишут, что Иван растёт смышленым мальчиком, компьютерами интересуется, знает наизусть стихи Пушкина: «Хочу, чтобы мой ребёнок получил образование. Пусть даже среднее. Я прекрасно понимаю, как трудно родственникам воспитывать моего сына. Боюсь, что он может не закончить школу. Если учесть, что даже у хороших родителей дети уходят из- под контроля, то, что можно говорить о матери, которая находится в местах лишения свободы?»
По словам одной из начальниц отряда, не многие осуждённые отбывают срок от звонка до звонка. Большинство освобождается досрочно. Но каждая третья после освобождения «делает вторую ходку». Некоторые идут на повторные преступления намеренно. Здесь - в колонии - они обеспечены работой, трёхразовым питанием, медицинским обслуживанием, а на свободе не имеют ни жилья, ни работы, ни близких. Получается, что только колония предоставляет им тот относительный комфорт, рассчитывать на который на воле не приходится.