Президент без свойств

На знаменитый вопрос «who is mister Putin?» и сегодня ответить столь же затруднительно, как и восемь лет назад. Описание политика без свойств сродни ловле черной кошки в темной комнате. Особенно если животное спит в другом помещении.

В отличие от Ельцина, своим восхождением на вершину власти обязанного, прежде всего, собственной целеустремленности, Путин оказался во главе государства почти случайно. Создание нового государства в условиях небывалого по масштабам кризиса, строительство федеральной исполнительной вертикали при активном сопротивлении региональных баронов и многолетнее удержание лидерства в реформируемой и нестабильной стране требуют незаурядных качеств.

Чтобы прийти на готовенькое и снимать сливки с жирных нефтяных цен, довольно и одной удачливости.

Путин, несомненно, останется в истории, но не в ряду легендарных героев. А, например, по соседству с генералом-фельдмаршалом Иваном Паскевичем, с чьим именем связаны едва ли не самые крупные территориальные приобретения России в ХIХ веке. Но никому и в голову не придет сравнивать его с Суворовым или Кутузовым. Победы Паскевича объяснялись не столько его полководческими талантами, сколько слабостью противников и феноменальным везением. Вот и Путину необычайно везло. Это единственное, что можно утверждать непреложно.

Сказать о нем как о политике можно немногим больше, чем в 2000 году. За 8 лет более отчетливо прорисовались некоторые его человеческие черты – как положительные, так и отрицательные. Качества политика явлены так и не были. До 2003 года Путин по инерции продолжал линию, выработанную еще до него; в отдельных областях она проводится и сейчас. Но как только он попытался проявить «самость», избавиться от имиджа преемника Ельцина и ельцинского курса, выяснилось, что политика по имени Владимир Путин, в общем-то, и нет, а есть не очень уверенный в своих силах и в своем будущем человек, плохо ориентирующийся в высоких политических материях и компенсирующий неспособность решать стоящие перед страной стратегические задачи обустройством дел своих ближайших друзей.

Все мыслимые и немыслимые достоинства, приписываемые Путину, соотносятся с действительностью так же, как представления красноармейца Шадрина о Ленине. Кроме того, надо иметь в виду, что образ президента сформирован, прежде всего, государственными электронными СМИ. Поэтому принимать его за чистую монету так же нелепо, как обращаться к актеру Василию Ливанову с просьбой помочь в расследовании загадочного убийства.

Судя по всему, Путин это прекрасно осознает. Он, может быть, и лишен свойств политика, но отнюдь не здравого смысла. Именно этим, надо полагать, и объясняется его нежелание ломать Конституцию и идти на третий срок. Здравый смысл, к счастью, не изведенный под корень многолетними восхвалениями и исподволь выстраиваемым культом личности, подсказывает: не стоит гневить Бога, ожидая, что удача будет сопутствовать вечно;

Уходить нужно вовремя, на пике славы, а не когда под ногами загорится земля. Легко быть любимым народом, когда нефтяные цены рвутся к стодолларовой отметке, а экономика каждый год прибавляет по шесть с лишним процентом.

Но народная любовь капризна: чуть какая неурядица, и ее как не бывало. Последствия перемены общественных настроений сполна испытали на себе предшественники нынешнего президента – Горбачев и Ельцин. А что значит отвечать за все в условиях кризиса, Путин знает и по собственному опыту: в 1996 году, возглавляя избирательный штаб Собчака, он не смог обеспечить своему шефу победу на выборах мэра Санкт-Петербурга, хотя старался изо всех сил.

Сегодня задача Путина – не задержаться всеми правдами и неправдами в политике, а достойно уйти. Уйти так, чтобы не только гарантировать спокойное будущее себе, но и создать алгоритм ухода, которому могли бы безбоязненно следовать его преемники. Стремлением выполнить эту задачу, вероятно, и объясняется решение президента возглавить на думских выборах список «Единой России».

Многие истолковали данный шаг как попытку остаться у руля государства «не тушкой, так чучелком» – в качестве председателя правительства либо главы парламентского большинства. Такой вариант был бы возможен, если бы предыдущие годы Путин создавал для этого необходимые предпосылки: усиливал роль партий и представительной власти, укреплял независимость суда и средств массовой информации и т.п. Но он занимался прямо противоположным: превращал парламент в декорацию, а партии – в фикцию.

Самое же слабое звено в этом плане – «Единая Россия», которая должна была бы сыграть главную роль в обеспечении Путину «фактического третьего срока».

На пути трансформации в «партию без свойств» «Единая Россия» достигла почти совершенства. Она настолько бесхребетна и бесструктурна, что отыскать в ней хоть какую-то более-менее твердую субстанцию, не расползающуюся при первом же нажатии, решительно невозможно. Понятно, чем обернется попытка на нее опереться.

Допустим, Путин, обеспечив «единороссам» конституционное большинство в Госдуме следующего созыва, захочет использовать это для давления на будущего президента. Абстрагируемся от того, что система управления страной «заточена» отнюдь не под парламент и правительство, а под президентскую администрацию. Зададимся вопросом: в какой мере сможет Путин положиться на ту же «Единую Россию», которая сегодня клянется, что он навсегда останется для нее «национальным лидером»? Ответ более чем очевиден – ни на грош.

Как только Путин уйдет, одна половина думских «единороссов» присягнет новому хозяину Кремля утром следующего дня, а другая – после обеда. Попытки же побороться хотя бы за кусочек былой власти наверняка выйдут Путину боком: те, кто курил ему фимиам, мигом начнут поливать грязью. И тут узнаем мы всю правду про него...

В том, что «правды про Путина» заготовлено уже несколько вагонов и несчетно маленьких тележек, можно не сомневаться. Путину благоразумнее всего обеспечить «Единой России» полный контроль над Госдумой, передать приобретенное имущество преемнику и удалиться под сень каких-нибудь струй минимум на четыре года. Только так он сможет гарантировать безопасность себе и устойчивость созданной при его участии системе.

В сущности, эта схема не нова. Путина даже нельзя будет считать ее создателем, поскольку ее основу заложил еще Ельцин, «передавший» власть в 1999 году. Но Ельцину было легко уходить на покой: преемник мог его не бояться – с такою-то разницей в рейтингах. Путину же предстоит уйти в зените славы, а стало быть, в глазах преемника он будет опаснейшим конкурентом, и поэтому, чтобы убедить нового президента не волноваться и не поднимать волну разоблачений,

Путину потребуется продемонстрировать величайшее смирение и полнейшее равнодушие к мирской суете. А по прошествии «буферного» времени можно и вернуться в политическую жизнь – в качестве депутата или сенатора. Если, правда, такой вариант устроит самого Путина. Слиться с парламентской массой после многолетнего сверкания на центральных телеканалах как-то слишком болезненно для самолюбия.

Вновь же занять прежнее место будет, мало сказать, непросто.

Если у преемника дела пойдут хорошо, зачем ему покидать свой пост? А если плохо, много ли самому Путину корысти в таком президентстве, чтобы собственными руками похоронить легенду о себе любимом? Если же и пост освободится (через 8 лет), и паровоз будет катиться как по маслу, число желающих порулить возрастет несусветно и «уже покатавшихся» никто цветами встречать не станет.

Чтобы в условиях не просто жесткой – смертельной конкуренции повторно взойти на вершину власти, нужно быть не Путиным, а Ельциным.

Текст: Юрий Коргунок, Партинформ