Обыкновенный москвизм

В отделение я отвез своего коллегу сам и пробыли мы там лишь пятнадцать минут. Перефразируя классиков можно сказать, что отделение отделалось легким испугом. А если задержанный не журналист, который может хоть как-то «построить» хамоватых стражей правопорядка? Вопрос, увы, риторический. И ничего – молчит пресса, молчит парламент. Почему россиянин должен регистрироваться в собственной столице словно иудей в третьем рейхе? Почему губернаторы прочих российских земель не устроят коллективный бойкот Москве за это похабное унижение россиян? Вот только не надо говорить о требованиях правопорядка и разгуле терроризма. Гитлер желтые звезды на спинах части своих соотечественников тоже оправдывал заботой о безопасности общества…

Вот тут, наверное, и кроется наше самое «тонкое» и самое «глубинное» жлобство: нет у нас привычки думать друг о друге как о соотечественниках. Максимум – как о сожителях. Русская традиция: моя хата с краю…

На днях был в командировке в Ханты-Мансийске. Некая «дама от журналистики» из «Экономики и жизни» вручила местному губернатору диплом, присвоенный ему капитулом некоего ордена не то милосердия, не то еще чего-то в этом роде. В общем, что-то вроде почетной грамоты женсовета – за заботу о социальном благополучии общества и что-то в этом роде.

Тем же вечером тетка подцепляла вилкой икру на ужине, которым московских журналистов угощали люди этого самого губернатора, и вдруг заявила: «Смотрю на наших стариков и у меня прям сердце кровью обливается. Наше государство должно заботиться о соотечественниках!»

Мое замечание о том, что тут уж уместно что-то одно – либо кровью обливаться либо дипломчики вручать и икру вкушать, дама восприняла в штыки: «А я причем? Государство должно!...»

Ну да. Мы же не Людовик XIV, чтобы восклицать: «Государство – это я!». Но государство у нас – плоть от плоти наших собственных привычек и норм. И посему его забота может выглядеть похуже болезни.

Недавно в теленовостях показали смешной сюжет на сей счет. Озабоченные духовным развитием молодежи, власть предержащие решили выпустить духоподъемную книжонку. Первый вице-премьер Дмитрий Медведев на полном серьезе представлял ее некоему духовному лицу. И не поморщился, огласив название: «Богословие для чайников». А поп кивал, внимая сановному гостю.

Дальше что ждать? «Совесть для юзеров»? Распятие в формате «собери сам»? «Десять заповедей для идиотов»?

Так что от вмешательства государства в дела моральные лучше воздержаться. Оно у нас последнее время на сленге разговаривает. И слава богу, что еще не «по фене ботает»…

СОБАЧЬЕ ВРЕМЯ?
…Московская прописка российского жлобства - тема выигрышная. Есть старый анекдот на тему как в разных городах завоевать девушек. В Урюпинске: покатал девушку на машине – она твоя. В Москве: покатал девушку на спортивной машине, сводил в суши-бар, расплатился с официантом VISA Gold, поговорил о «глянце» - она твоя. В Петербурге: покатал девушку на спортивной машине, сводил в ресторан, расплатился с официантом VISA Gold, поговорил о том, какие москвички дуры, - она твоя…

Но деградация подобно любой коррозии – границ не признает. И «москвизм» передается не только через прописку. Хотя бы потому, что во многом Москва – маленькая модель России, а Россия – большая модель Москвы...

Еще одна недавняя история из новостей – в Петербурге некая инициативная группа собирается поставить памятник собаке Владимира Путина. На примеры кивает: памятники собаке Павлова или швейцарскому сенбернару, вытащившему из-под снежного завала несколько десятков человек.

То, что у путинской собаченции заслуга лишь одна – право входить в президентский кабинет без доклада, авторов сей идеи не смущает. И журналистов, сообщавших эту новость, не стошнило в прямом эфире. То ли бесчувственные, то ли проблевались загодя.

На этом фоне даже карикатура на Петра Первого, поставленная на Москве-реке, будет выглядеть античным раритетом. А недавние споры на тему, достоин первый президент России Борис Ельцин посмертного памятника или нет, вообще неуместны. Потому что вопрос стоит уже иначе: чего достойны мы. И кем себя запишем в истории. Современниками собаки? Как это было у Владимира Высоцкого? «Это псы – отдаленная наша родня; мы их раньше считали добычей»…

Сейчас, кажется, добычей собачьего времени становимся мы. Не хочется. И собачьих памятников не хочется. Особенно в городе, который ассоциируется с другой песней: «и жить еще надежде до той поры пока атланты небо держат на каменных руках».

Текст: Ян Арт, по заказу журнала «Белая полоса», подготовлено специально для «Иной газеты»