Тушнолобов, которого все нанимают

— Хорошо или плохо, что губернатор Пермского края продолжает оставаться беспартийным, тогда как в большинстве других регионов главы отдали под козырек «Единой России»?
— Не буду подыгрывать партии или губернатору — это его личное дело. Он должен сам сделать выбор.

— А Чиркунов идеологически близок «Единой России»?
— Про каждого человека, тем более, если это должностное лицо, невозможно сказать. Многие говорят, что идеологии даже у «Единой России» нет. Она, конечно, есть, но ее требуется дошлифовывать, чтобы она стала идеологией в полном смысле этого слова. Не говоря уже о том, что я-то, конечно, знаю, что такое план Путина, но население не знает.

— Да никто не знает.
— Я на своих встречах рассказывал о плане Путина. Нам эту идеологию предстоит еще построить, и она должна на что-то опираться.

— Олег Чиркунов говорил о своем желании, чтобы Михаил Антонов стал депутатом. Есть теоретическая вероятность для этого? Что должно случиться?
— Теоретически возможно. Если завтра кому-то из вышестоящих по списку депутатов предложат работать в исполнительной власти.

— Якобы обсуждался такой вариант: Татьяна Попова берет мандат, потом отказывается от него, и «Единая Россия» сама распределяет место. Так?
— Конечно, партия решает. Насколько мне известно (а я все знать не могу), такая схема не рассматривалась.

— По поводу Поповой не было ясности с самого начала?
— До момента назначения ее на должность в органах исполнительной власти мы думали, что она пойдет в Госдуму. Работать с Поповой-сенатором было очень приятно. Она очень позитивный с профессиональной точки зрения человек.

— Попова из тех, про кого сложно сказать плохое.
— Тем более что вы ведете интервью с мужчиной, и я в принципе не могу говорить о женщинах плохое.

— Много было слухов о том, что вы уйдете из «ЛУКОЙЛ-Перми».
— А куда я мог уйти?

— Речь шла не о том, куда, а о том, откуда.
— Обсуждалось следующее: если я войду в список и мне придется заниматься выборами, то я должен временно отойти от своей основной работы на период выборной кампании, и это правильно. Кстати, хоть я и не вошел в список, но взял 40 дней личного отпуска — остаток от прошлого года и нынешний. Я работал в штабе половину августа и весь сентябрь. Это было согласовано с руководством компании, потому что много пришлось заниматься организационными вопросами, формированием структуры по выборам. Работа была проведена колоссальная. Я полкрая объехал сам лично, побывав на различных мероприятиях и т. д.

— Как у вас складываются отношения с генеральным директором «ЛУКОЙЛ-Перми» Александром Лейфридом?
— У нас в компании слово «отношения» не приветствуется. У нас другая корпоративная культура, она включает объем нормативных документов, которые никто не может нарушать. У нас даже без галстука нельзя на работу ходить — накажут.

— Вы-то нормально к этому относитесь?
— Да. Есть правила на предприятии, и работник должен их уважать.

— То есть слухи о вашем уходе необоснованны?
— Думаю, да.

— Какие у вас вообще планы по работе в «ЛУКОЙЛе»?
— Я не загадываю. Меня всегда везде приглашали и нанимали, сам я никуда не просился.

— То есть вы уйдете, если предложат что-то более интересное?
— Конечно. Повторю — меня всегда везде нанимали.

— За исключением политики?
— Это случай, скажем так, добровольно-принудительный. К сожалению или к счастью, я политикой никогда не занимался. Для меня это первый опыт.

— А как же пост главы города — ведь это политическая должность?
— Это сейчас так думают главы городов. Я так не считаю по той простой причине, что вижу печальный пример того, как главы становятся политиками. Это только моя оценка.

— В Перми, например, глава города — исключительно политическая должность. Вы об этом случае?
— Вы знаете, мое глубокое убеждение, что совершена большая ошибка в управлении городом. Причем это не только мое убеждение, многие в России уже удостоверились, что не совсем эффективно в нашей стране делить полномочия на мэра и сити-менеджера. Сейчас наблюдается шквал отказов от такой структуры. Практика показывает, что это ошибка. И таково мое мнение. Я думаю, что большинство людей так же думают. Ведь люди отдают голоса человеку, который будет решать их проблемы. Проблемы эти решаются не только на заседаниях гордумы.
Губернатор ближе к политику. Он должен выстраивать систему управления, это очень важно. Мэр должен заниматься городским хозяйством, а тут все понятно — коммуналка, соцсфера, транспорт, все, с чем связана жизнь человека, и мэр должен знать это «назубок».

— Появится ли в Перми городское отделение «Единой России»?
— Ну, я постараюсь приложить все усилия, чтобы оно появилось. Я опираюсь на мнения людей, с которыми работаю. Мнение коллег по партии говорит о том, что городское отделение надо восстанавливать.

— Когда?
— Мы начинаем этот вопрос уже прорабатывать.

— Действительно ли можно считать Владимира Нелюбина главным кандидатом на пост главы отделения?
— Кандидатов себе определит само городское отделение. Мне бы не хотелось бегать с саблей и проталкивать свое мнение. Нам всем, людям, которые пожили, поработали и считают себя мудрыми и умными, надо четко определиться с тем, что всегда должен существовать резерв для назначения в должности. Время сегодня диктует: как можно активнее подключать молодежь.

— Какие есть партийные перспективы у Александра Третьякова?
— Хорошие перспективы. Человек многое сделал позитивного для организации молодежного движения. Он перспективный политик. Надо помогать ему советами и делами. Сам по себе любой человек, тем более в политике, не может крутиться и добиваться результата, он должен быть в системе. Если система эффективна, тогда и его работа будет эффективной. А если нет, то успехи будут «рваными». А мне бы хотелось поступательного движения вперед.

— Какие конкретно у него есть перспективы?
— Он уже стал заместителем секретаря регионального отделения. Саша обычно участвует во всей активной политической жизни. Мы серьезно его «грузили» работой на выборах. А из молодых больше никого и нет, и в других партиях тоже.

Я считаю, что молодой возраст — это до 35 лет, ему как раз 35. Хотя есть люди, которые себя показывают и с 23-25 лет, а кто-то к 30 раскрывается. Я сам прошел то же самое — был самым молодым руководителем предприятия, самым молодым мэром. Сейчас об этом никто и не вспоминает.

— А у Сапко какие перспективы? Какие-то дивиденды по итогам эффективной работы на выборах в городе есть у него? Или письма «на тот свет» все нивелировали?
— Мы еще дадим оценку этому происшествию, сейчас серьезно собираем материал для анализа. В каком бы коллективе я ни работал, я всегда стараюсь в людях, прежде всего, разглядеть позитивное, не отрицательное. Я всегда отмечаю в людях сильные стороны, меньше надо обращать внимания на слабые. Слабые надо подкорректировать так, чтобы он и сам не заметил. Такова мудрость в управлении. А взять за шкирку и публично выпороть... Это не метод. Есть поговорка: кричат от бессилия.

— Сапко показал свои сильные стороны?
— Сейчас перед ним стоит другая задача — показать себя не только в работе, но постараться сделать следующий шаг, чтобы люди к нему потянулись. А если этого не будет, сложно дальше что-то решать. Любой руководитель, любой менеджер должен к себе привлекать людей. Я думаю, вы поняли.

— За то время, пока вы руководите региональной «Единой Россией», сложилось традиционное мнение о том, что при вас усилилось крыло, которое возглавляют Нелюбин и Агишев. Оно существует?
— Раз говорят, значит, существует. Я не зря сказал, что стараюсь опираться на мнение людей. Иногда люди это понимают по-своему. И Нелюбин, и Агишев — не те, кому нравится, что перед ними кто-то ломает шапку. Они самодостаточны, обладают собственным авторитетом, в том числе в нынешнем составе членов партии. Не учитывать это неправильно. Я учитываю.

Но я прекрасно понимаю, что крен в одну сторону тоже приведет к дисбалансу. В любом случае, кто бы что ни говорил, мы будем вырабатывать позицию, которая позволила бы нам сохранить достойный вид. Надо делать следующий шаг. Нам надо создавать свое лицо, которое было бы понятно людям. Эта задача сложнее, и я над ней больше думаю, чем над крыльями отделения. Создать лицо партии, выработать критерии для оценки работы — это гораздо более сложная штука. Моя задача — выработать эти критерии. Не буду пускаться в дрязги и интриги, которые, к сожалению, имеют место быть с разных сторон. Я не тот человек, который будет до них опускаться.

— После выборов региональное отделение изменилось?
— Я считаю, что изменилось. Нас стало на 70% больше, причем никто никого никуда не гнал. Многие местные отделения стали нашими серьезными подразделениями, авторитетными в своих населенных пунктах. Сказать, что мы — «правящая партия» в полном смысле слова, не могу. Еще предстоит большая и серьезная работа. Пока происходит становление, период выработки региональной идеологии. Нам еще надо воспитывать достойных лидеров. Предстоит огромная работа. Пока оцениваю так: в партии наметились сдвиги к лучшему.

— Накануне выборов ходили слухи о смене губернатора. Это возможно?
— Руководитель всегда готов к таким изменениям. Никуда не уйдешь от этого.

— Вы говорите об абстрактной готовности, а я — о конкретной. Тучи сгущаются над Чиркуновым?
— Слухов было много. Но я их стараюсь не комментировать.

— Это было связано с выборами?
— Не думаю. Я по натуре человек незлобный, зла никому не желаю, и тем более губернатору. Он знает, кстати, о том, что я с топором за спиной не стою. Но ничего хорошего летние уголовные дела на фоне разнообразных слухов ни ему лично, ни Пермскому краю, ни обществу не несут.

— А у вас есть губернаторские амбиции?
— Меня всегда и везде в жизни нанимали. Никто не может сказать, что я куда-то просился.

— Это понятно. Скажите хоть, где вам больше нравится — в исполнительной или законодательной власти?
— На хозяйстве. Я был народным депутатом и впредь мог спокойно остаться в политике. Но я посчитал, что это не мое. На том месте, где я сейчас есть, меня держит только то, что я неплохо знаю Пермский край, его жителей. Определенный опыт имеется.

Текст: Новый Компаньон
Фото: Сеть