Мы придём к победе манархизма

Никакой ошибки. Через некоторое время так и будет этот термин не только проговариваться, но и прописываться. Если, конечно, какие-нибудь политологи дадут себе труд изучить данное идейно-духовное направление, или возникнут в нашей (или не нашей) культуре какие-нибудь гиганты общественной мысли, которые опубликуют, например, в Паутине свои труды, которые поразят мозги и души тысяч людей, дадут этому общественному течению умное название, которое народ сократит до «манархизм». От «анархо-монархизм».

«Ну, а как ты сам определяешь свои идеологические позиции?» - спросила меня однажды (когда это имело какое-то значение) одна знакомая мудрая женщина, ставшая затем на некоторое время директором по связям с общественностью одной известной корпорации (когда эта служба этой корпорации осуществляла с общественностью связь, а не вела непримиримую борьбу). «Анархо-монархист», - убеждённо ответил я. «Вот настоящий русский человек! - с иронией оценила мудрая женщина. – За волю с верой в доброго царя».

История русского освободительного движения – от Ивана Болотникова до… собственно, едва ли не до начала XX века - свидетельствует, что да, скорее всего так оно и есть. Русский бунт, бессмысленный и беспощадный, всех помещиков истребить, землицу поделить, сами собой управляться будем, но без царя никак, чтобы по серьёзному бунтовать, во главе обязательно царь нужен. Даже если в душе догадываемся, что это всего лишь Емелька Пугачёв, но мы никому об этом не скажем, и сами себя убедим, что царь с нами, а на той стороне – самозванец, самозванка или узурпатор, вон, и войско взбунтовалось, говорят, что царь – ненастоящий!

Тщетны были мечтания Пестеля и народовольцев, впустую сработала и беспощадная большевистская машина, Россия и в XX веке, умывшись кровью, воспроизвела монархическое устройство, и в конце века, поколебавшись и пометавшись, воспроизводит ту же структуру теперь. И в то же время всегда сохраняя и лелея зародыш анархического бунта, воспроизводя одновременно с монархическим устройством анархические устремления к безвластию. К воле. Не к свободе в парламентарно-западного образца с нормативными установлениями и законодательными ограничениями, а к воле, при которой закон не так, чтобы очень писан, но понятия очень строги.

«Жить по закону, а не по понятиям» - прекрасная мечта, прекрасная идея, прекрасный лозунг, и всеми, кстати, одобряемый. Так что ж он не срабатывает-то? Что же он не реализуется? Почему ж не может реализоваться и никак не прививается, и даже самые законопослушные русские граждане абсолютно сочувствуют героям теледетективов, плюющим на закон во имя чего-нибудь, и фраза в конце такого сериала: «Его будут судить по закону» вызывает у зрителя чувство неудовлетворения… Да и то сказать (недавно телевизор включал, подобную сцену видел): злодей клятвенно обещает во всём сознаться (чтобы его судили и приговорили, а не прирезали здесь и сейчас), а ведь и признание нельзя считать законным основанием для приговора… Тем более, признание, полученное путём принуждения. «Я требую, чтобы меня судили по советским законам! – А похищал ты её по советским законам? Не будем вступать в бессмысленные дискуссии. Сестра, сделай телевизор погромче и приступим…». Аплодисменты, смех.

Впрочем, и в самом деле не будем предаваться бессмысленным дискуссиям относительно превосходства «понятий» над «законами» или наоборот. По сути, «понятия» - те же законы, только нигде не прописанные и не утверждённые какой-нибудь Государственной Думой или местным самоуправлением, и при всём уважении автора этих строк к письменному законодательству как одному из достижений цивилизации, недоверие или даже неприязнь к законописателям, избранным таким образом, каким они были избраны, скажем, 2 декабря прошлого года, серьёзно снижает морально-этическую ценность законов. Причём, что характерно, Президент, «избрание» которого происходило едва ли не тем же самым образом, такого недоверия и неприязни не вызывает ни у… Ну да, есть и такие, но уж самые отъявленные.

Так вот, о теоретических основах этой, подсознательно проявляющейся идеологии русского народа (на всякий случай и в очередной раз поясню собственную версию того, что есть «русское»: русскими были и Багратион, и Барклай де Толли, и Хиддинк сейчас из того же ряда, и русским может быть кто угодно, кто служит России, «русский» - это слово прилагательное, характеризующее принадлежность к нашей цивилизации… А то, что Вы, быть может, имеете в виду, так это не «русские», а «великороссы», всего лишь часть русского суперэтноса).

Всякому самостоятельному и разумному человеку предпочтительнее жить без того, чтобы им управляли, его направляли и куда-то отправляли. Это – базовая идея анархизма, как идеологии. Человек должен быть свободен, если угодно – волен, а если ему необходимо решить какие-либо проблемы, неподъёмные в индивидуальном порядке, то он вполне способен скооперироваться с другими свободными индивидуумами и эти задачи решить. Никакого государства – как насильственной системы организации человеческого общества - при этом не нужно и государство должно быть упразднено. Сейчас или чуть погодя, будет ли оно заменено сообществом индивидуалистов или кооперирующими ячейками станут рабочие синдикаты (профсоюзы) – среди анархистов много течений и не имеет смысла их исследовать. К слову, марксистско-ленинский коммунизм, по сути своей, является не более чем одним из ответвлений того же самого анархизма. Если кто не в курсе, что коммунистическая теория также предполагает упразднение, в конце концов, государства. В ХХ веке между большевиками и анархистами (не теми, которых показывало советское кино с «Цыплёнок жареный», а реальными) было лишь одно разногласие: сразу упразднять государство или всё-таки сперва «диктатуру пролетариата» учинить.

Итак, суть анархизма – общество без государства. Свободные люди, которые свободно трудятся, при необходимости свободно кооперируясь для решения общих задач. С полным, надо заметить, уважением друг к другу. Никаких тебе городских администраций, никаких милиций, налоговых инспекций, ростехнадзоров и прокуратур… Возникла проблема (скажем, мусор убрать) – договорились сообща, субботник провели. Напился мужик, буянить начал – чего милицию ждать, соседи утихомирили, по мордасам надавали, и положили проспаться. Нет, ну понятно, что не сейчас, сразу и немедленно, а постепенно… Впрочем, об этом чуть позже.

И чем плохо такое общественное устройство? Нет, уважаемый читатель, не спешите возражать, мол, такого никогда, а просто ответьте и только на этот вопрос: чем это плохо? Ни-чем. Более того, в сообществах ограниченной численности (ну, например, того типа, что показано в сериале про «Lost») именно так оно всё и устроено. Даже с внешней угрозой удаётся справляться без всякого выделения специальных людей с оружием, и конфликты разрешаются без специальных людей в судейских мантиях, а ведь это (наличие таких людей, которые ничего полезного не делают, кроме как ходят с ружьями и понуждают остальных не убивать друг друга) и есть суть государства.

Такое общественное устройство не плохо ничем, а кругом хорошо, и поэтому Ваш корреспондент – анархист. Более того, для России, которая необъятна сама по себе, и в которой даже внутри мегаполисов существуют самостоятельные, отчуждённые друг от друга локации (недавно приезжала в Березники девочка из Перми, и призналась, что всю жизнь живёт в одном только Ленинском районе, и никуда не выбирается, ни в Мотовилиху, ни, упаси Бог, Орджоникидзевский район), а каждый город типа Березников или Соликамска, и каждый посёлок – типа Чуса или Кондаса отличаются от острова, на котором Lost, очень немногим, для России такое общественное устройство вполне возможно. Но.

Но не вполне возможно. Даже в России, в котором наличие действенного местного самоуправления (а самоуправление граждан – одна из форм анархического, внегосударственного устройства) является жизненной необходимостью, совсем без государства обойтись невозможно. Тем более, если учесть, что вокруг России существуют другие государства, и они не питают к нам дружелюбия, а чаще наоборот. И вообще, среди человеческих особей, на самом-то деле, не так уж много самостоятельных и разумных индвидов, способных обойтись без того, чтобы ими управляли, их направляли и отправляли. А среди индвидов, способных обойтись без этого, не так много таких, кто способен при необходимости организоваться с другими такими же.

Словом, анархизм – это утопия, недостижимая мечта, в реальности неисполнимая ни-как. Обидно, да? Общественное устройство, которое не плохо ни-чем, неисполнимо ни-как.

Не обойтись без государства, как без машины принуждения и понуждения. Кто-то должен и железные дороги строить, и потом их охранять. И самолёты должны летать, и по единым правилам, а не так, как взбредёт в голову всякой анархической общине. И каждый свободный индивид должен чувствовать себя свободным в любой точке пространства, а для этого необходимо наличие единых правил, которые необходимо как-то поддерживать, а поддерживать возможно только при наличии силовых структур… Мир слишком велик для анархии. Нужно государство.

А из всех возможных форм государственного устройства оптимальной является монархия. Разумеется, конституционная, разумеется, со всякими ограничениями и соблюдениями, разумеется, не самодержавная, а возможно даже и требующая периодического подтверждения монархических прав через всенародного голосование или какой-нибудь Земский собор (в чём отличие царя Сталина от царя Романова? Только в том, что права Романовых на трон были утверждены всенародно, Земским собором, без понуждения, а по свободному волеизъявлению представителей Земли Русской… Отличие невеликое, но глобальное). Но – монархия.

И не буду сейчас говорить о монархе, как едином стержне, объединяющем символе, единственной надежде народных масс против самоуправства местных чиновников и бандитов… Хотя тянет, конечно, длинно порассуждать на тему, что государство отличается от обычной банды лишь большей организованностью и технической оснащённостью (собственно, государство на Руси и возникло их такого рода банд, которые крышевали деревеньки, да рэкетировали соседей). И обывателям с бандой не справиться, если нет над бандой чего-то такого, что вроде бы находится вне банды (а монарх не является частью государственной машины, он находится над ней… хотя бы теоретически), но банда ему подчиняется (хотя бы потому, что иначе на неё набросятся другие банды). Но не будем об этом. Повторю лишь слова замечательного русского монархиста Василия Шульгина, которого в начале ХХ века спросили, как он, умный человек, видя все безобразия российского самодержавия, может оставаться монархистом. Шульгин ответил: «При монархии есть хотя бы шанс, что во главе государства окажется порядочный человек». Впрочем, может быть, это сказал другой замечательный русский монархист – какой-нибудь друг Шульгина Пуришкевич. Но это, согласитесь, неважно.

А важно, что по факту в России сейчас устанавливается монархическая форма правления (передача трона Владимиром Владимировичем Дмитрию Анатольевичу никоим образом не противоречит установлениям Петра Великого о праве монарха назначить себе наследника). Монархическая форма государственного устройства. Но.

Но по факту для того, чтобы справиться с валом проблем, России необходимо развитие местного самоуправления, установление действительного самоуправления граждан, и предыдущий монарх, и действующий монарх пытаются этому способствовать. А действительное местное самоуправление есть не что иное, как одна из форм анархического устройства общества. Свободные люди в свободной стране и всё такое. И.

И неудовлетворение местных жителей в Березниках, Воронеже, Саратове, Красноярске местными порядками, местными режимами по факту не есть недовольство монархом, и монарх это понимает. Наоборот, это недовольство - в поддержку монарха и в надежде на монарха. Как и действия обоих царствующих президентов последних лет направлены на пробуждение анархических устремлений народа, анархических не в смысле безвластия и беспредела, а в исконном понимании анархизма - САМОорганизации граждан для решениях общих задач. То есть.

То есть по факту в нынешней России монарх сверху, а обыватели снизу стремятся к достижению того самого общественного устройства, при котором все свои повседневные проблемы обыватели решают самостоятельно и путём самоорганизации, а монарх добавляет необходимое организующее начало всей русской цивилизации, мы идём к анархо-монархическому устройству русского общества

И поскольку иного способа решения стоящих перед Россией исторических задач объективно нет, мы придём к победе манархизма.