Старость наступает!

Десять лет назад главной угрозой для бюджета были выплаты по внешнему долгу. А в ближайшие 15 лет казну может разорить растущая армия пенсионеров, предупреждает министр финансов Алексей Кудрин. В выходные он представил первый в истории страны долгосрочный финансовый план до 2023 г.

Судя по этому документу, новый вызов бюджету будет одолеть даже труднее, чем выплаты по внешнему долгу. Простой пример: к 2010 г. в стране будет 37,3 млн пенсионеров. Чтобы всем им повысить пенсии хотя бы на 954 руб., придется потратить 418 млрд руб. — 5% федерального бюджета. В 2023 г. на пенсии будет уходить треть доходов консолидированного бюджета страны (сейчас — 12%).

Чтобы обеспечить пожилым людям достойную старость, придется пустить на пенсии даже то, что было отложено для будущих поколений: фонд национального благосостояния и значительную часть средств резервного фонда, созданного как «подушка безопасности» бюджета, полагает Кудрин.

Но и этого не хватит. Поэтому гражданам и работодателям придется готовиться к тому, что часть пенсионной нагрузки ляжет на них. С 2010 г. для работодателей, скорее всего, вырастет единый социальный налог — как бы он к тому времени ни назывался. А для россиян, рожденных после 1967 г., де-факто повышается подоходный налог: Минфин предлагает взимать с них дополнительно 3% заработка. Это вроде как не налог — поскольку деньги остаются собственностью гражданина и направляются на накопительную часть его пенсии. Но как ни крути, вместо 13% придется отдавать казне 16% зарплаты. Вместе работодатели и работники к 2023 г. будут финансировать примерно 70% пенсионных выплат, рассчитывает Минфин.

При этом финансовый план страны почти не коррелирует с планом развития экономики — программой-2020, представленной Минэкономразвития. В программе-2020 говорится о большом скачке, который страна должна совершить благодаря вложениям в человеческий капитал и инновационной модели развития.

Однако, судя по планам финансового ведомства, об инновациях и институтах развития из-за пенсионного дефицита придется забыть: в структуре бюджетных расходов национальная экономика будет занимать довольно скромное место. Если в 2000 г. консолидированный бюджет тратил на нее 5,6% ВВП, то в 2023 г. расходы на национальную экономику будут занимать 3,2% ВВП.

Вопреки планам Минэкономразвития, ратующего за инвестиции в человеческий капитал, расходы бюджета на образование и здравоохранение и через 15 лет останутся на том же уровне, что и сейчас. Сильно вырастут только затраты бюджета на выплату пенсий, которые, конечно, тоже можно назвать вложениями в человеческий капитал, но они вряд ли способны подтолкнуть экономическое развитие.

При чтении двух этих программ создается впечатление, что чиновники Минэкономразвития и Минфина живут в разных странах. У одних за окном вот-вот появится город-сад и мировой финансовый центр. У других — стареющее население, бюджетный дефицит и неизбежное повышение налогов. Возможно, авторы программы-2020 ставили себе цель лишь нарисовать идеал, к которому надо стремиться. А способы достижения цели должен был описать кто-то другой — например, Минфин. Но получились два плана с совершенно разными целями.

В программе-2020 проблеме пенсионного дефицита отводится полстраницы из 400. В финансовом плане это главная проблема страны. Один план сконцентрирован на целях развития, другой — на латании прорех и решении сугубо приземленных задач. Кудрин, который всегда был убежденным защитником неприкосновенности стабфонда (ныне — резервный фонд и фонд национального благосостояния), сейчас сам предлагает распечатать кубышку ради пенсионеров. Этот факт говорит о серьезности положения не менее красноречиво, чем расчеты демографов.

Как теперь воспринимать концепцию долгосрочного развития в сопоставлении с долгосрочным финансовым планом? Будет ли дана команда свести две программы в единое целое? Или придется выбирать? Или действительный план на будущее, если он существует, вообще представляет собой нечто третье?.

Текст: “Ведомости”
Фото из архива