Консервация власти

Они еще не пробовали работать. У них еще не вполне сформировались взгляды, скорее всего, они еще находились под влиянием взглядов родителей или ближайшего дружеского окружения. На их совершеннолетие пришелся экономический подъем страны и нефтяное везение. Они росли с убеждением, что Россия «растет» экономически, политически, финансово. Они могли учиться за границей, если позволяли родительские средства, или могли в эту заграницу ездить, кто чаще, кто реже. Даже если они были патриотами, это не отменяло их права собственными глазами увидеть другие страны и другую жизнь. Они росли с компьютерами на столах или как минимум с доступом к компьютерам.

Они формировались в условиях существования мирового информационного пространства. Они смотрели спутниковый телевизор и могли выбирать между каналом Discovery, условно, и российским телевидением, между новостями BBC или CNN (потому что в процентном отношении количество детей этого поколения, владеющих иностранными языками, несравнимо выше, чем в любом предшествовавшем им советском поколении) и программой «Время». Короче, этим детям в 2012 будет 22 года.

А предстоящие 4 года их взросления придутся на сложные времена – на экономический кризис и его последствия, на падающие цены на энергоносители, на инфляцию и девальвацию, на рост безработицы и потери пенсионных накоплений их родителями, на сложности с их собственным трудоустройством, на возможную потерю благополучия их близких. Изменится фактический фон страны, им предстоит взрослеть в условиях турбулентности, а не стабильности, к которой и они, и их родители привыкли.

Правильно защищается правящая группа. Она может разонравиться родителям этих детей (а это поколение примерно 40–45-летних) и не понравиться взрослеющему избирателю. Поэтому в целях самосохранения выборы надо провести досрочно, пока еще безработные и пенсионеры на что-то надеются, 40-летние боятся или не верят в свои возможности, а молодые избиратели все еще беззаботны, как и положено молодости. Условно – в 2009-м, чтобы следующие были только в 2015. Таким образом, турбулентность со всеми ее негативными последствиями попадет как раз в промежуток между двумя выборами, которые впоследствии можно с той же легкостью и с помощью ровно тех же инструментов (уже далеко не девственная Конституция, плюс желание правящей группы, плюс одобрение правящей партии) отменить вовсе, сославшись на сложную ситуацию в стране. Или в мире. В общем, они придумают подходящий соус, не сомневаюсь.

В заключение поделюсь двумя наблюдениями.

Не оригинальное: время стремительно убыстряется. И я очень надеюсь, что у тех людей, которые рассчитали свою власть до 2024 года, этого времени не будет. И этого времени не будет у огромного прикованного к этой группе финансовыми интересами и собственными меркантильными выгодами пласта ничего не производящей коррумпированной бюрократии, чей срок президент автоматически продлил вместе со своим и парламентским.

И второе. Ни разу за все последние годы мне не доводилось слышать столь резких оценок в адрес нынешней властной группировки со стороны элиты. Я провела в Москве почти весь октябрь и часть ноября. Я говорила с теми, кто и является кадровым составом страны, который никак не может найти Дмитрий Медведев. Крупные менеджеры, собственники, самостоятельные образованные, состоявшиеся и состоятельные молодые люди от 25 до 55 лет – те, кто внешне совершенно лоялен к власти, работает в абсолютно лояльных к власти структурах. И даже те, кто работает в государственных структурах, как ни странно. Я и представить себе не могла, что мне доведется испытать второй раз в жизни то же ощущение, которое я испытывала в конце 80-х и самом начале 90-х. Тогда вот с такой же степенью неприятия люди говорили о КГБ, и при этом они все еще его боялись. Уже совершенно ни во что не ставили КПСС, но КГБ боялись, ненавидя – молча, но всерьез. Может, поэтому первым и снесли бронзового Феликса, а вовсе не Ленина.

Текст: Наталья Геворкян