На блаженных островах

Нравы, царившие в резиденциях первых лиц в 1930-1940-х гг., пиры, участники которых понимали, что в любую минуту их может увезти «воронок», описаны Фазилем Искандером в «Пирах Валтасара». Возможно, писатель кое-что приукрасил, но общая картина верна — он опирался на воспоминания земляков, работавших в спецсанаториях, на спецдачах и снявших с себя обет молчания после смерти Сталина.

В послевоенные годы партийно-государственная элита все больше входила во вкус развлечений и отдыха в стиле дореволюционной знати. Леонид Брежнев и его окружение любили охоту — и вот в начале 1960-х гг. в дальнем Подмосковье был организован комплекс Завидово. Как вспоминал личный переводчик генсеков Виктор Суходрев в книге «Язык мой — друг мой», для членов Политбюро и их зарубежных гостей (там побывали президент США Ричард Никсон и госсекретарь Генри Киссинджер) возвели отдельные дома с несколькими спальнями, бильярдом, бассейном, сауной и гимнастическим залом. Помощники и обслуживающий персонал обходились отдельными номерами со всеми удобствами. Охота, правда, мало походила на дворянские и царские облавы. Егеря прикармливали кабанов и других животных так, чтобы они подходили на дистанцию, не допускавшую промаха высокопоставленного стрелка с оборудованной вышки. Кроме того, Брежнев любил погонять по узким дорогам на подаренных ему лимузинах и пронестись по Волге и ее притоку Шоше на быстроходном катере.

Примеру руководителей страны следовали республиканские и областные начальники — слухи об охоте с вездеходов и вертолетов и других развлечениях первых лиц, несмотря на строгую цензуру, распространялись в обществе и становились причиной для недовольства миллионов людей, вынужденных годами стоять в очереди на двухнедельную путевку в дом отдыха.

ДОРОЖЕ И ЛУЧШЕ
Руководители постсоветской России, пришедшие к власти под лозунгами борьбы с номенклатурными привилегиями, не уничтожили системы привилегированного отдыха. Советские традиции отказались умирать сами, а сознательно им никто в этом не помог. Даже наоборот. Вместо крымских и кавказских здравниц возникли резиденции в Карелии, на Валдае, в Самарской области и во множестве других мест. Часть номенклатурных санаториев открыта для желающих заплатить за путевку. Тут сразу становится ясно, насколько экономически неэффективны эти проекты: сомнительное удовольствие приобщиться к начальственному стилю жизни может оказаться в несколько раз дороже отдыха в Турции или Болгарии. Налогоплательщики оплачивают досуг высшего начальства гораздо щедрее, чем свой собственный. А большинство граждан и вовсе не могут себе позволить никуда выезжать.

Итак, практика номенклатурного досуга по-прежнему широко востребована и сохраняет базовые особенности, заложенные еще советскими вождями: это, как правило, неоправданно дорого для граждан и бесплатно для номенклатуры. Кто, где и как отдыхает — обычно скрывается, за исключением случаев, когда нужно провести, например, фотосессию в эффектном природном окружении. Внешняя роскошь новых и реконструированных объектов, связанная с тем, что хозяйственные службы государства не стеснены в средствах, сопровождается типичным для нуворишей отсутствием вкуса. По мере продвижения вверх по чиновничьей иерархической лестнице начальники осваивают все более «аристократические» виды досуга — охоту, гольф, путешествия на яхтах. Все это, естественно, при отсутствии каких-либо моральных ограничений, а они были бы нужны просто потому, что подавлены институты контроля со стороны общества за тем, кто и как оплачивает развлечения чиновников. Ну и конечно, главное: «Роскошно здесь: солнце, тепло, сухо, море южное».

Текст: Павел Аптекарь, Максим Трудолюбов, “Ведомости”
Илл. из архива