Лифт застрял

Российские министры становятся губернаторами, и наоборот. В крупных компаниях уровня ЛУКОЙЛа и «Северстали» управленческую верхушку давно оккупировали соратники основного акционера. И даже список кадрового резерва президента Медведева, похоже, не вынесет наверх новую волну управленцев.

Составление кадрового резерва, из которого будут назначаться государственные управленцы, — подход правильный и заслуживающий уважения. Только вот в первую сотню Дмитрия Медведева попали заезженные уже персонажи. Во-первых, молодые чиновники начиная с уровня начальника департамента министерства, которых двигают наверх их покровители. Во-вторых, известные бизнесмены, чей доход превышает $1 млн в год. Интересна ли им госслужба, никто особо и не задумывался.

ЛБОМ В ПОТОЛОК
Между тем историй, когда молодые менеджеры по тем или иным причинам не могут сделать карьеру, предостаточно. Например, 35-летний Евгений Михайлов. Карьера Михайлова складывалась удачно. В Минэкономразвития он работал под началом Андрея Шаронова, был замдиректора департамента госрегулирования тарифов и инфраструктурных реформ. Осенью 2007 г. Евгений перешел работать в РЖД — начальником департамента по маркетингу грузовых перевозок и тарифной политике. Он пришел в госкомпанию с массой идей: дерегулировать цены, где только возможно, унифицировать плату за порожний пробег вагонов и т. д. Но уже через полгода менеджер был вынужден уйти. «РЖД пока не бизнес-ориентированная компания. На 70% это еще советское министерство с очень жесткой вертикалью управления, практически военной дисциплиной, — говорит Михайлов. — Я не вписался в такую организацию бизнеса». К тому же свои замыслы он так и не сумел воплотить: не нашел понимания в Федеральной службе по тарифам.

Теперь Михайлов реализует себя в частном бизнесе. Он председатель совета директоров Baltic Cargo Company, небольшой логистической фирмы. «У меня есть друг, литовский экспедитор. Как-то выпили с ним по два бокала грога и решили вместе делать бизнес, — рассказывает Михайлов. — Начали возить контейнеры из Китая морем через прибалтийские порты. Есть и еще ряд транспортных проектов».

Другой пример столкновения с «потолком» — Алексей Успенский. Два года назад он работал начальником управления в GE Money Bank (бывший Дельта-банк). Для многих это уже предел мечтаний — крупный банк с иностранным капиталом, статусная, хорошо оплачиваемая должность. Вот только расти некуда. «Выше начинался уже уровень senior management team — правление, в котором все должности тогда занимали экспаты», — объясняет Успенский. В 2007 г. он ушел из GE Money Bank в Русский ипотечный банк. Этот банк совсем небольшой, со штатом всего 150 человек, зато там Успенский стал зампредом правления, а сейчас дослужился до и. о. председателя правления.

«В том же ЛУКОЙЛе карьерный рост замедленный, он примерно как в западных компаниях, — говорит председатель совета директоров Ward Howell Сергей Воробьев. — При этом компания берет топ-менеджеров со стороны». Это, например, Андрей Кузяев из Перми или Александр Матыцын из аудиторской компании KPMG. А вот в руководство «Газпрома» профессионалу со стороны попасть невозможно. «У нас элита молодая и агрессивная. Для нее требование безопасности — чтобы человек был своим, надежным — зачастую на первом месте, а уровень компетентности — на втором», — говорит гендиректор ВЦИОМ Валерий Федоров. Вот, например, 34-летний член правления «Газпрома» Кирилл Селезнев. В столь юном возрасте он руководит двумя ключевыми бизнесами монополии — продажей газа на внутреннем рынке и электроэнергетикой. Впрочем, он не только сын бывшего председателя Госдумы Геннадия Селезнева, но еще и менеджер, сумевший, по оценкам собеседников , собрать вокруг себя профессиональную команду.

КАДРЫ ПРЕЗИДЕНТА
Программа президентского кадрового резерва задумывалась, чтобы обеспечить «социальный лифт» молодым профессионалам. Принцип формирования списка должен был исключить возможности лоббирования. 170 экспертов (в том числе госчиновники, партийцы и бизнесмены) называли по 11 кандидатов: чье имя звучало чаще, тот и входил в резерв. «Сведением списка занималось кремлевское кадровое управление. Затем его редактировал глава администрации. Но финальная правка принадлежит лично Дмитрию Медведеву и Владимиру Путину», — уверен гендиректор Центра политической информации Алексей Мухин. Этим, по его мнению, объясняется и строгая пропорциональность «золотой сотни»: треть — «путинцы», треть — «медведевцы», треть — представители региональных элит.