Профессор Лунга о шаньгах, бане и Строгановских замках

На прошлой неделе в Березниках гостил профессор Ноттингемского университета Великобритании Сайприана Лунга. И если для нас, жителей маленькой северной провинции России, появление темнокожего профессора в строгом английском костюме, при бабочке, с белозубой улыбкой во весь рот, встречающих такие лица разве что в американских фильмах, показалось экзотикой, то для него общение с русскими из глубинки было не впервой.

Уже десять лет профессор живет в Перми и преподает в Пермском политехе. В Березниках и Усолье побывал впервые, но именно наш край навеял гостю воспоминания о родине.

В четверг Сайприана Лунга выступал перед студентами березниковского филиала ПГТУ с лекцией «Кризисная экономика. Сравнение экономических систем России и Великобритании». А в пятницу, 15 мая, на пресс-конференции, помимо суждений о мировой экономике, поделился с журналистами интересными взглядами на образование, культуру, впечатлениями о русском человеке и строгановской земле.

РОССИЯ «БЕЗУМНАЯ»
Сидя прямо напротив гостя на расстоянии вытянутой руки, ощущаю неловкость за то, что понимаю правильную английскую речь лишь отчасти. Слышала, что профессор предпочитает, когда воспринимают его родной язык без перевода. Но с нашим слабым английским без переводчика не обойтись.

– Я – патриот России, люблю эту страну, – неожиданно развеивает мою неловкость господин Лунга. – Мне здесь хорошо и, в прямом смысле слова, не тесно: представьте себе, Пермский край по площади превышает территорию Англии, при этом там численность населения гораздо больше. Да что там говорить, у нас всего один лес «Робин Гуд» (Шервудский лес – прим. авт) – а в пермских богатых лесах грибы собирают! Когда я сюда приехал, был этим очень удивлен, потому что англичане их выращивают в собственном саду, покупают семена.

Мой откровенный вопрос об искусственности кризиса (как полагают некоторые эксперты), выгодного России, вызвал сильное удивление профессора: разве могут сами россияне, патриоты свой страны, себе же самим хуже сделать?

По мнению Лунги, США, где зародился кризис, должны первыми предпринять шаги для стабилизации обстановки, поскольку имеют более сильную экономику и банковскую систему. Россия, размещающая средства стабилизационного фонда в американских банках, получает львиную долю капитала оттуда. Поэтому, если стабилизируется американская экономика, нормализуется экономическое положение в мире.

В то же время, именно западная экономика испытывает сегодня большие потрясения, нежели российская.

– В России экономика все еще национализирована, например, Газпром – часть государства. В Европе можно говорить лишь о частичной национализации, а в Америке понятия «национальный» вообще не существует. Американцы принадлежат к англо-саксонской ментальности, главная особенность которой: позвольте экономике развиваться самостоятельно. Поэтому там рынок имеет собственные «мозги», а у России нет своего «ума», она контролируется государством. Вот почему кризис гораздо сильнее ударил по западу.

По убеждению английского профессора, в болезненном состоянии мир пробудет еще 5-6 лет, многие экономические процессы, происходящие в период кризиса, окажутся необратимыми. Спасти экономику, полагает Лунга, должны банки.

– В России, например, правительство и банки взаимосвязаны по передаче денег. Многие не понимают этой системы: если дать 1 доллар банку, он сделает из него 5 долларов, а народ его не приумножит.

СЧАСТЛИВЫЕ И ТЕРПЕЛИВЫЕ
Говоря о разной ментальности, коснулись и других особенностей русской души.

– Русские не привыкли экономить – психология такая, даже в кризис наш человек живет на широкую ногу, англичане же в этом отношении, как известно, более чопорные. Почему так сложилось? – интересуюсь у господина Лунги.
– Это уже вопрос не из области психологии, это политический вопрос, – смеется он. – Я уже десять лет живу в России, и успел узнать русских людей. Вы не умеете сопротивляться, противостоять обстоятельствам. Если живете плохо, что-то вас не устраивает – лучше будете молчать, чем свергать неугодную власть. Англичане не такие: если правительство плохое, значит оно им не нужно, и его нужно сменить. И молчать об этом никто не будет. Поэтому и психологии у наших народов разные. Удивляюсь вашей терпеливости.

Впрочем, удивило в нашем человеке английского гостя не только это свойство души. Поразило иностранца и умение ни при каких обстоятельствах не терять оптимизма, бодрости духа. «Так приятно было встретить счастливые улыбки прохожих, жителей Березников», – признался он.

За десять лет, по мнению Лунги, Россия сильно изменилась.

– Когда я приехал сюда в 99-м году, здесь нечего было есть. Помню, в магазине продавец подала мне хлеб прямо в руках, – я заплатил за него, но брать не стал. Сегодня все совсем по-другому: все упаковано, построены большие супермаркеты, много разных кафе, сотни магазинов… Я полюбил ваше кушанье – шаньги, которые раньше никогда не ел, и в восторге от русской бани, что тоже было для меня большим открытием! (Слово «шаньга» вызвало у переводчицы явное непонимание, но смекалистые русские коллеги из БФ ПГТУ подсказали: мол, шаньга, булочка с картошкой!) Британия за эти годы мало изменилась: каждые десять лет мы меняем только наше правительство, хорошее оно или плохое, но мы его меняем. Все остальное остается по-прежнему.

ОТ МУЗЕЕВ К УНИВЕРСИТЕТАМ
Интересно, что именно наша северная российская глубинка, такая далекая от туманного Альбиона, напомнила англичанину о родных местах.

– Усолье, которое я посетил, – это типичная английская деревня, а палаты Строгановых – типичный британский музей. Старинная посуда купеческих времен – сродни той, что хранится сегодня в старинных английских замках, тоже ставших музеями, и напоминает веджвудский стиль.

Близок английской душе оказался и русский театр.

– В кино я не хожу, потому что оно на русском языке, но очень люблю оперный театр, ведь там используют международный язык, мировые сюжеты. Когда я был на Ямайке, смотрел там постановку чеховской пьесы «Три сестры». Театр – это то, что можно понять в любом уголке мира.

Завершая наш разговор, от культуры плавно подошли к вопросу об образовании, актуальному как никогда. Кризис, как известно, больно «ударил» и по нашим студентам, в первую очередь, «платникам»: некоторые были вынуждены прервать обучение.

– До 1979 года в Британии все университетское образование было бесплатное, – рассказал профессор. – Но практика показала: когда студенты не платят, они учатся с неохотой. После первого, второго курса многие бросали обучение, но и работать не шли. Тогда Маргарет Тэтчер сказала, что все изменит. Сегодня бесплатное образование в Англии можно получить только до университетского уровня. Если у вас нет денег – государство может дать кредит на обучение. И время показало, что коммерческая форма в гораздо большей степени стимулирует студентов на получение знаний и отвечает качественному образованию. Они знают, что в случае, если «вылетят» – за пройденный курс обучения все равно должны будут заплатить по кредиту. Англичане говорят: «Нет ничего бесплатного в мире».

– «Бесплатный сыр бывает только в мышеловке», – вспомнили мы нашу интерпретацию и поделились с английским гостем.
– «Oh yes, yes!» – поразился он русским фольклором.

Текст: Юлия Ждахина, березниковская независимая газета “Неделя.RU”
Илл. из архива «Иной газеты»