На родине свиного гриппа

«Боинг-747» снижает высоту над Ciudad de Mexico. Прилипаю носом к холодному окну самолета: наконец за двенадцать часов полета в нем замаячило что-то интересное. Это что-то напоминает гигантский кратер вулкана, до краев заполненный мусором. Масштабы экологической катастрофы потрясают воображение. Конечно, я читала, что в Мексике с этим не все в порядке, но не настолько же. И действительно, не настолько...

Бытовые отходы при более близком рассмотрении оказываются домами: миллионы разноцветных коробок сидят друг у друга на коленях, наступают на ноги соседям и выстраиваются в бесконечные очереди, ускользая за горизонт. Приходит, скорее, прилетает, тревожная мысль: здесь и яблоку негде упасть, не то что самолету. Правда, думаю я не о безопасности жителей двадцатимиллионного Мехико в случае моего неудачного приземления, а о том, как бы, выражаясь языком Чехова, гуляя по городу, на меня не упал самолет. Эти бы мне заботы там, на земле…

А на земле, точнее на высоте 2240 м над уровнем моря аэропорт имени самого низкорослого лидера Мексики Бенито Хуареса (всего 135 см) виновато встречает российских туристов гробовым молчанием, вооружившись градусниками и масками. Одних от такой картины бросает в холод, других, чей организм не сориентировался на месте, в жар. Горячим соотечественникам мы помочь не в силах: они исчезают в лабиринтах аэропорта, в жарких спорах пытаясь доказать мексиканским medicos, что их salud is very good.

То ли в городе не первую неделю травит тараканов санэпидемстанция, то ли снова чем-то недовольные сапатисты устроили газовую атаку. А может, это карнавал масок? На улицах Мехико без этих «намордников» не встретишь ни души. Полицейские, продавцы, таксисты и даже водители личного транспорта скрывают свои лица подобно Гюльчатай, а детей в колясках заживо замуровывают в целлофан.

Русскоговорящий гид начинает свое приветствие с инструкции по выживанию, и в нашем лексиконе появляется новое слово «вирус H1N1», в народе – свиной грипп. Именно ему, по словам представителя турфирмы, мы можем направлять все наши претензии в связи с сокращением экскурсионной программы, закрытием ресторанов и рядом других ожидающих нас неудобств.

Любовь мексиканцев к маскам известна издревле. Пирамиды буквально набиты этими нефритовыми артефактами. Одним словом, потомкам майя и ацтеков не привыкать. Привыкать пришлось нам, туристам. В сорокоградусную жару респираторы кажутся противогазами, а прогулка по Пасео-де-ла-Реформа 12-километровым кроссом. Но мы не теряем надежды осмотреть столицу. Только гид умывает руки. Как в прямом (у нее с собой баночка спирта), так и переносном смысле: сопровождать нас в центре города ей не велят новые инструкции.

Сверяя свои координаты с путеводителем, мы оказываемся в самом сердце страны – Сокало (Zocalo). Сердце у Мексики, по нашим беглым наблюдениям, тоже пошаливает. Прямо у стен самого большого храма на континенте Catedral Metropolitana разбили палаточный лагерь левые националисты. Еще недавно актуальные в свете финансового кризиса плакаты: «Долой американских банкиров – расхитителей мексиканских богатств» заклеиваются более злободневными постерами: «Грипп – американская агрессия против Мексики».

Несколько активистов в футболках с портретами Че Гевары сидят под палящим солнцем за пластиковым столом, который вот-вот расплавится, и спекшимся голосом зачитывают в громкоговоритель свои листовки. Ко всем привычным обвинениям в адрес gringos добавляется еще одно – influencia, по научному, тот самый вирус H1N1. Оппозиция убеждена: паника раздувается искусственно на американские деньги. Цель – парализовать мексиканскую экономику, которая, вот-вот расплатившись по долгам, сделала свой первый свободный вдох. Не тут-то было. Замрите, не дышите, оденьте маски!

Предлагаемая форма протеста оказывается не очень обременительной: перестать посещать McDonald's и Вurger King. Решаю забыть о существовании гамбургеров до Москвы и с радостью зачисляю себя к революционерам. Но то ли отказ от Кока-Колы выше мексиканских сил, то ли знойное солнце сильнее жарких речей активистов, слова их не находят отклика и тают в дрожащей над площадью дымке. Редкие зеваки подходят к «штаб квартире» протестующих за листовками. Я в их числе.

На отксерокопированных листах все тот же портрет Че Гевары, обвинения в адрес президента Кальдерона, требования освободить политических заключенных и высокопарные слова о том, что Родина не продается, история не забывается, а свобода дается человеку по праву рождения. Причем то, что мексиканцы вкладывают в понятие свободы, наглядно демонстрирует плакат с портретом идола мексиканского кино 40-х годов Педро Инфанте: «Да здравствуют пьяные мачо, отчаянные бабники и веселые гуляки!».

Если судить по листовкам, к революционерам активисты причислили и Бертольта Брехта. Его цитата проступает на столь знакомом портрете команданте: «Существуют мужчины, которые борются день – и они хорошие парни. Другие борются год – и они лучше. Те, кто борется много лет, – очень хорошие. А кто делает это всю жизнь – ну вообще крутые». (Перевод вольный.) На следующий день я снова была на площади Конституции (Сокало). Протестующих и след простыл. Хорошие были парни…

Influencia обрушила на страну лавину искусственных проблем и невосполнимых убытков. Но никак не вселила страх в сердца жизнерадостных мексиканцев. И в этом мы старались им не уступать. По мере того как ВОЗ повышала уровень угрозы пандемии по своей шестибалльной шкале, наша российская группа поднимала градус употребляемых для профилактики напитков, а мексиканцы оживляли свои разговоры новыми шутками и анекдотами.

«В продажу вышла новая карта мира. Мексика теперь называется Zombilandia». Или «No es lo mismo ser influyente…Que tener influenza!», что означает «быть влиятельным и иметь грипп - не одно и то же» (оба слова имеют схожее написание).

В привычные для бетонных заборов надписи QUE VIVA MEXICO!!! (Да здравствует Мексика!) была внесена правка QUE (sobre)VIVA MEXICO!!! (Хоть бы Мексика выжила!).

Чуткие к новым тенденциям продавцы разрядили в маски манекенов, а в обиходе появились банкноты с портретами национальных героев в респираторах. 100 песо с изображением вождя ацтеков Нетцауалкоатля в пририсованной синими чернилами маске оказались и в моем кошельке. Юмор в Мексике ценится больше денег. Свиной грипп прогадал с местом старта.