Спокойно спите, березниковцы

Всю прошедшую неделю Березники оживленно обсуждали тему «стройки на костях». Речь идет о строительстве шестнадцати домов в районе улиц Тельмана-Толстого-Менжинского и о страшных находках на этом месте, обнародованных в репортаже по НТВ в прошлую среду.

А волноваться горожанам, как выяснилось, вовсе и не стоило. Уже через два дня мэр города публично пообещал: «Мы сделаем все, чтобы разобраться – существует захоронение на этой территории или нет. Мы сделаем все, чтобы соблюсти долг памяти перед умершими».

Хроника событий, по официальной версии городской администрации, выглядит так: 18 августа в администрацию города Березники поступило письмо от фирмы «Камская долина», генерального подрядчика по строительству 16 домов для переселения из аварийного и ветхого жилья. В письме сообщалось о том, что в траншее теплосети работниками подрядной организации ООО «ЭнергоПроект» была обнаружена «кость неизвестного происхождения». Глава города Андрей Мотовилов был так встревожен этой костью, что даже «прервал отпуск, который проводил за рубежом, и выехал в Россию», попутно приказав немедленно приостановить все работы на строительной площадке до выяснения обстоятельств.

ВСЯ КОРОЛЕВСКАЯ КОННИЦА, ВСЯ КОРОЛЕВСКАЯ РАТЬ…
20 августа глава города лично побывал на строительной площадке. Руководители подрядных организаций, представители городского УВД и прокуратуры рассказали о том, что было сделано с момента обнаружения останков (кости). В вышедшей на следующий день статье в «Березниковском рабочем» подтверждалось: «Найдена одна кость. Берцовая».

Тем не менее, уже на следующий день была создана и провела первое заседание специальная комиссия по расследованию инцидента с костью. Уважаемые люди города, депутаты, строители, священники, историки, чиновники, представители правоохранительных органов и прокуратуры собрались, как определил глава города, «изучить огромное количество документов, свидетельства людей, и даже… глубже вникнуть в историю того периода, когда города Березники еще не было».

С МАРСА ОНИ, ЧТО ЛИ?
С недоумением смотрел город на эти панические попытки не допустить паники. Какая истерика, какая паника, господа? Это, видимо, только для НТВ-шников (ну, они-то не местные) и для нашей администрации известие, что где-то в этих местах было кладбище и при вскрытии грунта могут обнаружиться старые захоронения, стало открытием. А старожилы об этом знали давно…

Мы поинтересовались мнением тех, кто, казалось бы, должен быть более всех заинтересован в этой ситуации, – будущих жильцов новостроек, переселенцев из тех 29-ти ветхих и аварийных домов, для расселения которых и строятся эти трехэтажные дома у пруда.

– Так это сразу было известно, что там находилось кладбище, – устало говорит пенсионерка из дома № 22 по улице Свободы Мария Стефановна Васильева. – Мы тут с 1953 года живем, так я сама в Семино бегала через это кладбище, помню, там памятники стояли. Но до пруда оно не доходило, оно выше было, там, где сейчас парк. А что теперь? Нас не спрашивали, строить там или нет, теперь уж построили, обратно ведь не сломают. Мы очень ждем переезда. Дожить бы, потому что жить в таком разрушенном доме, как наш, страшнее, чем на кладбище… Каждый день боимся: или обрушится, или пожар случится от электропроводки, потому что она рвется на трещинах…

– Они там с самого начала были, эти кости, – вторит ей молодая мать из дома № 4 по Базарному переулку Ольга Шарухина. – Пусть сделают все по-человечески, перенесут оставшиеся могилы, перезахоронят. Но ничего страшного не вижу, очень хочется переехать и жить с детьми в нормальных условиях.

А вот студентка Катя Шабунина, проживающая пока в доме № 4 по улице Челюскинцев, «на кладбище» ехать не хочет, говорит: «Если при расселении будет возможность выбирать, я предпочла бы купить квартиру на вторичном рынке, чем там жить». Хотя ей тоже хочется поскорей переехать из их древнего дома с покосившимися деревянными перекрытиями и квартиры без ванны.

Владимир Лысенко из соседнего дома № 3 по Челюскинцев ответил мне лихо: «Да не боимся мы никаких скелетов. Мы уже такого за жизнь повидали…» И большая часть из тех переселенцев, с кем я поговорила, с ним согласны.

ЧЕГО БОИТСЯ АДМИНИСТРАЦИЯ
Разгадка такой паники в верхах из-за «одной кости» вполне понятна, если немного поразмыслить. Можно, конечно, верить в столь трепетно высокую мораль наших чиновников, что она подвигла их из-за «одной кости непонятного происхождения» немедленно остановить большую стройку (на которую уже истрачена большая часть из 800 млн. рублей федерального и муниципального бюджетов), и спешно создать комиссию для «глубоких исследований». Но более вероятно, что в администрации знали или хотя бы подозревали, что на месте стройки было кладбище. А это уже совсем другой поворот: нарушение Федерального закона «О погребении и похоронном деле», статья 16.6 которого гласит, что на месте захоронений строить жилые дома запрещено. Значит, нельзя было отдавать этот участок под застройку.

МОЛЧАНИЕ ЯГНЯТ
На Генеральном плане города, принятом в 2005-м году, это кладбище не обозначено. И когда стройка началась, никто открыто не протестовал, заявлений в прокуратуру не писал. Почему? Поговорили на кухнях, и затихли. Одни – потому что «все равно бесполезно, никто не услышит». Другие – потому что «какая разница, где жить?»

Автор этих строк тоже не страшится суеверий и считает, что живые бывают куда страшнее мертвых. Но как быть с Пушкиным?

Глядя на одну из опрошенных мной будущих переселенок, которая в пьяном возбуждении кричала мне: «Да наплевать! И на костях будем жить, передайте спасибо Мотовилову, что строит для нас!», я думала, что она ведь тоже в школе учила, наверное, строки классика:

«Два чувства дивно близки нам,
В них обретает сердце пищу:
Любовь к родному пепелищу,
Любовь к отеческим гробам…»

Не мертвецы и кости страшны, а омертвение чести и уважения к предкам. Чей это череп – на фото – валяется в грязи, не останки ли это фронтовика, чьего-то отца или мужа (говорят, во время войны в этом районе располагался эвакогоспиталь)? Мой дед тоже пропал без вести в 1942-м под Ленинградом…

Конечно, если поступать по-человечески, нужно, наконец, определить границы кладбища и перезахоронить все оставшиеся погребения. Пусть это произойдет хотя бы сейчас, когда микрорайон уже практически достроен.