Образование: Вузы после ЕГЭ

Обе эти тенденции приведут уже через год-два к новой ситуации в российском высшем образовании: значительная часть технологических, педагогических, аграрных вузов останется без студентов, даже бюджетных. Резко сократится численность платных студентов. Большая доля государственных вузов — около 50% — потеряет основную часть внебюджетных доходов и будет не в состоянии не только развиваться, но и обеспечивать нормальный образовательный процесс. 80% негосударственных вузов и филиалов прекратят существование.

Программа действий очевидна: государство, как хозяин вузов, должно предпринять меры как административные (перевод в автономные учреждения, присоединение слабых вузов к сильным, замена менеджмента, изменение стандартов высшего образования), так и экономические (отказ от сметного финансирования, переход на нормативно-подушевое финансирование программ бакалавриата и специалистов, когда «деньги идут за выбором способного студента», программы развития вузов). Все эти меры предлагались еще в начале 2000-х гг.; большая часть затем была отложена в долгий ящик в атмосфере «роста без институтов» 2000-2008 гг.

МЕРТВЫЕ ДУШИ, ИЛИ ГОЛЬ НА ВЫДУМКУ ХИТРА
У меня лично вызывает сомнение недавно озвученная цифра: по отчетам вузов, якобы только 3000 бюджетных мест (из полумиллиона) оказались не заполнены. Похоже, мы имеем дело с фиктивным заполнением мест, и таких мест может быть до 10%. Столкнувшись с ситуацией, когда абитуриент на их бюджетные места так и не пришел, ряд руководителей государственных вузов пошли на прямые подлоги.

Механика проста: в приказ о зачислении включаются не только те, кто принес оригиналы документов, но и те, кто не принес, а также те, кто приносить и не собирался, ибо в этот вуз не поступал. Руководители некоторых негосударственных институтов прямо говорят, что «ловили за руку» людей из госвузов, добывавших в приемных комиссиях ксерокопии документов их абитуриентов. Современные Чичиковы собираются, отчитавшись о приеме, затем отчислить «мертвые души» в течение первого семестра как не приступивших к занятиям. Главное сделано: государственное задание выполнено, бюджетное финансирование вуза оправдано.

Похоже, Министерству образования придется провести в сентябре-октябре проверку наличия первого курса государственных вузов. Но такая унизительная процедура (на линейку, что ли, студентов выстраивать?) лишний раз доказывает, что институт контрольных цифр мертв.

ЛУЧШЕ МЕНЬШЕ, ДА ЛУЧШЕ
Введение ЕГЭ делает бессмысленным и нерациональным сохранение контрольных цифр приема и сметного финансирования вузов. Эти рудименты советского образовательного планирования должны уступить место более гибким, нацеленным на эффективность инструментам.

Государственное финансирование высшего образования должно иметь гарантию эффективности, гарантию того, что выпускник способен стать хорошим профессионалом. ЕГЭ дает достаточно объективный критерий этого. Например, 55 баллов по ЕГЭ — это устойчивая четверка. Если судить по итогам ЕГЭ прошлого года (данные 2009 г. еще не обнародованы), то на 55 баллов и выше русский сдали 53% выпускников школ, математику — только 19%. 65 баллов и выше получили соответственно 25% и 7%; 75 баллов и выше — 5% и 2%.

Если соотносить результаты ЕГЭ с числом бюджетников, то хорошистов будет 340 000, а бюджетников-очников — около 400 000 в год. Сюда нужно добавить бюджетников-заочников — таких в прошлом году поступило еще 137 000. Таким образом, 30% студентов-бюджетников — это троечники. На самом деле их еще больше — ведь многие сильные выпускники школ сознательно идут на платное обучение в хороших вузах, если не попадают туда на бюджет.

Необходимо вводить нормативно-подушевое финансирование текущих расходов вуза в зависимости от среднего балла ЕГЭ: от 55 до 70 — 100 000 руб. в год на студента, 70 и выше (плюс победители и призеры олимпиад) — 200 000 руб. в год. Это соответствует уровню финансирования средних и ведущих вузов России.

Абитуриенты со средним баллом от 40 до 55 могут учиться на очном отделении только за собственные деньги (или брать образовательный кредит). Имеющие балл ниже 40 не должны иметь права поступать в вузы вообще. (Несколько лет назад с похожей идеей выступал и министр образования и науки Андрей Фурсенко.) Экономия бюджетных расходов в результате составит не меньше 70 млрд руб. в год: если не изымать их из отрасли, этого хватит и на поддержку 20-25 национальных исследовательских университетов, и на длинные гранты, обеспечивающие сохранение и развитие 5000 научных школ в вузах, которые потеряют часть студентов. Это обеспечит сохранение и воспроизводство научных школ там, где они остались, нормальную оплату профессоров и преподавателей, приобретение нового оборудования.

Понятно, что есть «тяжелые» специальности: технические, медицинские, естественно-научные. Они требуют дополнительных затрат на оборудование и его эксплуатацию. Такие затраты могут быть профинансированы двумя путями: через программы развития, предусмотренные для автономных учреждений, или же через специальные доплаты в размере 25 000-50 000 руб. в год на каждого студента, выбравшего соответствующую специальность.

Перечисленные меры приведут только к 10-15%-ному сокращению бюджетных мест в расчете на одного выпускника, но при этом к сокращению в 2-3 раза числа бюджетных студентов по нынешним непрестижным специальностям. Но плохо ли это? Профессиональный рынок труда способен переварить как раз 25-30% от сегодняшнего выпуска инженеров и педагогов. Остальные идут секретаршами и менеджерами торгового зала.

Я не думаю, что имеет смысл как-то заманивать студентов на инженерные и педагогические факультеты. Надо делать привлекательной работу инженера и педагога. Собственно, во второй половине десятилетия это уже начало происходить — просто помешал кризис. А вот дать почувствовать себя дефицитной фигурой на рынке, носителем редких профессиональных компетенций — это в России всегда помогало профессиональному статусу.