Пикалёво спасут адекватные цены

Текст: Людмила Петрова

В декабре 2009 года ценовые вопросы контрактов между собственниками пикалёвских предприятий были урегулированы сроком на год. Ситуация, сложившаяся в небольшом провинциальном городке Ленобласти, прогремела на всю страну. Своим мнением о «пикалёвском кризисе», а также дальнейшей работе производственного комплекса поделился генеральный директор «Управляющей компании «СевЗапПром» Александр Утевский.

- Александр Семенович, тема Пикалёво звучала во всех российских и множестве зарубежных СМИ. В так называемом «пикалёвском кризисе» обвиняли, пожалуй, каждого из собственников предприятий. Что же все-таки, по вашему мнению, было причиной остановки предприятий и почему эта ситуация не могла решиться более оперативно?
- В средствах массовой информации придумали удобную форму освещения событий в Пикалево - «конфликт собственников». На самом деле произошел конфликт экономических интересов между поставщиком сырья - акционерным обществом «Апатит» и пикалевской площадкой. Пока не было этой технологической цепочки, весь нефелиновый остаток от апатит-нефелинового производства сваливался на шламовые поля. В 1951 году была изобретена технология переработки нефелина в целый ряд продуктов, начиная от глинозема и заканчивая цементом, содой, поташом. Именно за счет того, что это были отходы производства, нефелиновый концентрат имел крайне низкую цену и обеспечивал рентабельность всей цепочки.
Первый серьезный конфликт по цене на концентрат возник в 2000 году и тогда тоже была остановлена цепочка. После простоя предприятий в течение трех месяцев была установлена, на мой взгляд, самая справедливая цена - 1,26% от цены алюминия на лондонской бирже металлов. По ней предприятия работали до мая 2005 года. Замечу, что к тому времени выросла цена на глинозем - в связи с тем, что китайцы запустили серьезные алюминиевые мощности, а с глиноземными мощностями на год опоздали. Произошел дефицит, в результате цены на глинозем временно выросли. «Апатит» решил поучаствовать в этой прибыли - они прекратили отпускать нефелин по установленной цене, которая тогда составляла 15-16 долларов за тонну, и потребовали увеличения стоимости. Вся цепочка стояла полгода. В итоге, собственники договорились о цене в 1111 рублей за тонну нефелинового концентрата, подняв ее практически в два раза. А когда через полгода цена на глинозем рухнула, цена на нефелиновый концентрат при этом не изменилась - наоборот, она из года в год стала расти на индекс промышленной инфляции. И в конечном итоге к 2008 году нефелиновый концентрат достиг стоимости 1500 рублей за тонну. При этой цене весь пикалевский комплекс убыточен, и не важно, принадлежит он одному собственнику, трём или десяти. Если «Апатит» не производит нефелиновый концентрат, у них без работы сидит весь нефелиновый передел на обогатительной фабрике и они эти отходы сваливают в отвалы и не выполняют лицензионного соглашения, выданного на переработку апатит-нефелиновых руд.

- То есть вся суть пикалёвской проблемы заключалась в цене на нефелин?
- «Апатит» определил свои максимальные расходы на концентрат и заявил, что у них себестоимость продукта более полутора тысяч рублей. Хотя, если они не будут производить нефелиновый концентрат, значит, будут платить штраф за экологические загрязнения, да и просто потеряют деньги. Говорить о каком бы то ни было конфликте собственников на пикалевской площадке по меньшей мере безграмотно. Если весь комплекс прибыльный, то увеличение или уменьшение прибыли каждого зависит от нашей внутренней договоренности. Если у меня будет больше прибыль, значит, она будет меньше у «Евроцемента» и у «БазэлЦемента». Прибыль одна на комплексе, ее нужно справедливо разделить. Для этого нам не нужна ни помощь, ни государство - нам нужен стол и три собственника, мы между собой договоримся всегда. Но в результате этой ситуации в Пикалево прошло множество проверок: цены анализировала компания KPMG, Федеральная антимонопольная служба, и одновременно с этим, по поручению Игоря Сечина цены рассматривал крупный акционер «Апатита» Росимущество. В конечном итоге все убедились, что для того, чтобы комплекс был прибыльным и нормально работал, справедливая цена на нефелиновый концентрат должна быть 620 рублей за тонну. Мы все под этим подписались 3 декабря. Но «Апатит» продолжает уверять, что им нужно 2 тысячи рублей за тонну. В таком случае, нужно закрыть все предприятия. Закроется пикалевская площадка - закроется и нефелиновое производство на «Апатите», потому что это звенья одной цепи. «Апатит» - монополисты, и государство вправе установить для них цену.

- Значит, необходимость вмешательства государства в пикалевскую ситуацию все-таки была?
- Да, но оно нужно было для взаимоотношений с монополистом. Мы каждый год начинаем с того, что идет война между переработчиками продукции «Апатита» и самим «Апатитом». Волею судеб мы на «Метахиме» перерабатываем апатитовый концентрат и каждый год решаем вопрос о его стоимости. Многие переработчики решают этот вопрос через суд, но это ненормальные отношения. И лично мне непонятно - почему ценообразование для предприятия-монополиста не передадут в Федеральную службу по тарифам? Тогда не будет конфликтов между «Апатитом» и переработчиками их продукции - в том числе, и пикалевской площадкой. Конечно, каждый хочет как можно лучше выполнить статью 1 «Об акционерных обществах», которая гласит о том, что акционерное общество создается для извлечения прибыли. Но существует понятие рентабельности и сверхрентабельности, нельзя ни в одной технологической цепочке перетягивать одеяло на себя. Соединяй или разъединяй заводы - вся суть в цене на нефелиновый концентрат. Если она будет адекватной, вся пикалевская площадка будет работать.

- У «СевЗапПрома» была идея покупки глиноземного завода. Почему она не осуществилась?
- Два года назад СУАЛ выставил «Пикалевский глиноземный завод» на торги, мы просчитали и приняли решение купить это производство. При этом мы были твердо убеждены в том, что так или иначе установим адекватную цену на нефелиновый концентрат. Глиноземный завод прибыльный, я это знаю, я управлял им до 2004 года. Была масса переговоров - а потом вдруг собственники завода решили производить там цемент. Но это было спонтанное и абсолютно безграмотное решение. Когда они его приняли цены на цемент были в четыре раза выше, чем сегодня, и цемента в стране не хватало, это был бум. А сегодня все цементные заводы работают на 40-60% своей мощности и цена цемента просто рухнула.

- Как вы считаете, возможен ли конфликт на пикалевской площадке в 2010 году, при уже установленных ценах?
- Конфликт возникнуть не может априори. Все те конфликты, которые были – вокруг денег. Мне очень симпатичен генеральный директор «Апатита» Максим Волков, он умный, неплохо ведет бизнес, но мне совершенно не симпатична позиция «Апатита». Это разные вещи. У меня есть претензии к гендиректору «БазэлЦемент-Пикалево» Анатолию Масликову, но это не мешает оставаться нам в превосходных личных отношениях, равно как и с гендиректором «Евроцемента» Михаилом Скороходом. В крупном бизнесе все друг друга знают, есть интересы компании, а есть личные отношения и уважение. Конфликты возникают между компаниями только в результате каких-то экономических недоговоренностей.

- А после окончания срока контрактов?
- Вопрос принципиально решен на 2010 год и к тому же нам поставлена задача - выработать формулу цены. Цену можно приравнять к чему угодно, как в свое время к цене на лондонской бирже, к любой более менее понятной составляющей, но привязывать будут сегодня установленные цены, вот тогда можно будет подписывать договора и на 15 и на 20 лет.

- Ваше пикалевское предприятие «Метахим» с недавнего времени изменило название на «Пикалевскую соду»...
- Да, мы его отделили, теперь это дочернее предприятие «Метахима». Это сделано в первую очередь для того, чтобы предприятие было самостоятельным, платило налоги в местный бюджет, чтобы снять социальные вопросы. Был целый ряд экономических и политических предпосылок для этого.

- А как в минувшем году шли дела на волховской площадке "Метахима"?
- Мы - практически единственное предприятие химической отрасли, которое в 2009 году ни разу не остановилось. Мы отработали год даже прибыльно, но не так, как в 2008 году, прибыль составила примерно в четыре раза меньше. Я считаю, что при огромном падении мировых рынков, мы удержались, у нас практически не было сокращений, мы сохранили соцпакет. Конечно, притормозили целый ряд инвестиционных программ. И думаю, что 2010 год будет не менее тяжелым.

- Модное сейчас «веяние» по модернизации производства поддерживаете на своих предприятиях?
- Российская промышленность не модернизировалась много лет, мы работаем на оборудовании и технологиях, о которых весь мир уже забыл. И единственное, что нас выручает на мировых рынках – это дешевая рабочая сила, электроэнергия и газ. Но электроэнергия и газ уже перестали быть дешевыми. Какой смысл таким образом гробить отечественную промышленность? Государство может дать преференции тем предприятиям, которые вкладываются в развитие, в модернизацию оборудования. Можно принять закон - не меньше 50% балансовой прибыли предприятия должно быть вложено в модернизацию, при этом эти деньги налогом на прибыль не облагаются, но если не вложил - то облагаются двойным налогом. Уговорить нас невозможно, нас можно только заставить. Нужно поставить жесткие поведенческие условия, поставить акционеров в рамки - тогда за 5-6 лет мы можем нормально работать и модернизировать российскую промышленность. Надо иметь механизмы давления на бизнес. Нужно поставить условия, когда работать на изношенном старом оборудовании акционеру будет невыгодно. Он получит свое в три раза больше, но нестабильность и страх перед тем, что завтра отберут, заставляет акционеров из предприятия выкачивать все, вместо того, чтобы его развивать. Два года назад мы провели модернизацию пикалевского завода, постоянно обновляем схемы производства и строим новые цеха на волховской площадке, сейчас вот опять заказали новые станки для «Сясьского ЦБК». Когда я приезжаю в другие страны и вижу, что при большей производительности на целлюлозно-бумажном предприятии работают 700 человек, а у меня на «Сясьском ЦБК» 2,5 тысячи человек - мне стыдно, у меня предприятие 1928 года. Да, мы купили новое современное оборудование на предприятие, мы взяли кредит под сумасшедший процент. Но в итоге комбинат зарабатывает прибыль прибыль 170-180 млн. рублей и все отдает банку за обслуживание кредита - и это ненормально.