За рамками должностной инструкции

8 июня — День социального работника, праздник, который для нашего города очень важен. Ведь Березники называют «стареющим городом», имея в виду преобладающую часть его жителей.

Старики все больше нуждаются в помощи, но с каждым годом получают ее все меньше. Постоянно оптимизирующаяся медицина уже не находит для них коек в больницах, а аптеки – льготных лекарств. Общество скупо на сострадание, а город проявляет поддержку лишь по особым случаям. И даже родственники часто стоят в стороне – для них немощные старики стали обузой.

И все-таки есть люди, которые березниковским бабушкам и дедушкам стали ближе, чем родные. Они давно вышли за рамки должностной инструкции – для них это превратилось в то, с чем не справились дети и внуки подопечных – обычный человеческий долг. Это социальные работники, которые каждый день спешат оказать помощь немощным и одиноким.

ДОЖИВЕМ ДО ПОНЕДЕЛЬНИКА
В маленьком помещении на ул. В.Бирюковой,1, состоящем всего из двух проходных кабинетов, для такого штата сотрудников тесновато. С июля прошлого года после того, как ТУ Минсоцразвития Пермского края – соцзащиту – реорганизовали, большую часть работников переселили сюда. Функции по социальному обслуживанию одиноких пожилых людей теперь по договору выполняет ООО «Астрея». По сути, с социальной сферой произошло то же самое, что случилось с коммуналкой, здравоохранением и во что пытаются переделать образование: жизненно важную услугу передали на аутсорсинг.

Но для подопечных ничего не изменилось. Как и раньше, в половине десятого утра в офисе соцработников не застать – все они спозаранку разбежались по адресам, по своим бабушкам и дедушкам.

– Самое тяжелое в нашей работе – переживать уход людей, которые уже стали тебе близкими, – делится социальный работник Ольга Назаренко. – Я за шесть лет, которые работаю, похоронила уже одиннадцать стариков. Было время, когда из-за этого хотелось уйти. Но понимаешь, что есть другие, которым ты нужна. Да и работа для меня уже стала привычкой. Я всегда испытывала большое уважение и сострадание к старикам.

Вместе с Ольгой мы отправляемся на улицу Ломоносова, где ее уже ждут. Худенькая, невысокая женщина идет быстрым шагом. Торопится. Сверху – спортивная ветровка, на ногах – обыкновенные домашние шлепки. За день нужно побывать в центре, в районе Рудника, в частном секторе на окраине – адреса разбросаны по всему городу. Здесь не до каблуков и нарядов.

– Каждый из них хочет, чтобы ты пришел пораньше, утром, – поясняет Ольга по пути. – Но ко всем сразу в одно и то же время ведь не успеешь. Сегодня мне надо побывать у шести подопечных. Вечером приходишь домой – и сил уже не остается.

В добрых карих глазах ее читается, что усталость это не только физическая, но и эмоциональная. У каждого подопечного – свой характер, своя судьба и свои душевные переживания. А кому излить душу, если родных и близких рядом нет? Социальный работник – порой единственный близкий человек, с кем можно поделиться. Он может выслушать, подбодрить, подарить радость общения. А это порой важнее любой другой помощи.

Наш путь лежит через магазин. Хлеб и молоко – основные продукты, которые просят купить подопечные. Ольга быстро расплачивается на кассе и складывает все в большой черный пакет. Такая вместительная авоська ей сегодня еще пригодится. «Потом поеду на Рудник по нескольким адресам, – объясняет она. – Там поблизости нет магазинов, приходится набирать полные пакеты заранее… Пойдемте здесь, так ближе». И мы шагаем по проторенной тропинке к Вечному огню, истоптанной нашей спутницей, наверное, не десятки, а сотни раз.

Старенькая хрущевка. В окошке первого этажа Ольга еще издали замечает знакомое лицо и приветливо машет рукой: «Уже встречают!» Кажется, дедушка сидит у окна в одном и том же положении уже давно – его унылый взгляд неподвижно смотрит во двор. Константин Николаевич – ветеран войны, передвигается плохо и слышит тоже неважно. А Августа Георгиевна ничего не видит. Дверь в подъезд Ольга открывает сама – ключи от домофона соцработникам нужны не меньше, чем поч­тальонам, а у квартиры приходится немного подождать.

– Оля, ты? – услышав в ответ знакомый голос, бабушка открывает дверь. Из квартиры вырывается резкий запах – добраться до туалета дедушка физически не может.

Августа Георгиевна хоть и не видит, но присутствие посторонних чувствует сразу.

– Оля у нас хорошая, молодец! – отзывается о помощнице пожилая женщина и, шаркая тапочками, тяжело возвращается в комнату, пригласив и нас.

Ольга уже по-хозяйски суетится. С продуктами бежит на кухню к Константину Николаевичу, через секунды приносит хозяйке мешочек с арахисом. «Решила себя побаловать, хоть и зубы уже не те», – смеется Августа Георгиевна и делится наболевшим.

– Так и живем, два инвалида, я ведь ничего уже делать не могу, – в ее словах нет обычной для старых людей ворчливости и брюзжания. Поражает, с какой иронией рассказывает о своей жизни бабушка, которой на днях исполнится 87 лет. – Внучка навещает раза два в месяц – посидит часик, чай попьет, и все. В магазин попросишь сходить – сдачу никогда не принесет. Но у нее своя семья, некогда ей… Женщина-врач каждый месяц к нам приходит, бумажки заполнит и даже не послушает, давление не измерит. Покурит в квартире – и убежит.

Бабушкины откровения поражают сознание. Ольга, только что расправившаяся с горшками и принявшаяся за ведро и тряпку, не сдерживается и меняет тему: «Августа Георгиевна, я деду налила молока с крошками, как он просил, а чистый горшок поставила возле кровати. Полы уже грязные, надо помыть», – и бойкая женщина во «всеоружии» исчезает в маленькой комнате. Наверняка, все это она слышала от Шумковых не раз, и потому старается оградить их от лишних волнений.

– А я и не вижу, грязные они или нет, – снова грустно шутит хозяйка. – Если бы не Оля, мы бы так и жили в грязи. Дочь тоже редко бывает, только иногда прибежит, постель поменяет, постирает что. А погулять вывести, говорит, некогда. Я уже год, наверное, на воздухе не была.

Все, о чем жалеют Шумковы, так это то, что жизнь такая длинная: «Тяжело жить до 90 лет. Достаточно бы и 70-ти». Но каждому визиту Оли, которая приходит два раза в неделю, да вот такой, как сегодня, редкой возможности поговорить с кем-то еще, радуются.

Через час-полтора работа по дому закончена. На минутку Ольга присаживается рядом с хозяйкой на диване, чтобы подержать ее за руку. Уходя, не забывает напомнить, что балкон нужно закрыть после проветривания, и уточняет, что купить в следующий раз. А еще обязательно произносит слова, которые будут греть стариков следующие три дня: «До понедельника!».

Таких помощников, внимательных и усердных, как Ольга, в Березниках и в Усолье работает 70 человек. Тогда как стариков, одиноких и немощных, 700. Считанные единицы из них действительно одиноки. У большинства есть дети, внуки, правнуки, только они почему-то не думают о том, что сами когда-нибудь станут старыми, и не исключено, что о них точно так же забудут близкие люди. Пока не поздно, позвоните своим родителям! Навестите их! Ведь иначе может быть поздно. И с чувством стыда за неотданный сыновий долг придется жить много-много лет.