Спокойно, как в Багдаде

Теракты в Москве становятся ежегодными.

Взрыв в «Домодедово» унес жизни как минимум 35 человек, более 100 ранено. 29 марта прошлого года около 40 человек погибли и более 60 были ранены в двух взрывах в московском метро.

Теракт произошел на фоне активизации ряда политических процессов. Прежде всего подготовки к президентским выборам 2012 г. Завтра Дмитрий Медведев будет выступать на Давосском экономическом форуме с программной речью. Ее цели можно рассматривать и как экономические — привлечение в Россию инвестиций, и как политические — личный пиар президента. И те и другие цели после теракта придется как минимум редактировать. Президент уже отложил вылет в Швейцарию и на экстренном совещании поручил ввести особый режим во всех аэропортах и на крупных транспортных узлах страны.

Межнациональная напряженность, выразившаяся в массовых беспорядках в декабре прошлого года, рядом экспертов тоже рассматривается как часть предвыборной активности близких к власти людей. Следствием беспорядков может стать ужесточение внутренней политики. Теракты обычно также приводят как к усилению полицейской активности и ограничению гражданских свобод, так и к росту ксенофобии в обществе.

У аэропорта «Домодедово» в последнее время было много неприятностей: предновогодний блэкаут из-за непогоды, рейдерские атаки, о которых рассказывали владельцы; сейчас «Домодедово» и «Шереметьево» соревнуются за то, кто получит третью взлетно-посадочную полосу за счет государства. Теракт вряд ли усилит позиции «Домодедово» в конкурентной борьбе.

Но какие-либо конспирологические версии в России просто теряют смысл. Частота терактов у нас такая, что они могут совпадать с какими угодно политическими, общественными и экономическими процессами. За последние 10 лет в развитых странах были считанные случаи крупных терактов. 11 сентября 2001 г. в Нью-Йорке, 11 марта 2004 г. в Мадриде, 7 июля 2005 г. в Лондоне — после этих событий спецслужбы были реорганизованы, изменили тактику и не допустили больше крупных терактов. В России в одной только Москве за 10 лет произошло восемь крупных, резонансных терактов с человеческими жертвами, взорвались также два самолета, вылетевших из Москвы в Сочи и Волгоград, и поезд Москва — Грозный. Что уж говорить о Северном Кавказе!

В середине прошлого года аналитики ряда развитых стран предупреждали об усилении активности террористов. Вряд ли это может нас утешить. В других столицах ничего подобного не случилось. У нас есть свое, российское усиление террористической активности. Заместитель генпрокурора Иван Сыдорук докладывал в декабре, что число терактов на Северном Кавказе по сравнению с предыдущим годом удвоилось — хотя за год было проведено более 30 контртеррористических операций и нейтрализовано более 300 боевиков.

Сейчас последуют заявления высокопоставленных лиц о том, что организаторы терактов будут найдены и уничтожены. Спецслужбы начнут рыть по всем направлениям, хватать подозреваемых и уничтожать исполнителей. Возможно, последует очередное переформатирование антитеррористических подразделений (после прошлогоднего теракта в метро в Следственном комитете был создан спецотдел по расследованию преступлений террористического характера), зазвучат предложения о повальном дактилоскопировании населения и т. п. Наверняка последуют заявления о различных «зарубежных следах» преступников.

Как ни крути, а главным показателем качественной работы спецслужб является отсутствие терактов. Директор ФСБ может называть какое угодно число предотвращенных терактов, но, если даже в Москве теперь каждый год происходит крупный взрыв с многочисленными жертвами, не говоря уже о взрывах и стрельбе на Северном Кавказе, значит, ФСБ работает плохо.

Россия по статистике террористической активности стремится куда-то в сторону Ирака. По смертности в результате терактов до Ирака и Афганистана нам еще, к счастью, далеко, но мы находимся среди таких стран, как Таиланд, Колумбия и Судан (данные ежегодных отчетов американского National Counterterrorism Center).