Про революцию в Египте

Текст: Андрей Полунин

Хосни Мубарак покинул пост президента Египта. «В нынешние тяжелые дни президент принял решение подать в отставку и передать все полномочия Высшему совету военного командования армии», - заявил вице-президент Омар Сулейман, выступая по национальному телевидению. Совет возглавил министр обороны Мухаммед Хусейн Тантави. Ожидается, что будет объявлено об отставке правительства и роспуске парламента. Армия Египта сделала официальное заявление, что не собирается подменять собой легитимные органы власти, которую изберет народ.

Бывший глава МАГАТЭ, а ныне лидер оппозиции Мухаммед эль-Барадеи заявил, что отставка Мубарака - лучший день его жизни. «Страна стала свободной после нескольких десятилетий репрессий», - сказал эль-Барадеи, и выразил надежду, что процесс передачи власти будет «красивым».

Президент США Барак Обама, выступая в Белом доме, заявил, что события в Египте «воодушевили» американцев. «Народ Египта высказал свое мнение, его голос был услышан. Египет больше никогда не будет прежним», - заявил президент США. Обама сравнил уход президента Египта Хосни Мубарака с падением Берлинской стены и достижениями американского общества за права человека.

Какая судьба ждет Египет, рассуждает председатель Исламского комитета России Гейдар Джемаль.

– Гейдар Джахидович, как будет развиваться ситуация в ближайшее время?
– Через некоторое время начнется обострение отношений между верхушкой вооруженных сил Египта и народом. Раскол может возникнуть, когда Высший совет военного командования армии примет жесткое решение, что хватит публичных акций, людям пора возвращаться по домам.

Но конфликт вряд ли будет серьезным и долгосрочным. Высший совет сейчас очень зависит от Вашингтона. А Белый дом не намерен пятнать свой политический успех – свержение Мубарака – компрометацией вооруженных сил, которые могут пролить кровь демонстрантов. Поэтому конфликт будет носить неглубокий характер, и приведет к ускоренной организации досрочных выборов президента Египта – не в сентябре, как планировалось, а гораздо раньше.

– В Египте могут прийти к власти «Братья-мусульмане»?
– Если захотят – на раз. Но они не хотят.

– Почему?
– Что они, дураки? Пусть коалиция, состоящая из либералов, разбивает сейчас лоб о массу проблем, которые стоят перед страной. Но «Братья-мусульмане» возьмут большинство в парламенте, – по крайней мере, блокирующий пакет. Их авторитет в народе огромен, они выступили единственной организующей силой на площади Тахрир, когда на ней встал миллион человек.

Только они организовали подвоз продовольствия, воды, уборку мусора. Они четко противодействовали разжиганию конфликтов с провокаторами на верблюдах, нанятыми маргиналами. Кроме того, «Братья-мусульмане» организовали – в буквальном смысле – помывку площади. Они ее вымыли за демонстрантами, и организовали фонд по восстановлению брусчатки на площади. Они продемонстрировали многомиллионному Египту, что только они являются единственной организующей силой, которая превращает броуновское движение людей в жесткий целенаправленный порядок.

И хотя сейчас понятно, что тайна интриги по свержению Мубарака принадлежала армии Египта, и была поддержана Америкой, но успех ситуации определился именно участием «Братьев-мусульман» в стихийных протестах, которые были спровоцированы социальными сетями. «Братья» доказали, что могут привести народную массу к впечатляющему успеху. Сейчас на выборах они могут легко взять 50-80% голосов в парламент. Но они, так сказать, дадут совершиться Февральской революции, и не будут сейчас лезть в первый ряд.

– Они считают, что новое руководство Египта свернет себе шею. На чем?
– В Египте галопирующая инфляция, коррупция среди чиновников, проблемы в экономике, проблемы с восстановленим доверия туристов. Кроме того, Уолл-стрит сожрал все активы Египта. Из достаточно богатой страны Египет превратился внезапно в должника, потому что очень ловко, как-то вдруг, его активы растаяли. Другими словами, за дни стояния на Тахрир спекулятивная финансовая экономика Запада украла египетские деньги.

Сейчас Египет, вдобавок, будут шантажировать. Получается, чтобы манипулировать Египтом после Мубарака, страну заблаговременно погрузили в состояние финансового падения.

Сейчас к власти придет либеральная коалиция, такие ребята, как генсек Лиги арабских государств, египтянин Амр Мусса, Мохаммед эль-Барадеи… Они обнаружат на руках ворох идиотских проблем. И энтузиазм населения, которое поначалу поддержит коалицию, будет превращаться в разочарование, – разочарование, связанное с прозападными либералами. На этом этапе «Братья-мусульмане» могут выйти вперед. Тогда решение всех проблем будет определяться жесткой организацией населения под контролем «братьев».

– Если в Египте придут к власти «братья», что это будет означать в геополитическом смысле?
– Политический конец Израиля (точнее, превращение его в Палестину, поскольку ХАМАС – это ветвь «Братьев-мусульман»), и превращение Египта в страну технологического прорыва.

У нас уже есть блок Иран-Турция-Сирия. Если к ним присоединяется исламский Египет, возникает альянс, который, во-первых, носит антинатовский характер, во-вторых, представляет собой реальную мощь, – более эффективную, чем ШОС. Этот альянс интересен Китаю, как игроку в передней Азии и на европейском направлении, и Европе, – по крайней мере, той ее части, которая хотела бы изменить баланс сил, сложившейся после 1945 года.

Представьте себе: возникает почти 300-миллионная империя, которая представляет собой новое, модернизированное и улучшенное, издание Османского халифата. Но Османский халифат всю дорогу воевал с Ираном, а тут Иран включался бы в альянс.

Кстати, обратите внимание: приход ислама к управлению в Иране, несмотря на такие гандикапы, как жесткая западная блокада, и десятилетняя война с Саддамом в крайне неблагоприятных условиях (весь мир помогал Саддаму, Ирану – никто), превратил страну из государства-вывески при шахе, в мощное технологическое государство. Сегодня Иран производит продвинутые образцы техники: поднимает в воздух современные истребители, покрывают потребности оборонки. Иран – в некоторых моментах – более серьезный в плане технологий партнер блока, чем даже Турция (хотя и Турция производит все – начиная от автомобилей, и заканчивая сборкой истребителей F-16). В Египте тоже хороший задел: ВПК, определенные индустриальные традиции – а индустриализация в Египте началась еще в XIX веке.

Кроме того, поскольку Египет – страна ученых-коранистов, академической традиции, присоединение страны к Турции и Ирану создало бы новый акцент влияния в большом исламском мире. А Большой исламский мир, между прочим, – это Индонезия, Малайзия, Пакистан и четвертая часть Индии. На сегодня в мире живет 1 млрд. 600 млн мусульман, в течение двадцати лет их число достигнет 2 млрд.

Получается, в этом огромном мире возникает новый могучей центр притяжения, который благодаря Ирану и Турции, обеспечивает себя сельским хозяйством, и все три страны являются мощной технологической базой. Там колоссальный человеческий потенциал. Если даже Иран, несмотря на ограничения, сумел сделать прорыв, три эти огромные страны – тем более. У них возникает огромный внутренний рынок, который позволяет найти дополнительный экономический ресурс для маневра в области инноваций.

– России этот альянс интересен?
– России – если бы она играла за себя – крайне интересен. В лице альянса у России возник бы могучий партнер, уравновешивающий давление Запада, и противостоящий Саудовской Аравии (хотя вероятно, что Саудовская династия стоит на очереди после Мубарака).

– Какие шансы, что события пойдут по такому сценарию?
– Менее 50%. Думаю, успех Обамы по устранению Мубарака получит жесткий ответ в интригах республиканцев. Руспубликанцы будут делать все, чтобы дестабилизировать общемировую ситуацию, сорвать ее в хаос. Думаю, заявления Японии по Курилам – это как раз ответ республиканцев. Японцы подняли тему – жестко объявили Курилы своей территорией – только благодаря поддержке республиканского лагеря, который исторически тесно связан с японским правящим классом.

Японцы объявили Курилы своей территорией, без вариантов. Это означает, между прочим, что японские силы самообороны получают конституционное право на военное вмешательство. Получается, японцы получили санкции американского политического истеблишмента (который не находится в Белом доме, но все же достаточно весом, чтобы дать гарантии), плюс конституционное право взять Курилы одной левой. Кстати, у России нет военных ресурсов на Тихом океане, чтобы отбить Курилы назад.

Можете представить себе внутриполитические последствия для России такого хода. Но главное для республиканцев – это будет конец обамовской «перегазрузке», конец его претензий на новый курс и новое мышлений. На фоне последствий, которые наступят в мире, Обама будет выглядеть полным лохом, которому в Белом доме нечего делать.

ДРУГОЕ МНЕНИЕ
Евгений Сатановский, президент Института Ближнего Востока:
– Мубарак хотел сохранить лицо и уйти в сентябре, когда были объявлены досрочные президентские выборы. Ему это не удалось. Мубарак исчерпал сроки своего правления, не понял этого, не смог уйти вовремя, и не сумел убедить руководство армии Египта, что ему надо дать срок до сентября. Пожимаем плечами: дальше будем смотреть на конкуренцию в армейской верхушке, и в политическом руководстве страны. Анализировать, какие группы будут приходить к власти, как будет вести себя радикальное крыло «Братьев-мусульман», какие сегменты экономики будут обрушиваться один за другим.

– Какие тут возможны сценарии?
– В долгосрочной перспективе – вплоть до войны с Израилем, и серьезнейших перемен, в рамках которых может возникнуть объединенное ядро нового суннитского халифата в виде исламизированного Египта и Северного Судана, плюс, возможно, остатков порушенной Саудовской Аравии, если она развалится.

В краткосрочной перспективе – различные конкурентные движения внутри руководства воинской верхушки Египта будут бороться за власть, будут сохранять ее – до возникновения очередного тяжелого кризиса.

В целом, Египет перестает быть стабильной страной, и превращается в бомбу замедленного действия, которая может взорвать весь арабский мир. И тогда у нас могут быть самые разные сценарии. Например, если обвалится Йемен, пролив Баб-эль-Мандеб станет чрезвычайно опасным для судоходства. Если ситуация в Египте и Тунисе подожжет Алжир, поставки газа в Южную Европу окажутся под угрозой. Если рухнет Марокко, будут проблемы с Гибралтаром. Негативных сценариев настолько много, что остается только развести руками.