На примере Ливии

Очередная неделя оказалась несколько длиннее из-за Международного женского дня и по той же причине была достаточно суматошной. Рабочих дней оказалось на один больше против обычного счёта, зато к выходному воскресенью прибавились предпраздничный понедельник и праздничный вторник. Забавно, но на улицах нашего любимого города Березники, который мы обычно принимаем за образец современной российской обыденности, как и прежде, обретались подвыпившие мужчины, поодиночке или группами. По этой примете очевидно, что России по-прежнему далеко до идеалов полного равенства полов.

Впрочем, справедливости ради следует признать, что наша страна уверенно в этом направлении продвигается. Во всяком случае, весьма подвыпивших девиц, поодиночке или стайками, на улицах нашего типичного российского гарлема в околопраздничные дни тоже можно было встретить (раньше это было совершенной редкостью). А Вашему корреспонденту удалось даже наблюдать, как одну из центральных улиц пересекала совершенно пьяная бабёшка, в тапочках на босу ногу и закутанная в одеяло… Такого типа персонажи часто фигурируют на фотографиях из районов стихийных бедствий или нищих кварталов африканских городов. Впрочем, мы как раз о Березниках и говорим.

В сфере, где решаются судьбы современного мироустройства, общественность с интересом наблюдала за развитием революции в Ливии, которая, очевидно, превратилась в гражданскую войну и тем самым уже отличилась от революций в Тунисе и Египте. Тут следует отметить два фактора.

Фактор первый – в отличие от правителей Туниса и Египта, ливийскому национальному лидеру, вождю партии и пр., пр., пр. Муамару Каддафи удалось сохранить контроль над частью армии. По крайней мере, над частью, а возможно, и над большей частью – если судить по очевидному отсутствию среди повстанцев достаточного количества грамотных командиров. Это создало для Каддафи возможность оказания сопротивления и даже перехода в контрнаступление, о котором медиа-ресурсы сообщают в последнее время. Но интереснее фактор второй, который обусловил для Каддафи необходимость сопротивляться до последнего. В отличие от прежних лидеров Туниса и Египта Муамару просто некуда бежать, а оставаться после свержения на территории собственной страны (как поступил, например, Хосни Мубарак) было бы равносильно самоубийству через отрубание головы.

То есть, конечно, в мире ещё имеются страны, правительства которых приютили бы Каддафи в случае бегства из Ливии, - такую готовность выражали и Куба, и Никарагуа, доброжелательно промолчала Северная Корея, да и Россия с Белоруссией, откровенно говоря, едва ли отказали бы ливийскому диктатору в пристанище. Но это, как оказалось, совсем не те страны, в которых предпочёл бы жить-доживать глава Джамахирии, несмотря на все накопленные (награбленные?) миллиарды. А те страны, в которых он хотел бы жить-доживать, вовсе не рады были бы его видеть у себя, даже на правах частного лица.

Очень занятный и очень показательный пример, следует отметить. Такого рода вожди, утверждающие, что несут собственному народу счастье и процветание, и братающиеся с коллегами, которые железной рукой несут счастье и процветание другим народам, для своего личного, обычного человеческого счастья предпочитают совсем другие страны. В этом ракурсе нетрудно вспомнить отечественных благодетелей, которые от самого низенького ранга до самого высокого полагают, что неустанным трудом обеспечивают благоденствие нашему Отечеству и его населению, однако для своих детей, своих капиталов, своей недвижимости и, наконец, своей спокойной старости после отставки выбирают проклятый Запад. Даже, замечу, не Китай, который «они» любят ставить нам в пример (в части, например, наличия гражданских свобод и неумолимого экономического роста под чутким партийным руководством).

Опять-таки нетрудно вспомнить, как взбеленились наши соотечественные руководители в ответ на намерения Евросоюза закрыть въезд чиновникам, причастным к делу Сергея Магницкого (целая Государственная Дума протестовала и МИД адекватным мерами грозил). И уже в этой связи пример с Каддафи, который оказался вынужден сражаться до последнего ливийца, заставляет задуматься: а может быть, зря отечественные либералы и правозащитники так радуются этим самым возможным санкциям Запада против убийц Магницкого? Батьке Лукашенко, вон, тоже ехать некуда, кроме России, и что в результате? Впрочем, в нашей северной державе зима только-только начала оставлять позиции и оставляет их очень нехотя, поэтому данный вопрос пока неактуален.

Ещё одно, кстати, любопытное наблюдение в связи с ливийской революцией. Первоначально, когда Ливия только взорвалась, а взорвалась она сразу после Туниса и Египта и взрыв этот создал впечатление неудержимой цепной реакции, комментарии мировых лидеров, особенно тех, кого упрекают или подозревают в авторитарности режимов, были, как минимум, растерянными, а в какой-то степени даже напуганными. Забеспокоился даже Китай, в котором политической или социально-политической стабильности, не угрожает совсем-совсем ничего. По крайней мере, так кажется со стороны, китайским товарищам, наверное, изнутри виднее (тоже симптом, согласитесь). Однако вот, войска Каддафи перешли в наступление и даже, вполне вероятно, отбивают у повстанцев города, и авторитарные руководители приободрились, в их словах зазвучала решительность, непоколебимость, а Александр, например, Лукашенко обвинил США в том, что они готовили в Минске переворот, который он, Лукашенко успешно предотвратил.

И даже в речах и поступках рядовых или полурядовых служителей режимов появилась уверенность и решимость. Вот, например, на минувшей неделе в Пермском крае некие люди, которых патруль ДПС остановил для проверки документов, гаишников побили и табельное оружие у них отняли. И уже к вечеру милицейский чин с экрана пермского телевизора бодро докладывал: все нахальники задержаны, табельное оружие возвращено, ведётся следствие, возбуждено уголовное дело. В сводках новостей сообщения из Прикамья шли сразу за новостями об успехах войск Каддафи в Ливии и выглядело оно как торжественные рапорты о восстановлении мирового порядка, нарушенного некоторыми смутьянами. Может, и случайно так получилось, но, как известно, случайность это всего лишь невыявленная закономерность.

Хотя, между прочим, по тому же инциденту в Прикамье хотя бы журналисты вполне могли бы задаться вопросами, а могли бы вопросы милицейско-полицейскому начальству и задать. Например: собирается ли полицейско-милицейское руководство всё-таки восстанавливать (или создавать) авторитет правоохранительных сотрудников, чтобы не возникало у рядовых граждан желание набить правоохранителю морду? Совершенно, ведь, очевидно, что не с заранее обдуманными намерениями злодейские бандиты на гаишников напали. Или, например, можно спросить: будет ли повышаться уровень профессиональной подготовки наших правоохранителей, которые, как показал инцидент, даже сами себя, даже втроём и с оружием защитить не могут? Мы, ведь, платим налоги, чтобы они вообще не себя, а нас защищали и наше право охраняли…

В этом инциденте с нападением на ДПС, впрочем, можно найти и вполне позитивный сигнал. Избив гаишников и отобрав у них оружие, нахальники оставили побитых в живых. Вследствие чего, собственно, и были потом быстро-быстро найдены, обезврежены и арестованы (элементарно же: у гаишников профессиональная память на номера автомобилей). А ведь могли бы, согласитесь, побитых и обезоруженных гаишников просто застрелить из их же собственного оружия. Но не застрелили. А это значит, что не дошла ещё Россия до того уровня ожесточения. Побить представителей государства – да, уже руки чешутся, а вот кровь проливать – ещё нет. Это очень позитивный сигнал. Пока у нас не Ливия. Не только в смысле климата.

Кстати, о Ливии. Более-менее успешное контрнаступление войск Каддафи на захваченные (или освобождённые?) повстанцами города могут служить самым убедительным доказательством того, что революция в этой стране, как и на остальном арабском Востоке, не готовилась и не планировалась никем. Даже самим арабами, не то что из-за рубежа. Потому что успехи Каддафи объясняются именно отсутствием у революционеров должной организации, плана действий и даже единого командования. Далее, надо полагать, события будут развиваться следующим образом: если не произойдёт экстраординарного события в стане Каддафи (например, самые главные генералы усовестятся и перейдут на сторону повстанцев) и если не случится «гуманитарной интервенции» (о ней в последние дни много говорят, но Запад не готов принять решение, тем более, что Китай против… ну и Россия тоже), то революционеры будут разбиты и изгнаны из ливийских городов. Тогда они отступят в пустыню (основную силу повстанцев составляют кочевники-бедуины, для которых пустыня – дом родной) и в Ливии начнётся долгая партизанская война. Которая может тянуться десятилетиями (как, например, в близком Ливии Марокко).

Закончится эта война, когда султан наконец-то умрёт. Муамару Каддафи, напомню, недавно исполнилось 80 лет. Как, кстати, Михаилу Горбачёву, юбилей которого отмечала прогрессивная тусовка на минувшей неделе. И если бы Горбачёв держался за власть так же, как вождь Ливийской Народной Социалистической Джамахирии, то в этом году мы было бы уже 26 лет его правления. Чего бы это стоило нашему народу, нетрудно представить на примере той же самой Ливии. Но Горбачёв за власть не цеплялся.

Это был постфактум шестой от начала 2011 года.