Первомайская пропасть

А вот же 1 Мая на носу. Праздник солидарности трудящихся. Ну, может, просто выходные, лишний повод кому на дачу съездить — на шашлык или по хозяйству, кому детей навестить в Лондоне или на дому провести плановый запой без разрыва социальных связей. Ну или просто сделать какую-то срочную работу, которая не отпускает.

Когда-то это был праздник, казенный праздник, точнее, попытка праздника. При всем недоверии не только сейчас, но и, конечно, тогда тоже к казенной дорогостоящей и тупой пропаганде, все-таки теперь, задним числом, надо признать: что-то в этом было, определенно было! В Первомае, как его называли. Разберем тему по пунктам.

Первое. Партия и правительство обеспечивали нам неплохую в целом погоду, солнце и тепло.

Второе. После, не к ночи будь сказано, ленинского (Господи помилуй) коммунистического (свят, свят, свят) субботника (термин еще не захватили тогда менты, эксплуатирующие жриц любви вовсе даром) города выглядели какими-никакими чистыми и все ж таки свежими. Так сейчас никакие таджики, вот еще, к слову, про международную солидарность трудящихся, не надраят. И, кстати, куда подевались поливальные машины? Тяжкое наследие советской власти? Где пивные и квасные бочки? Что, распилены как отслужившие свое подводные лодки и ракеты? Туда им, впрочем, и дорога, я просто к слову спросил.

Третье. Таки была имитация солидарности! Внушительная, как в кино! Для всех играли одни и те же духовые оркестры, все были в белых рубашках одной швейной фабрики — не то что итальянских, а даже и турецких с китайскими не было, голимый совок кругом! Шли в процессе демонстрации не в ногу, но каким-никаким строем в одной колонне, не считая десятка-другого разнокалиберных бонз на трибуне.После демонстрации — а некоторые начинали и до — пили одну и ту же водку. Под одинаковые шпроты и салаты, и редкая обкомовская пайковая икра с салями не могли тут решительно поменять ситуацию.В общем, team building проводился весьма серьезно! Потом ехали на дачи, которые ну не сильно отличались, пролетарские от совминовских. Мы же застали еще «элитные» дома в той же Жуковке, где в первые годы после 91-го жила наша самая верхушка, эти жалкие щитовые, что ли, избушки с двумя спаленками наверху и казенной незамысловатой мебелишкой с инвентарными номерами!

Наивные времена давно кончились, не надо всех под одну гребенку, долой уравниловку, популизм и прочий совок, и теперь у нас, типа, капитализм. Не надо завидовать, не надо разжигать, собачье сердце и прочая и прочая… Так, а в Америке разве ж не капитализм? Уоррен Баффет каждое утро к 8 часам идет в свой офис в городе Омаха. Билл Гейтс до недавнего времени летал экономклассом. Мультимиллионеры обходятся там без шоферов, сами как-то рулят. Я как-то попал там на семейное торжество к очень богатому человеку и вот все вспоминаю, что там у него в одном зале устроена столовая самообслуживания и люди гремят подносами, скользя ими по направляющим, которые идут вдоль прилавка с едой. Никаких пафосных официантов во фраках! Бухло, кстати, разливали в пластиковые одноразовые стаканчики вместо фамильного штучного серебра.

То-то в Штатах давненько не было революций. Двести лет с лишним. Да и та, что была, она не совсем революция, просто взяли столько суверенитета, сколько смогли унести.

А у нас… Панический ужас начальников перед «оранжевой» заразой! И не зря ведь. Наше социальное неравенство самое социальное в мире! Африку давно обогнали! У нас плохой сервис по одной-единственной причине: народ гордый. И работать он сейчас не желает по той же причине — вот еще, за копейки горбатиться. Мы прекрасно знаем, как он любит проводить время: жги, круши, бей! Сарынь там на кичку, в таком духе. Красные петухи. К топору зовите Русь. Кой в чем мы и от Америки не отстали: там президентов вон сколько застрелили, так у нас царя грохнули и Столыпина — пожалуйста, — да, кстати, и Ленин со Сталиным точно ли своей смертью померли? Ой ли.

Ну как-то немного переформатировать бы отношения верхов с низами, я тут даже не про офисный планктон и не про богему, а про тот же пролетариат, про простой пипл. Я сам из него, оттуда, а не из цеховиков и не из профессуры. После были разные университеты и все такое прочее, однако спецовка, и каска с подшлемником, и рукавицы, вот такие, какие пошивал на зоне Ходорковский, дают о себе знать задним числом. И я что-то по старой памяти еще понимаю про темный класс. Сколько всего уже провалилось в эту пропасть, которая между нами и ими! Нельзя ли ее сузить? Нет, это решительно невозможно. Я про это не раз говорил с весьма влиятельными и заметными и, конечно, умными современниками; они не только не желают думать про уменьшение этой пропасти, она им настолько не интересна, что они в нее просто плюют. Авось, типа, обойдется. Как-то вывезет. Стало быть, надежды никакой нет, раз цвет правящего класса к вопросу равнодушен. И не надо фальшивых восклицаний и заклинаний типа «если мы не сделаем того и этого, то последствия будут ужасными». Они будут такими, какими будут.Так что, по гамбургскому счету, никакого первомайского праздника нету. Не-ту. Не надо по этому поводу слез, возьмите себя в руки.Может, и скорей всего, левые вернут этот праздник, когда возьмут власть. У чекистов, как бы те ни хорохорились, заберут, а Акунину с Пархоменко не вручат, как братьям меч. Да-да, это случится, увы. Но вам этот праздник, скорей всего, не понравится.

Россия вообще не про это, не про равенство и не про братство, не про трезвость и не про протестантскую мораль — она про поиск пути, про страдания и спасение, попытки спасения, души. С этим у нас все в порядке — ищи себе, страдай да спасай. В этом-то точно все равны, без дураков. Хоть в этом.