Вышла из дома – стала бомжом

Текст: Михаил Данилович

Как проехать к Вере Сиволобовой, в Средней Курье знают все. Сначала одни, а потом другие жители показывают нам дорогу к пермячке. В конце прошлой недели двое рабочих разобрали её дом и баню. По чьей указке – выясняет полиция.

На месте здания осталась груда мусора. Вот возвышаются остатки кирпичной печки. Вот – металлическая спинка кровати; кровать, кстати, на этом месте и стояла. Там, где был холодильник, валяется дверца от него.

Кажется, все здесь понимают, что такое может случиться с каждым: формально люди не владеют землёй и постройками. А желающих заполучить гектары с видом на Каму всё больше.

Мы уже не раз писали о проблеме среднекурьинцев. В двадцатые – тридцатые годы жители получали участки земли «под огородничество». Понятно, что строили там и жилища; в советские времена это никого не смущало. Сейчас юристы рассуждают по-другому: огород не подразумевает постройки. И по закону эти дома являются самовольно возведёнными. Даже дачная амнистия, длившаяся до начала этого года, не помогла: она касалась именно дач.

Так и живут несколько сотен человек (а вместе с ними – жители и других районов): в домах, которые давным-давно должны были «снести за свой счёт», как требует того буква закона.

ВЕЧНОЕ ЧЕМОДАННОЕ НАСТРОЕНИЕ
Настроение у людей, понятно, чемоданное. Тем более что нет-нет да и случится какая-нибудь неприятность. В 2008 году пермяки случайно услышали по радио, что здесь будут строить новый микрорайон. Напрашивался вывод: старых бесправных жителей «попросят». Пронесло: высоток здесь так и не появилось.

Но власти не потеряли надежды выселить отсюда людей. Несколько лет назад они обратились в суд с требованием выселить из дома одну из жительниц. «С тех пор она ко мне больше не обращалась, – отмечает председатель СТОС «Средняя Курья» Николай Сажин. Значит, опять пронесло. – Ни один у нас человек так и не лишился жилья».

А теперь, после сноса дома Веры Сиволобовой, что, получается, и никаких судов не нужно?

«В ЭТОМ ДОМЕ Я ИГРАЛА СВАДЬБУ И ПОХОРОНИЛА ОТЦА»
Вера Павловна переехала сюда в 1970 году, к мужу. Прямо в этом доме гуляли свадьбу. Здесь и жили, с родителями избранника. «Здесь я родила двух детей», – говорит женщина.

Строение было небольшим – двадцать четыре квадратных метра. Со временем шести человекам стало совсем трудно жить в одной комнате: «Когда дети пошли в школу, мы купили другой дом».

Первый находился по адресу: Рыбацкая, 34, второй – Рыбацкая, 26а. Они, говорит Вера Сиволобова, были одинаковыми. В первом остались жить родители, во второй наконец-то переехала молодая семья.

Последние несколько лет тридцать четвёртый дом использовался как дачный. Им очень дорожили: растёт внук, которому со временем понадобится своё жильё. И главное – в этом доме была прописана вся семья (в двадцать шестом зарегистрироваться не получилось, потому что его тоже признали «самоволкой»).

ВАШ ДОМ… НЕ ВАШ!
Сиволобовы, как и другие среднекурьинцы, ходят в администрацию, судятся с властями. Но право собственности ни на тот, ни на другой дом за ними пока не признали.

Чиновники, считает председатель СТОС Николай Сажин, ведут себя очень странно. На словах обещают помочь. А на деле?

Вот что говорится в решении Ленинского райсуда, заседание которое состоялось в июне: «Администрация г. Перми о месте и времени рассмотрения дела уведомлена надлежащим образом, представитель ответчика просит <…> отказать в удовлетворении иска». То есть – оставить всё без изменения.

На том же заседании выяснилось, что земля по ул. Рыбацкой, 34, а также жилое строение на нём на самом деле принадлежат некоей Кобелевой Т. М. Такие сведения предоставил департамент земельных отношений администрации Перми. Это было одним из аргументов не в пользу Сиволобовых.

Председатель СТОС Сажин поясняет: на ул. Рыбацкой было два дома под номером 34: так уж власти присваивают номера. И о какой постройке идёт речь в судебном решении, непонятно. Но суд этого обстоятельства не учёл.

А внеси чиновники ясность – возможно, решение его было бы другим.

ВЫШЛА ИЗ ДОМА – СТАЛА БОМЖОМ
Два тридцать четвёртых дома разделяет пара сотен метров. Согласитесь, странно, почему один передали в собственность, а другой – нет. Сажин предполагает, что 34-й не Сиволобовых был дачей, а не огородом, по крайней мере, по бумагам.

Но Веру Павловну больше возмущает не это. Она показывает мне свой паспорт, где на соответствующей странице написано: «Рыбацкая, 34». А из решения суда выходит, что этот дом принадлежит другому человеку.

Не захотел ли кто-то воспользоваться неразберихой и снести жилище пермячки? Сиволобовы говорят, что после того суда стали ходить в дом чаще, мол, мало ли что: «Но не будешь ведь бегать за каждой машиной!»

После злосчастного суда прошёл ровно месяц – и… «Мы были здесь в начале недели, – вспоминает Вера Сиволобова, стоя у развалин. – А в тот день я встретила соседку, которая сказала, что мой дом разбирают. Прибежала, смотрю – сидят двое рабочих». Они сказали, что их хозяин вот-вот подойдёт. «Я прождала его минут сорок, но тот так и не появился». «Бомжи» – так теперь называют себя Сиволобовы.

«МЫ ЕЩЁ ВЕРНЁМСЯ», – ПООБЕЩАЛИ ПОЛИЦЕЙСКИЕ
Ещё удивляет поведение полиции. «Первое, что они сказали, как приехали, – вспоминает уже дочь пенсионерки Марина Вячеславовна, – что думали, что мы задержали преступников». После этого полицейские вызвали некую оперативную группу и уехали. Та прибыла на место происшествия во втором часу ночи. «Извините, – вспоминает слова правоохранителей Марина, – уже темно и ничего не видно». Обещали приехать утром, но с тех пор так и не появлялись. Уголовное дело так и не возбудили. Подумаешь, домик.

Сиволобовым ничего не остаётся, как продолжать ходить в суды. А ещё не покидать дом на Рыбацкой, 26а – он в таком же подвешенном состоянии, как и снесённый, а значит, с ним тоже может случиться всё что угодно. Хочешь дом – сиди в нём.