Про баррикады и ожидания

Текст: Марина Сизова

У Коми-Пермяцкого округа – новый глава. Сам Виктор Рычков говорит, что предложение возглавить этот пост для него было неожиданным. Но он согласился. «Меня привлекло то, что новый губернатор возвращается к проблемам, которые, к сожалению, были забыты после объединения округа и области», – объясняет он.

ОДНО ДЕЛО – КОНТРОЛИРОВАТЬ, ДРУГОЕ – ИМЕТЬ ВЛИЯНИЕ
– Виктор Васильевич, если честно, вы сразу приняли предложение стать министром по делам Коми округа? Не было никаких сомнений?
– Предложение на самом деле было для меня неожиданным, ведь я в последнее время практически выпал из политической обоймы. С одной стороны, пост министра – большой груз ответственности перед жителями округа. В сознании многих людей отложилось, что министерство по делам Коми округа – это прежняя администрация Коми-Пермяцкого автономного округа с теми же возможностями, полномочиями и ресурсами. К сожалению, это не так. И вот в этом были сомнения: у людей очень большие ожидания, а возможности для их реализации небольшие. С другой стороны, это и бремя ответственности перед близкими мне людьми. Сегодня почти нет чиновников, про которых говорят хорошо. Некоторые политики зачастую сознательно противопоставляют власть и общество, разводя их по разные стороны баррикад. Хотя так не должно быть.

– Прежнего министра по делам Коми округа обвиняли в том, что он занимается только лишь культурой, а надо бы экономикой округа, вот и вы вроде человек, далёкий от экономики, не боитесь снискать, как бы это сказать, славу Быкариза?
– Мне бы не хотелось обсуждать моего предшественника. Это некорректно. Могу сказать, что я однозначно нацелен на то, чтобы отслеживать ситуацию в экономике. Уже был и на животноводческих фермах, на заготовке сена, на строительстве дорог. Другой вопрос в том, что одно дело – просто контролировать, а другое – иметь влияние на процесс. Для этого кроме организационного ресурса нужен и финансовый. Если говорить об участии в различных краевых программах, мы готовы координировать действия с краевыми структурами, чтобы наши муниципалитеты могли максимально участвовать в программах. Нами внесены предложения в программу социально-экономического развития Пермского края по округу. Состоялись встречи в различных министерствах – промышленности, сельского хозяйства, транспорта, природных ресурсов и других.

– Какие главные приоритеты?
– Учитывая, что главным богатством Коми округа всегда был и будет лес, ищем инвесторов для создания производства по переработке древесины. Проводим работу по поддержке малых форм хозяйствования на селе, ищем варианты поддержки малого бизнеса.

– Опять служить сырьевой базой? Может быть, предусмотреть какие-то особые налоговые льготы для инвесторов?..
– Эта тема гораздо шире, чем мои полномочия, хотя предложения о преференциях для инвесторов на территории округа министерство вносит. Не раз приходилось сталкиваться с мнением: а чем вы, в округе, лучше других жителей края? Почему вам? Устаёшь оправдываться: вот Федеральный закон, вот Устав Пермского края, вот особый статус Коми-Пермяцкого округа. Можно было бы особые преференции сделать на определённый отрезок времени – пока округ не достигнет среднекраевых показателей, как это было обещано при объединении. А дальше мы бы пошли сами, на общих основаниях.

ОКРУГ ВНЕ ЗАКОНА
– Коми округ, по сути, оказался вне закона, поскольку термин «единое муниципальное образование с особым статусом» не «лезет» в рамки федерального законодательства. Как-то будет решаться этот вопрос?
– Это был один из возможных вариантов преобразования округа при создании нового субъекта. Он не получил поддержки депутатов. Что же касается особого статуса, не надо забывать, что в некоторых направлениях он есть и действует. Во-первых, в Уставе Пермского края в отдельную главу выделена особо только одна территория края – Коми округ. Во-вторых, для управления округом создан отдельный орган государственной власти (министерство), который тоже подчёркивает особость территории. Если строго следовать закону об избирательных правах граждан, то все избирательные участки должны быть примерно одинаковы по количеству жителей. У нас этот принцип не соблюдается только потому, что есть особый статус. Только на территории Коми округа действует структура уполномоченного по правам человека в Пермском крае. Есть постоянно действующие сессии краевого, арбитражного судов.

– В 2011 году была попытка разработки проекта закона об особом статусе, но только попытка. По сути, этот законопроект ничего нового не предлагает и ясность в понятие «особый статус» не вносит. Когда всё-таки будет разработан закон об особом статусе?
– Я его не видел и с ним пока не работал.

– Время от времени возникает вопрос об объединении всех районов Коми округа в одно муниципальное образование, то есть в один район, ваша позиция по этому поводу?
– Этот вопрос надо было решить сразу в 2003 году. Сегодня на фоне имеющихся экономических и социальных проблем жители округа высказывают свои сомнения по этому вопросу.

– Министр по делам Коми округа – довольно странная должность на властной вертикали. При объединении обещали, что пост главы округа будет избираемой должностью. А потом, после Валерия Баяндина, как бы в насмешку (так посчитали многие) и прислали чужака – Игоря Быкариза, который никакого отношения к округу не имел.
– В правительстве края все должности назначаемые. Это исполнительный орган власти, и исключений быть не может.

– Глава округа назначается, депутатов от округа всего два из шестидесяти членов краевого парламента. Получается, что никакого влияния населения округа (в том числе через своих депутатов) на краевые власти не предусмотрено?.. Тот же Корякский округ смог обеспечить себе в Заксобрании объединённого Камчатского края десять гарантированных мест из пятидесяти (20%).
– Что касается ЗС, в любом случае, если депутатов от территории не подавляющее большинство, они не имеют возможности повлиять на результат голосования.

– А что бы лично вы ещё хотели видеть в особом статусе?
– Можно пофантазировать? Было бы идеальным, если бы, к примеру, Законодательное собрание края выделяло какую-то часть денег на ту же этнокультуру, которую бы министерство распределяло с учётом мнения общественности, но действовало бы более оперативно и свободно. Мы встроены сейчас в единую структуру, и правила одинаковы. Подаём заявки, защищаем их, получаем финансирование, проводим конкурсные процедуры, отчитываемся. Просто хотелось бы более оперативного влияния на прохождение денег. Эта схема культурно-национальной автономии, но с участием государства. В этом году, к примеру, министерство решило выпустить книги. А в следующем году решит деньги направить на другие задачи, соответственно запросам общества. Нечто подобное внедрено у саамов, проживающих на севере Финляндии.

Второе, о чём мечтается… Коль скоро главная цель объединения двух субъектов Федерации была – повышение жизненного уровня и подтягивание округа до среднекраевых показателей, чтобы мы имели чёткое понимание, что для выравнивания есть финансовый ресурс. То есть чтобы были некие преференции. А вот когда Коми округ подтянется к среднекраевым показателям, тогда можно было бы работать по общим правилам.

– Но ведь был переходный период?
– К сожалению, на каком-то этапе просто забыли про те обязательства, которые были приняты участниками. Когда я соглашался на пост министра, меня привлекло то, что Виктор Фёдорович Басаргин возвращается к темам, которые были забыты. Например, к тому, что программа социально-экономического развития Пермского края должна содержать отдельный раздел по Коми округу. Когда губернатор заявил, что такой раздел должен быть, то люди снова воспряли духом. Если бы власть показывала ежегодно, что идём намеченным курсом, то такого бы водораздела между властью и обществом не было. Только доверие способно сохранить социальный мир. Но проблема ещё и в том, что даже если все обещания будут выполнены, такие территории, как Коми округ, не имеющие крупных производств, ориентированные на самозанятость, на небольшие формы хозяйствования, – они не смогут конкурировать с большими городами за каждого жителя. Вот как решить эту глобальную задачу – оттока жителей Коми округа – пока сказать трудно. Но мы ищем варианты, готовы прислушаться к мнениям людей.

ПРО МАЛУЮ АВИАЦИЮ И ЛИЦО ВРЕМЕНИ
– Вы говорите, у каждого времени – своё лицо и свои достижения. А какое лицо будет у вашего времени?
– Я бы хотел, чтобы министерство наконец смогло сказать людям, что те обязательства, которые были даны во время объединения, наконец-то властью выполнены. Мы как раз над этим сейчас и работаем. Мы подняли все документы, по которым были обещаны те или иные преференции Коми округу, и отправили в краевые структуры.

– А как быть с теми обязательствами, которые нельзя выполнить? Планировалась, к примеру, реорганизация Кудымкарского аэропорта. А за это время аэропорт приказал долго жить…
– На самом деле, я надеюсь, что не всё так мрачно в этой ситуации. Губернатор Пермского края В. Ф. Басаргин выразил намерение восстановить и поддержать в крае малую авиацию. Поэтому я думаю, что мы снова можем вернуться к вопросу реанимации не только Кудымкарского аэропорта, но и других.

– Про «Белкомур», наверное, уже можно даже не говорить…
– Я понимаю, что строительство Белкомура через Соликамск экономически целесообразнее, чем со станции Григорьевской и через весь Коми округ, но я не понимаю, зачем надо было вводить людей в заблуждение. Мы же не знаем, кто каким мотивом руководствовался на референдуме по объединению округа и области, голосуя «за». Для кого-то мотивом могла стать как раз реорганизация аэропорта (ведь в одно время некоторые депутаты вообще говорили о создании перевалочной базы в Кудымкаре для перелётов из Москвы во Владивосток), для другого – строительство на территории округа железной дороги. Получается, мы не очень, мягко говоря, корректно обошлись с выбором жителей края. Может, поэтому очень часто можно слышать от людей мнение, что их обманули.

«ПРЕПЯТСТВИЙ К ОБУЧЕНИЮ КОМИ ЯЗЫКА НЕТ»
– За последние пять лет в Коми округе закрыли десять национальных школ. В основном это маленькие сельские школы. Из ста учебных заведений сегодня только в 42 преподают коми язык. Вас не тревожит этот факт?
– Я вообще против закрытия малокомплектных школ. Ребёнок-первоклассник должен жить с родителями. Неправильно, когда ребёнка возят в школу за 20 километров и с первого класса определяют в интернат. Без родительского сопровождения ребёнку сложно. Хотя надо признать, что у многих отдалённых малокомплектных школ имеются кадровые проблемы. Сегодня нет системы распределения, когда специалистов в буквальном смысле вынуждали ехать в деревни, в отдалённые районы. Нужны срочные меры по привлечению специалистов.

– Давайте для примера возьмём учителей по родному языку. Ежегодно пермский педагогический университет выпускает около двадцати преподавателей коми-пермяцкого языка. Но работы по специальности для них нет, и идут они устраиваться на рынок, в магазины, полицию, куда угодно… И даже не в округе. Может быть, для них создать какие-то преференции? Как в национальных республиках?..
– Если мы учредим льготы и пособия только для учителей коми языка, это в корне неверно. Должны приниматься меры по повышению оплаты труда работников образования в целом. В конце-то концов, в республиках родной язык является государственным языком, это закреплено Конституцией, исходя из этого определятся меры его поддержки. Но и сейчас никаких препятствий к изучению коми языка нет. На сегодняшний день есть принципиальная договорённость, что министерство образования выделяет любой школе средства на обучение коми языка без ограничений. Раньше такой установки не было. Главное – своевременно подать заявку на обучение.

– И всё же зря грешить только на отсутствие кадров. Пример с Антипинской школой в Юсьвинском районе не кажется вам показательным? Когда и дети, и родители – против закрытия школы, преподавательский состав полностью укомплектован, а её закрыли, потому что содержать её из-за подушевого финансирования нерационально.
– Конечно, коми язык должен изучаться там, где проживает коренное население. Даже только для того, чтобы помочь маленькому человечку, который не знает русского языка, адаптироваться к среде. Я сам с русским языком фактически столкнулся только в школе. Когда я шёл в первый класс, знал только отдельные русские слова. Если в Кудымкарском, Косинском и Кочёвском районах коми-пермяков по 80 процентов, откуда у первоклашек знание русского? Изучение коми языка – это средство адаптации учеников в русскоязычную программу.

– Когда всё-таки будет открыт многострадальный Кудымкарский драмтеатр?
– Очень хочу верить в обозначенный прежним министром по Коми округу Игорем Быкаризом срок – 1 декабря 2012 года. Дата пока не изменена. Вся проблема в том, что театр строится уже несколько лет, и порой некоторые решения по его строительству противоречат здравому смыслу. Не налажен был даже должный учёт – сколько денег на что отпущено и какие работы выполнены. Мы сейчас пытаемся наладить эту работу, для этого привлекли представителей краевого УКСа, министерства градостроительства.

– Там сейчас вообще кто-то работает? Раньше, не секрет, обычно только к приезду первых лиц на стройке непонятно откуда материализовывались рабочие…
– Порядка 60–70 человек ежедневно трудятся на стройке. Но нужно 150–200 человек, и даже в две смены.

– Если помечтать, а почему бы на территории Коми округа не построить новое здание краевого музея с переходом туда коллекций финно-угорского наследия пермской художественной галереи и краевого музея: деревянной скульптуры, предметов звериного стиля, этнографии и археологии? Тем более что и галерея, и музей не обладают достойными площадями…
– С театром бы пока разобраться…

СОТРУДНИЦА ГАЗЕТЫ ПЕРЕВОДИТ СТИХИ МИНИСТРА
– Поэт и политик – разве это не взаимоисключающие вещи?
– Абсолютно нет. А Салтыков-Щедрин, который служил вице-губернатором сначала в Рязани, потом в Твери?.. А Джахан Поллыева, главный спичрайтер нескольких российских президентов, до недавнего времени помощник Президента Российской Федерации, а ныне – глава аппарата Госдумы?.. Она пишет стихи и рассказы, известно, что она автор композиции «Опять метель» к ремейку «Иронии судьбы».
У меня потребность к сочинительству появилась, когда мне было уже за тридцать. Конечно, нынешняя должность однозначно сокращает возможность заниматься творчеством, и не только сокращает – «перекрывает кислород» по времени. Поэтому будет что-то написано мною в министерский период или нет, я не знаю. У меня есть заделы предыдущих лет, их бы довести до ума. В основном это детские стихи и рассказы. Вначале я писал для своих детей, черновики лежали где-то на антресолях и были напечатаны только двадцать лет спустя, когда дети уже выросли. Дочь Елена стала врачом, сын Алексей – инженером. Сейчас вдохновляет на творчество внучка Аня, которая учится во втором классе. Пишу и на коми, и на русском языках. Прозу на русский пока перевожу сам. Для перевода стихов пользуюсь услугами переводчиков (переводит стихи, кстати, и сотрудница «Пермских новостей», член Союза писателей России Вера Смородинова. – авт.).

– Если бы было свободное время, как бы его использовали?
– Просто бы побродил по лесу. Грибы бы собирал, вот тогда, наверное, почувствовал бы себя счастливым человеком. Сейчас же нет возможности уединиться, остаться наедине со своими думами. Я и огорода, и леса нынешним летом вообще не видел. Один раз за лето в воскресный день удалось с внучкой рано утром на рыбалку съездить, карасей половить. На охоту не хожу. Принципиально. Я же рос в деревне, ружьё у нас в доме всегда висело. Всех с детства к охоте приобщали. Однажды, когда мне было лет двенадцать, отец после охоты доверил мне ружьё до дому нести. По дороге мы с братом увидели белку на дереве. Я выстрелил. Белка в шаге от меня упала. С открытыми глазами. С тех пор я больше ружья в руки не брал. И это принципиально. А братья у меня – заядлые охотники.

– Вас считают человеком осторожным. Осторожность – это хорошее качество для политика. А для человека?
– Разные оттенки могут быть у слова «осторожный». Я за здоровый консерватизм. В этом смысле, я – да, человек осторожный. Не на каждом этапе надо изобретать велосипед.
Каждое поколение россиян не должно начинать свою историю со своего поколения, обрушив при этом всё старое. Мы должны использовать лучший опыт предшественников и двигаться дальше с каких-то уже достигнутых рубежей. У нас же получается, что каждое поколение пытается начать с нуля.

– Говорят, вы составили свою родословную.
– Каждый человек задумывается о своих корнях. У меня, к сожалению, все бабушки и дедушки умерли до моего рождения. Долго сидел в архиве и создал генеалогическое дерево. По линии отца до 1789 года докопался, это десять поколений. А кем могли быть люди, живущие в Коми округе? Госпожи графини Строгановой крепостные крестьяне. Около двухсот родственников нашёл. Надеюсь, что ещё в пермских архивах удастся заняться дальнейшими поисками материала.

– Никогда в вас не возникало противоречия между чиновником и человеком?
– …Бывает.

– И?..
– Стараюсь оставаться человеком, насколько это возможно. Есть два выхода: если чего-то не приемлешь, либо должен уйти, либо смириться. Выбор, по сути, небольшой. У меня таких острых ситуаций пока не возникало. И, надеюсь, не возникнет. Мать всегда наставляла меня: живи по совести и по закону. Это стало установкой моей жизни.

– В декабре Пермский край будет отмечать очередную годовщину образования региона. Может быть, есть какие-то пожелания?
– Сегодня есть некое отчуждение власти и общества. Я бы хотел, чтобы правительство Пермского края, наше министерство принимали такие решения, которые бы способствовали минимизации этого отчуждения, чтобы было больше доверия между обществом и властью. Нам нужно работать в одной связке, ведь только так мы сможем решить и экономические, и социальные проблемы края.

ДОСЬЕ
Рычков Виктор Васильевич. Родился в 1959 году в деревне Трошево Кудымкарского района Пермской области. Окончил школу с золотой медалью. В 1981 году окончил Пермский государственный университет, работал преподавателем истории и обществоведения в школе №9 г. Кудымкара. С 1983 года на выборных должностях в Кудымкарской городской и Коми-Пермяцкой окружной комсомольских организациях, затем преподавал, работал в партийных и советских органах. В 1994 году был принят на государственную службу и назначен начальником отдела, затем заместителем главы администрации Коми-Пермяцкого автономного округа. С 1997 по 2000 год – полномочный представитель Президента Российской Федерации в Коми-Пермяцком автономном округе. С 2001 года – заместитель, первый заместитель главы Коми-Пермяцкого автономного округа, заместитель главы Коми-Пермяцкого округа – министра Пермского края, с 2010 – консультант аппарата Уполномоченного по правам человека в Пермском крае, с 2012 – министр по делам Коми-Пермяцкого округа.Им выпущены в свет два авторских сборника – «Оланлэн шэрт» («Нить жизни»), в него вошли стихи на коми-пермяцком языке, и «Рэма вэттэз» («Цветные сны»), со стихами и рассказами для детей. Перевёл для окружного драмтеатра на коми язык «Женитьбу» Гоголя.