Музыка меня завораживает

Текст: Зоя Журкина

Меня всегда волновало таинство, происходящее на сцене, во время выступления скрипача и аккомпанирующего ему пианиста. Что кроется за единым взмахом смычка и тонких пальцев, легко соскользнувших с клавиш? Плавными переливами пианино и надрывным плачем скрипки? Кто стоит за волшебным заговором? Какова его судьба?

Я нахожусь в гостях у Евгении Перминовой, педагога и концертмейстера детской музыкальной школы им. П. И. Чайковского — в ее маленьком школьном кабинете с двумя пианино. В этом по-домашнему уютном пространстве с развешенными на стенах цветами чары сцены не действуют. Удивительно лиричный «Ноктюрн» Арно Бабаджаняна, творимый моей героиней, и сама Евгения, тоненькая, хрупкая, кажутся мне близкими, почти родными.

Евгения Александровна Перминова. Родилась в Березниках. Окончила березниковскую музыкальную школу [ныне «Камертон»), Пермский г°сударственный педагогический институт [факультет музыки). Шестнадцать лет работает в детской музыкальной школе №1 имени П. И. Чайковского. Преподаватель по классу фортепьяно, концертмейстер, работает с пианистами, скрипачами, хорами. Воспитала девять поколений музыкантов. Дважды признавалась лучшим концертмейстером года по итогам международных конкурсов. Заместитель директор по внеклассной работе. Член городского общественного совета по культуре. В 2012 году награждена знаком «Учитель. Общественное признание».

— Евгения Александровна, главное в успешной работе концертмейстера и солиста — единение. Но солист всегда на первом плане. Вам никогда не хотелось затмить партнера?
— Тогда зритель не услышит целостности мелодии. Аккомпаниатор не имеет права выделять себя. В паре я стремлюсь помочь солисту, чтобы создать точный образ, сотворенный композитором. Моя роль — вступление, проигрыши, тут уж вкладываю всю душу.

— Как вы добиваетесь музыкальной идиллии?
— Постоянными репетициями, на которых также обсуждаем замысел автора, стиль музыки, эпоху, в которой жил композитор, и другие тонкости. Если солист растерялся на сцене или зажат во время выступления, подтягиваю его в ритме, показываю своей игрой, что ему нужно именно сейчас вступить громче, эмоциональнее.

Конечно, ощущение «плеча» нарабатывается годами. Более семи лет совместной учебы в музыкальной школе и выступлений понадобилось мне и скрипачу Вадиму Варнавскому, чтобы создать удачный творческий тандем. Мне уже не надо было поворачивать голову, а достаточно было только ощутить его вдох и взмах его смычка, чтобы вместе начать игру.

— Откуда в вас такое большое терпение и трудолюбие?
— От родителей. Оба строители, и, хотя к музыке отношения не имеют, повлияли на мое становление. Тяга к музыке возникла, видимо, от дедушки. Он играл на аккордеоне.

Я с детства полюбила музыку раз и навсегда. В ней мне интересно реализовываться в разных направлениях. Кроме концерт-мейстерства, увлекаюсь звукоре-жиссурой, написанием сценариев. Хочется интересное придумывать для детей, не люблю примитива. Однажды вместе с коллегами придумали концерт, посвященный роялю. Написали сценарий, подобрали номера, звуковое оформление, слайд-шоу. Артисты играли на рояле, слушали звуки клавесина и органа, извлекаемые электропианино. Зрители были в восторге.

— Часто дети удивляют вас духовными подарками?
— Часто. Маленькая пианистка Лизонька Анашкина — дипломант I степени в Общенациональном Всероссийском конкурсе — фестивале юных дарований «Таланты Нового Века» (Москва). Один из моих любимых скрипачей Дмитрий Калинин — лауреат всероссийских и международных конкурсов. Дети все талантливые, стараюсь к каждому найти подход. Одна девочка только сейчас стала заниматься, а была «оторви и выбрось», воевала с ней два года, теперь играет. И слава Богу!

— К какой музыке вы обращаетесь, когда грустно, весело?
— Чаще к классике. Очень люблю Рахманинова (он — красота и широта России!), Баха, Шопена, Листа. Нравится этному-зыка, западный рок — Фредди Меркьюри, Фил Коллинз. Слушаю джаз, но для игры он мне пока не подвластен. Его ломаный ритм требует импровизации, ломки себя, своих чувств. Видимо, не доросла до такого уровня мастерства. Хотя, думаю, что смогу, при внешнем спокойствии я эмоциональна в музыке.

— Какое произведение перевернуло ваш душевный мир?
— «Вокализ» Рахманинова. Играла его с Вадимом Варнавским. Музыка поразительная, проникновенная, очень сложная. И по технике и по передаче длинной философской мысли композитора, заканчивающейся не инструментальным апофеозом, а тихой нотой. Чтобы суметь переплести музыкальные ткани — игру пианиста и скрипача, требовалась огромная работа рук, души. Только на второй год упорных репетиций у нас начало получаться. Мы выступили на концерте.

— Диалог со зрителем произошел?
— Да. После того выступления я профессионально выросла как пианист, концертмейстер. Это был большой скачок вперед после моего длительного кризиса в музыке. Моим первым педагогом в училище была Ольга Козлова. Благодаря ей я быстро раскрылась, в юном возрасте уже играла Рахманинова, Бетховена, Баха. Мне нужен был следующий этап роста, но этого не произошло. Отношения со вторым преподавателем были сложные, болезненные, пропала вера в себя, я замкнулась, не могла выходить на сцену. Только после окончания пединститута стала оттаивать. Иногда думаю, что именно сейчас начинаю раскрываться. Езжу по городам, у всех стараюсь учиться...
(Евгения задумчиво смотрит в окно, на тихо падающие снежинки). Может, и нужна была тогда встряска после стремительного взлета. Повзрослев, я глубже начала чувствовать музыку, ее душу.

— Говорят, вы настолько безотказный человек, что срываетесь на концерты в любое время суток...
— Просто очень люблю работу. И не упущу ни одного шанса узнать новое, получить кайф от общения с интересными людьми. Мне важно, чтобы ребята выступали на большой сцене, поэтому стараюсь чаще организовывать для них концерты на разных городских площадках, во дворцах культуры. В интернете нашла объявление об Общенациональном Всероссийском конкурсе — фестивале юных дарований «Таланты Нового Века», который должен был пройти в Москве. Собрала большую команду ребят и увезла на конкурс. Все вернулись практически лауреатами. Профессора московской консерватории отметили их уровень как высокий.

— Исполнение музыкального произведения схоже с игрой на сцене — мы надеваем маски. В жизни вам тоже приходится играть роли?
— Нет, я всегда стараюсь быть настоящей, честной сама с собой.

— Честность вам мешает в жизни?
— Мешает сама философия жизни, она сильно изменилась сегодня. В эпоху потребления царствуют цинизм, разъединенность людей, равнодушие. Мне порой бывает очень одиноко и страшно за нынешних ребят. В их глазах я вижу нравственную пустоту.

— Именно поэтому вы согласились возглавить в недавно созданном городском совете по культуре группу, отвечающую за эстетическое воспитание и художественное развитие детей?
— Да. Необходимо заново заложить зернышко, растить молодежь на синтезе традиций и новаторства в искусстве. Для этого нужно и властям, и педагогам, и родителям набраться храбрости и посмотреть друг другу в лицо. Только общими усилиями можно решить проблему. Первые задумки о том, как это сделать, у меня есть. Мне очень импонируют идеи объединения живописи, музыки и поэзии в единые арт-проекты, различные эксперименты с использованием пространства (например, выступления творческой интеллигенции на улицах города). Такие проекты в городском управлении культуры разрабатываются. Надеюсь, они воплотятся. Я готова оказывать всяческую поддержку.

— О чем вы жалеете?
— Жалко, что в сутках только 24 часа, — смеётся Евгения, и в ее изумрудных глазах загораются озорные солнышки. — Бурлит во мне все, потому что жизнь люблю. Неунывающий оптимист. Меня к земле прижми, но я встану.