Эмма Казакова. Жизнь в капле росы

На излете прошлого года губернатор Пермского края Виктор Басаргин чествовал в Перми жителей края, получивших правительственные награды и звания. В группе самых достойных Эмма Казакова оказалась единственной из Березников. Губернатор лично поздравил руководителя детского музыкального театра «Росинка» с почетным званием «Заслуженного работника культуры РФ».

Эмма Андреевна — человек, я бы сказала, небудничный. Не в том смысле, что рядом с нею всем хочется праздновать, петь и плясать, а в каком-то постоянном настрое на высокое. Она всегда предполагает в окружающих прекрасные черты, и от этого начинаешь тянуться, стремиться соответствовать лучшей версии самого себя. Наверное, это называется «воспитывает самой манерой общения».

Вот и в этот раз, когда мы договаривались о встрече, Эмма Андреевна хотела говорить только о своих замечательных учениках, о «Росинке», а не о себе: «Что же во мне интересного?» А мне хотелось знать подробности о самой Эмме Андреевне, в конце концов, об основательнице прославленного детского театра «Росинка» мы знаем до обидного мало. Несправедливо как-то.

— Эмма Андреевна, в Указе о награждении ваше имя называется «Эммалия». Это ошибка или нет? Откуда такое редкое имя?
— Да, по паспорту я Эммалия, но и родители, и все окружающие звали меня Эммой. А в паспорте — это фантазия работника ЗАГСа, выдававшего мне мой первый паспорт, почему-то он решил, что имени «Эмма» не существует. Я не стала спорить и исправлять... Когда я родилась, роды у мамы принимал доктор-немец, и родители спросили, как они могут его отблагодарить. Он попросил назвать дочку Эммой. Кстати, позже, в Ташкенте, уже когда я преподавала в институте после окончания консерватории, мы как-то с подругами-преподавателями пошли к ясновидящей. Я хотела выяснить, насколько серьезная опасность грозит маме, она тогда болела и почти каждую неделю «умирала». А ясновидящую эту побаивались: бывало, она говорила людям, когда они умрут и другие страшные вещи. Подруги мои так и не пошли, просидели в приемной, испугались, а я пошла. Про маму ясновидящая меня успокоила, сказала: «Она у вас долгожитель». А про имя мое сказала, что если бы меня назвали иначе, судьба у меня сложилась бы более спокойно и благополучно.

— А про маму правда оказалась?
— Да, мама прожила 92 года.

— Эмма Андреевна, а как получилось, что вы стали учиться музыке? Вы из музыкальной семьи?
— Нет, но родители мои были идейными и образованными людьми. В 30-х годах они по призыву партии поехали поднимать культуру в Среднюю Азию, там еще в паранджах ходили. В поезде и познакомились. Поэтому я выросла в узбекском совхозе, в селе. Но это был большой совхоз, много приезжих из России, был самодеятельный театр, и мама там играла. Вспоминаю себя с гитарой и гармонью-«трехрядкой», что-то я играла, подбирала мелодии по слуху. Бывало, когда вырубалось электричество и не работал репродуктор, под который устраивали танцы, бегут ко мне: «Эмма, выручай!» И я подхватываю гармонь, прихожу и играю вальсы для танцующих.

А потом, уже в старших классах, послали меня от школы в город на олимпиаду, тогда так назывались смотры художественной самодеятельности. Я пела «Одинокую гармонь». Заняла какое-то место, а после выступления меня подозвали к жюри и сказали, что мне надо поступать в музыкальное училище. И пригласили туда на прослушивание.

— А вы мечтали учиться музыке?
— Я хотела агрономом быть или зоотехником. А тут как-то случайно получилось. Помню, мама сшила себе и мне совершенно одинаковые ситцевые платья, красные в горошек, и мы поехали на прослушивание в музыкальное училище. Меня послушали, одобрили. Но я ведь даже нот не знала! А мне говорят: «Не беда, вот вам адрес нашей преподавательницы, она на дому учит».

Так я стала заниматься у Александры Евгеньевны Хохловой, моей первой учительницы. До экзаменов было полтора месяца, и мы занимались ежедневно часами. Такое у нее было терпение! Я почти плачу, мне плохо, у меня ничего не получается, а она: «Эммочка, спокойно.» Она почти не ходила, передвигалась на костылях, но сколько было в ней любви и терпения! Из всех педагогов, которые были у меня, — она самая лучшая. Я по¬том в жизни много преподавала, и фортепьяно, и дирижирование, и вокал, и до сих пор ловлю себя на том, что поступаю так же, как она. Не потому что я хочу, я просто по-иному уже не могу. Она меня научила, что главное: терпение, терпение и терпение. С ней мы за полтора месяца прошли программу трех лет музыкальной школы, и этого хватило, чтобы меня приняли в училище на дирижерско-хоровое отделение. В Ташкентскую консерваторию я поступила после училища, уже будучи замужем и с ребенком.Детский музыкальный театр «Росинка» действует в Березниках с 3 ноября 1986 года. За эти годы с маленькими артистами поставлено более полутора десятков музыкальных спектаклей, многие из которых покоряли зрителей не только России, но и других стран - Швейцарии, Германии, Латвии. Юные воспитанники Эммы Казаковой становились лауреатами многих престижных музыкальных детских конкурсов (вспомнить хотя бы победу Павла Ефремова и Наташи Овчинниковой на телепроекте «Утренняя звезда»).
— А в Березниках Вы как оказались?
— В возрасте за 40 я перестала выносить среднеазиатскую жару, и доктор мне посоветовал сменить климат на более умеренный. А я всю жизнь мечтала о березах. В Средней Азии это редкость. А еще, знаете, в детстве, на уроках пения мы пели про Урал: «Урал, люблю твои просторы». И вот засело это во мне: хочу на Урал. И муж меня поддержал. Куда ехать, не знаем, открыли карту: «Смотри, Березники! Наверное, там много берез... »

— И приехали, с бухты-барахты, в совершенно незнакомый город?
— Да, никого здесь не зная. Вышла из поезда, пошла в гостиницу. Так получилось, что сна¬чала я одна приехала, муж пока еще улаживал дела с работой. Пришла в музыкальное училище, с мыслью, что тут-то меня с руками оторвут. Я же 15 лет про-работала в институте культуры, была уважаемым педагогом, моих учеников оставляли после диплома работать тут же, в вузе.

Прихожу в училище, там директор был — Михаил Николаевич Борисоглебский, я ему представилась, кто такая, откуда, а он мне: нет, мы не можем вас принять на основное место работы, только по совместительству, а там уж — как вы себя проявите. А я думаю: что же мне делать, мне же постоянная работа нужна? Он мне посоветовал обратиться в отдел культуры (тогда это так называлось). Оттуда меня послали во Дворец им. Ленина, там как раз назначили нового директора — Галину Григорьевну Рудик.

Пришла я к Галине Григорьевне (она тогда еще совсем молоденькая была, с косичкой), и сказала ей, что хочу заниматься с детьми — детским музыкальным театром. Сама не знаю, откуда это ко мне пришло. Мне всегда нравилось заниматься с детьми, и театр я любила, и музыку, и пение. Решила попробовать. А Галина Григорьевна тут же открывает шкаф, достает книжицу и вручает мне. «Это клавир, — говорит. — «Муха-Цокотуха».

С чего же начать? Где взять поющих деток для музыкально го театра? Она мне посоветовала начать со школы № 1, там нужен был руководитель хора. Начала заниматься хором, и за полтора месяца занятий со школьниками я подготовила хор с нуля так, что на конкурсе школьных хоров из 25 школ мы заняли третье призовое место. А в конце ноября мы поставили «Муху-Цокотуху». Я была в единственном числе и преподаватель, и режиссер, и вокалист, и постановщик. А ведь надо было и танцы делать, а я этим вообще никогда прежде не занималась. Потом Галина Ивановна Цыганова, посмотрев, удивлялась: «Как это вы так умудрились из одного движения сделать четыре танца?»

Был аншлаг, полный зал детишек, в городе же не было прежде никогда такого — музыкального детского спектакля. Я в каком-то угаре за кулисами, а потом спустилась в зал к Галине Григорьевне, и она мне с сияющими глазами говорит: «Эмма Андреев-на, получилось!»
Так и пошло.

А хотите, расскажу, как я фермером была?

— Не представляю Вас как-то...
— Но я же мечтала агрономом стать! Это было примерно на второй год жизни в Березниках. Мужа моего Владимира, — он строитель, — направили в командировку в далекую деревню, отсюда где-то 80 километров. Деревня Загижга, недалеко от места, где наши космонавты приземлились. Я приехала к нему, пошла прогуляться — а там такая красота, мосточек из березовых жердей через речку, июль, все в полном цвету. И вывела меня тропочка на горку, а там избушка заброшенная. Я обернулась и. поняла, что тут я хочу жить. И муж тоже согласился.

А вскоре после того, как мы купили эту избушку и стали строить там дом, вышел указ о кредитах и помощи, которые правительство выделяет ферме¬рам. Я к мужу: «Может, попробуем?» И мы отважились, взяли огромный кредит, я сама ездила за трактором «Беларусь», при¬обретала плуг, телегу, машину «ГАЗ-53». Купили нетелей, поросят, засадили 10 га картошкой. На первый урожай приезжала комиссия из Перми, и мы были первыми, лучшими фермерами. А тут вдруг распоряжение: фермеры должны начать выплачивать кредиты, которые взяли. Через полгода! Ну какую прибыль можно получить через полгода, когда еще только начинается все? Если бы все тогда было разумно, может, я до сих пор бы на земле работала. А тут Господь сказал: «Иди-ка ты, Эмма Андреевна, занимайся своим делом».

Как мы расплатились за эти трактора, как успели все распродать и не вылететь совсем в трубу, не знаю. Многие тогда погорели. Вот так и закончилась наша авантюра. Но я все-таки побыла в той стезе. Знаете, там в деревне мало кто выращивал такой урожай...

— У вас, наверное, рука легкая?
— Нет, я просто одержимая. Если уж я что-то делаю, так де¬лаю на совесть. И как-то получается. С первой нашей победой («Росинки») так же получилось, почти случайно. Нина Ивановна (Каргополова) прибегает: «Эмма Андреевна, поехали на конкурс в Краснокамск!» А был у нас небольшой такой спектакль, «Дважды два четыре». Мы не заявлялись, но поехали. Взяли автобус, костюмы, поехали с детьми. Приезжаем, нас в про¬грамме нигде нет, но мы подошли к организаторам, они говорят: давайте. Там 33 коллектива вы¬ступали, все очень сильные. После выступления я отправила домой все костюмы, но мы остались узнать результат. Тут меня подзывают из жюри и говорят, что мы должны выступить на гала-концерте завтра. «А как, мы уже костюмы увезли». — «Да не нужны костюмы, просто выступите, и все. Вы победители». За ночь мы нашли костюмы, выступили на концерте, и нас объявили лауреатами. Мы лучшие!

Вот тогда я поняла, что мы идем по правильному пути. Это был 1993 год, через семь лет после того, как я приехала в Березники. Но мы могли бы и до сих пор никуда не поехать, если бы не Нина Ивановна. Она как «толкач», и в Германию только благодаря ей поехали. Мы профаны в этих делах, я и Светлана (Зуева, сейчас она руководит музыкально-театральной школой «Росинки») нам бы все работать, а вот как себя продвинуть, не умеем. И по сей день.

Светлана — мое счастье. Она не просто моя последовательница, она уже по многим параметрам превосходит меня (если бы она меня слышала, начала бы возмущаться, конечно). Это совершенно необыкновенный человек, бескорыстный, чистый, честный, влюбленный в детей и в театр. Она много училась, закончила с красными дипломами два вуза, и теперь она совершенно профессионально ставит спектакли, работает с детьми. Это большая удача, когда есть кому передать свое дело.