Пермяк в коконе. Аверкиев и ожидание чуда

«Я всё понял», - решил знаменитый, популярный, авторитетный пермский… гм, персонаж? деятель? активист? политик? мыслитель? Ни одно определение не кажется полноценным, а «исполнительный директор Пермской гражданской палаты» - мы же с вами понимаем, что это лишь случайная и не характеризующая роль и значение приставка к фамилии.

Примерно так Марат Гельман – это Марат Гельман, а галерист он или директор музея PERMM – не суть. В отличие от, например, «писатель Алексей Иванов (извиняюсь перед поклонниками творчества), «губернатор Пермского края Виктор Басаргинн» (извиняюсь перед родственниками Виктора Фёдоровича), «экс-губернатор Олег Чиркунов», «министр Юрий Трутнев», «мэр города Перми Игорь Сапко» и т.д. (извиняюсь перед всеми, если кого задело). Даже Владимир Путин не достиг ещё того уровня, чтобы совершенно избавиться от эпитета. Из тех, кто достиг, навскидку вспоминаются лишь Гитлер, Ленин и Сталин.

Понятно, масштаб совсем-совсем иной, но я и не сравниваю во всепланетном или всемирно-историческом масштабе, а исключительно и только о Перми, и лишь для пермяков. Так вот.

«Я всё понял», решил Игорь Аверкиев в феврале, после провала (поражения, временной неудачи, как угодно) общественной кампании в защиту Черняевского леса от зоопарка, и этой строкой начал своё эссе «Пермяк в вечном ожидании чуда». Обещал, правда, три части, опубликовал только две, но полагаю, уже и не имеет смысла дожидаться.

Тем паче, при беглом, и при внимательном прочтении талантливого эссе Игоря Аверкиева, и потому, что первые две части были написаны и опубликованы почти моментально (см. первая часть по этой ссылке, вторая часть - по этой ссылке), а с третьей частью вышла пауза, можно предположить, что Аверкиев, собственно, сказал всё, что хотел. По крайней мере, почти всё. По крайней мере, по этому поводу. И, самое главное, с выводами этого эссе невозможно не согласиться.

Разве что дополнить и/или развить, или перфразировать с «Пермяк в вечном ожидании чуда» на «Пермяк в коконе».

Не ждут чуда пермяки, не только или не столько сонно, пассивно, безынициативно, аполитично пермяки надеются, что проблемы решатся без них и без их активного участия. Иначе не было бы многочисленных организаций, групп и группочек, волонтёров, союзов трезвости, даже «Зелёной коалиции», в которую многие группы и группки соединились, не маячил бы который (пятый? шестой?) год пенсионер на перекрёстке Куйбышева-Ленина с одиночным пикетом «Басаргин (ранее – Чиркунов), верни собственность».

Просто – каждый пермяк или группа пермяков, объединившаяся по интересам/запросам/целям, обосновались каждый/каждая в своём коконе, в лучшем случае – своём улье на огромной пасеке (запомним эту аналогию). И каждый решает свои собственные задачи, достигает своих собственных целей. А целям и задачам других коконов/ульев сочувствует, конечно, – как например, сам же Аверкиев восхищался солидарностью, проявленной другими общественниками в пикетировании Пермской Думы по поводу зоопарка в самые февральские морозы, – но они, цели других коконов, всё-таки не свои.

У возглавляемой Аверкиевым Пермской гражданской палаты (ПГП) – свои цели и задачи, у Пермского регионального правозащитного центра (ПРПЦ) – свои, у «Союза защиты пермяков» - свои, у зоозащитников – свои, у Романа Юшкова - свои, у союза «Трезвая Россия», у организации АГРА (на днях узнал о существовании таковой от Михаила Касимова) - свои и т.д. Каждый в своём коконе, попытка эти коконы взломать, чтобы слились их обитатели в экстазе общественной активности (ничем иным и не было сопротивление зоопарку в Черняевском лесу), не удалась.

То есть, попытка-то взломать коконы и слиться – удалась. Однако это – всего лишь свидетельство того, что при кажущемся разнообразии все типо-организации находятся в одном коконе, пчёлки с одного улья. Да, по большому счёту это и так понятно – они даже «проживают» в одних и тех же помещениях и регистрируются по одним и тем же адресам. А вот соединиться с коконами/ульями других пермяков, которых около миллиона, - не получилось. Собственно, по следам этой неудачи Аверкиев и написал своё эссе.

Правда, в гораздо большей степени Аверкиева (не его одного, знаю) огорчает не закукленность пермских общественников в собственных коконах (собственно, он этой закукленности и вовсе не замечает… по крайней мере, в упомянутом эссе никак оно не отражается), а отсутствие массового участия. Общественно активные коконы друг другу помогают и взаимодействуют – например, по поводу зоопарка. Но основная масса пермяков – блин, миллион жителей!!! – в общественной активности не участвует, не присутствует, не отмечается. Даже малая часть, которая могла бы, и всё понимает, не участвует, не присутствует, не отмечается. Словом, сонные, аполитичные, безынициативные, непассионарные, ждут чуда. Не дождутся.

Здесь также можно перефразировать и уточнить/дополнить, мол, весь миллион пермяков тоже существует в собственных коконах. Во множестве коконов в каждом улье, а в каждом районе Перми – не один улей. Каждый район – сам по себе пасека, а Пермь в целом – пчеловодческое хозяйство, протяжённость вдоль Камы – 70 километров! Более того, можно дополнить, что и сама Пермь, как таковая, закуклилась в своём коконе, оставив остальной Пермский край (Березники, Кизел, Чайковский, Александровск, Гремячинск, Орду-Барду, Кудымкар) кукситься в их собственных коконах. Березникам всё равно до пермского зоопарка, Перми всё равно до березниковских провалов, Березникам не всё равно насчёт будущего шахтёров, но далековато, а Перми – не очень далеко, но всё равно до судеб шахтёров.

Всеобщая, словом, коконизация. Три миллиона человек ( 2 700 000 – но мы не о демографии, да?) в коконах. И ожидают чуда. Проблема ясна. И ничего с этой проблемой сделать невозможно. Ваш корреспондент, подобно Аверкиеву, исторический фаталист в некоторых вопросах. Есть так, как есть, и будет так, как будет, вытекающее из «есть».

Однако.

В выходной понедельник, 10 марта на Октябрьской площади Перми произошёл сход народа (народный сход, митинг, сборише, манифестация, как угодно) и всё стало ясно, окончательно встало на свои места и выяснилось. Раньше тоже можно было догадаться, Ваш корреспондент догадывался, но не торопился с выводами, а добирал данные, но теперь, пожалуй, уже можно.

Народный сход (митинг etc.), посвящённый, как известно, российско-украинскому братству и поддержке Путина по Украине, собрал примерно 7-8 тысяч человек. Примерно. На взгляд, учитывая занятые сходкой квадратные метры Октябрьской площади и прилегающих улицы. Прикинув число ушедших раньше, некоторые – сразу после начала, и пришедших больше.

Фраза репортёра пермской «Ветты» на фоне толпы: «По самым скромным последним данным здесь более четырнадцати тысяч пермяков» - враньё. Как и сообщение других медиа про 15 тысяч. Такое количество участников должно было бы занять вдвое больше пространства.

Но – не суть. 5-8 тысяч это тоже много. Для Перми, которая «сонная, аполитичная, ждёт чуда».

Из кулуаров и неподтверждённых официально сообщений (а кто бы рискнул подтвердить такое?) известно, что пермские власти (городские или губернские, или вместе – не принципиально) давали разнарядку обеспечить присутствие в поддержку 3,5-5 тысяч человек. Автобусами из края тоже подвозили, но, надо полагать, это было в общей разнарядке.

Перевыполнение плана в России, а Пермь – отъявленная Россия, – бывает только в презентациях Power Point. Но и значительного недовыполнения не допускается. Поэтому допустим, что примерно 3 тысячи пришли/приехали поддерживать по разнарядке. Остальные пришли добровольно. Вероятность тотальной оплаты присутствия отвергаем, не тот случай.

Получается – как минимум, три, а может быть, даже пять тысяч пермяков по собственной воле. По призыву, да, но вполне добровольно – вышли на площадь, чтобы поддержать Путина про Украину. Кстати, и те, которые по разнарядке, – не под угрозой расстрела пришли/приехали. А если кто получил возможность реализовать свой кухонный патриотизм за счёт приглашающей стороны (об этом на днях говорил пермский политик Константин Окунев), так – вопрос-то в минимальной организации и очень небольших затратах организаторов.

Расстояние от Перми до Севастополя по автомобильной трассе – 2864 километра. Расстояние от Перми до Киева – 2317 километров. Расстояние от Перми до Москвы, в которой принимаются решения по поводу Украины, – 1486 километров.

Никакой практической, социальной, экономической, житейской, практической пользы. И совершенно неуместно, имея мэром Перми товарища с фамилией Сапко, а первым заместителем председателя городской Думы – товарища с фамилией Кац. Однако – пять или даже восемь тысяч человек. Даже с учётом прибывых по разнарядке из Пермского края (3 миллиона), а не одной Перми (1 миллион). Не так?

Как-то не очень катит насчёт «сонной, аполитичной, ожидающей чуда»?

Протяжённость Перми вдоль Камы – 70 километров. Население – 1 миллион. Три месяца назад у ДК Солдатова состоялся митинг – его назвали грозно «митингом-предупреждением губернатору Басаргину» – размером примерно в триста человек. По подсчётам самих организаторов. Через интернет (!!!) в блоге губернатора Басаргина за январь-февраль несогласие с проектом зоопарка в Черняевском лесу выразили примерно 130 человек. В пикетах у городской Думы за лес против зоопарка участвовали примерно 120 человек (именно тогда Аверкиев говорил про солидарность общественных активистов).

0,3 % от населения Пермского края или 0,8 % от населения Перми в случае «про Украину» .
0,03 % от населения Перми и 0,01% от населения Пермского края в случае «про предупреждение губернатору Пермского края» (в остальных случаях – много меньше).

В обоих случаях – совсем немного, но в случае «про Украину» – хотя бы заметно. Даже не потому, что СМИ активно освещали, а просто заметно. СМИ не могли не освещать. В случаях «митинга-предупреждения губернатору» и «за лес против зоопарка» – заметно ТОЛЬКО благодаря СМИ. СМИ могли бы и не освещать. Пикет в поддержку узников Болотной, состоявшийся, говорят, 2 марта, и вовсе оказался незаметным, потому что даже СМИ не обратили на это внимания.

Повторю: митинг про Украину и Крым был сугубо политичным, никак не житейским или практическим, однако 5-8 тысяч человек на него собрались. Все практические, затрагивающие за живое и насущное (я даже домой получил листовку по поводу отопления в моём районе по итогам митинга-предупреждения) и т.п. акции собирали, максимум, человек триста, но обычно – человек сто.

Возможно, и там, и там, и там действительно ждали чуда. Но, кажется, не в том смысле, в котором писал Игорь Аверкиев?

Конец первой части.