Лучше в клифту лагерном на лесосеке, чем в пиджачке…

Текст: Константин Гаазе

Советский Союз пошел ко дну, но члены Политбюро не выстроились в очередь, чтобы дать показания друг на друга в Федеральном окружном суде Нью-Йорка или Высоком суде Лондона. Даже участие Горбачева в рекламе Pizza Hut не тянет на полноценное национальное предательство. Советские руководители не смогли сохранить страну, которой правили, но не превратились в перебежчиков, кающихся в своих грехах перед победителями.

Российская элита, особенно правящая верхушка, какое-то время назад со стороны выглядела не так сплоченно. Иногда даже казалось: если страну немного тряхнет – перебежать на сторону атлантистов-глобалистов готовы будут все кремлевские обитатели, все обитатели Охотного Ряда, кроме, разумеется, коммунистов, все сенаторы и даже некоторые из членов Совета безопасности.

Но время доказало, что собственно путинская элита – это гранитная плита, расколоть которую атлантистам не под силу. Какие бы грозы ни бушевали за плотно закрытыми дверьми залов, переговорных, кабинетов и бильярдных, никто из путинских генералов не бежит на CNN или в ЦРУ, чтобы дать показания на всех и на каждого из своих врагов. Молчат о жизни за кремлевскими стенами, как будто набрали в рот воды, редкие жертвы путинской опалы и даже невозвращенцы вроде осевшего в Вене бывшего министра связи Леонида Реймана. Молчит и потрепанный жизнью первый бывший глава администрации президента Александр Волошин – он не стремится разорвать связи с родиной и сжечь за собой мосты.

Эту элиту – ковать ее Путин начал примерно 10 лет назад – не смогли сбить с пути истинного ни две войны, ни экономический кризис, ни другие неурядицы минувших непростых лет. Что же цементирует ее? Ответ прост – страх. Задолго до введения официальных санкций против России, задолго до Крыма члены находящейся у власти группы людей поняли, что выбор у них простой: или с Путиным, или в тюрьму. Американскую, вероятнее всего. Дороги на Запад для современных князей Курбских нет. Вместо почетной отставки и мемуаров они потратят остаток своей жизни в лучшем случае на беготню по судам, в худшем – на изучение нравов американских или европейских тюрем строгого режима.

ПРИДИТЕ КО МНЕ ВСЕ СТРАЖДУЩИЕ…
В XXI веке риски для чиновников из развивающихся стран заключаются не только в нарушении законов США или страны, где подотчетные им хозяйственные единицы ведут дела. После нескольких громких процессов последних лет стало понятно, что американские суды и прокуроры не считают, что у их юрисдикции есть границы. Их юрисдикция – весь мир.

Последствия такого широкого взгляда на вещи стали очевидны в ходе разбирательства по делу бывшего украинского премьера Павла Лазаренко. Реформатор первой волны, Лазаренко был у руля украинской экономики всего год – с мая 1996 по июль 1997-го. Его протеже Юлия Тимошенко именно тогда монополизировала поставки российского газа на Украину. Лазаренко начали преследовать на Украине в 1999 году, он сбежал в США, попросил политического убежища, но вместо убежища попал на нары. Его судили за преступления, совершенные не только в США, но и на Украине, он получил реальный тюремный срок, который начал отбывать в 2008 году. Дело Лазаренко стало «точкой невозврата» для американской правовой системы – она выказала готовность карать не только за преступления против США и их граждан, но и за преступления против граждан и интересов третьей страны.

Дело Лазаренко продемонстрировало чиновникам любой авторитарной страны – Турции, России, Ирана, Египта, – что искать утешения в объятиях Запада не стоит. Запад больше не хочет давать иммунитет высокопоставленным беглецам: их выгоднее судить, чем защищать. Даже те, кто успел воспользоваться гуманизмом властей в начале 90-х годов прошлого века, например бывший премьер Сомали Мухаммед Али Самантар, ни от чего не застрахованы. Самантар бежал в США в 1991 году, но бывшие сограждане нашли его и там: натурализованные в Штатах сомалийцы подали против него несколько исков, гражданских и уголовных. В 2010 году Апелляционный суд четвертого округа США решил, что Самантар не имеет права на иммунитет как бывший руководитель иностранного государства, и постановил, что дело о его обвинении в пытках должно быть рассмотрено по существу.

МЕДВЕДЕВ, ENRON И ЛИБЕРАЛЬНЫЙ ДИРЕКТОРАТ
Прецеденты Лазаренко и Самантара могли коснуться только сливок путинской команды – нескольких десятков высших чиновников страны. Но в 2011 году стало понятно, что жертвами американской Фемиды может стать неограниченно широкий круг простых заместителей министров и начальников департаментов.

Три года назад в конце своей недолгой президентской карьеры Дмитрий Медведев затеял кампанию по замене чиновников, заседавших в советах директоров госкорпораций, на профессиональных поверенных и экспертов. Либеральная общественность, экономисты, деловые круги приняли инициативу на ура: качество управления казенным имуществом вырастет, коррумпированные чиновники будут оттерты от кормушки, просвещение потихоньку начнет брать свое. В январе 2014 года газета «Ведомости» выяснила, что правительство, возглавляемое тем же Медведевым, вернет министров и их замов в советы. На фоне новостей о стагнации в российской экономике и аннексии Крыма эта контрреволюция показалась частным эпизодом – одним из малозначительных симптомов повсеместной реакции.

Ни к модернизации, ни к реакции изгнание чиновников и их последующее возвращение на самом деле не имели ни малейшего отношения. В 2011 году продажа иностранным коммерсантам долей в крупнейших государственных компаниях РФ казалась решенным делом. Ее поддерживали в Кремле, ее поддерживали в правительстве, ее поддерживал даже премьер Владимир Путин. Вице-премьер Алексей Кудрин уже занес будущие доходы от выгодных негоций в проект бюджета на 2012 год. Но была одна заминка. Предполагалось, что государство сможет выручить больше денег, если акции Сбербанка, «Роснефти» и «Совкомфлота» будут реализованы не в России, а в США, на Нью-Йоркской фондовой бирже. Чтобы попасть туда, российские компании должны были раскрыть массу деликатных сведений о своей деятельности и, главное, принять на себя риски работы в американской юрисдикции. После скандала с компанией Enron в начале 2000-х – компания подделывала отчетность, а ее служащие и директора использовали выручку компании в качестве своего основного кошелька – американские законодатели решили напомнить корпоративной Америке о том, кто здесь власть. Параграф 802 закона Сарбейнса – Оксли, принятого в 2002 году, вводил уголовную ответственность менеджмента и членов совета директоров за фальсификацию любых отчетов компаний, имеющих листинг на американских биржах.

Получалось, что как только акции российских госкомпаний поступят в продажу на NYSE, все чиновники в их советах директоров превратятся в потенциальных жертв американских прокуроров. Учитывая специфику традиций российского бухучета, коррупцию и сложившийся еще при президенте Путине институт неформального влияния чиновников на госкомпании, вероятность попадания какого-нибудь заместителя министра природных ресурсов или транспорта на американские нары вместо квартиры в Майами приближалась к 100%. Поэтому в 2011 году в Кремле и решили, что эта головная боль никому не нужна, и начали менять замминистров на профессиональных поверенных. Разговоры о торжестве либерализации стали приятным бонусом от этого, гигиенического по сути, мероприятия. К началу 2014 года стало понятно, что никакой приватизации, а тем более приватизации в американской юрисдикции, не будет, нужда в поверенных, которые спрячут российских чиновников от американских прокуроров за своими широкими спинами, отпала. Теперь все российские госкомпании будут проводить IPO на Московской бирже, а если Россия выручит меньше денег, то их спишут по графе «потери от санкций».

Чиновники на этой истории не заработали денег для страны, но обрели ценный опыт – понимание собственной уязвимости. Даже не посвященным в тонкости американского и международного права дремучим, советским еще по формату руководителям стало понятно, что сбежать с корабля не выйдет: сидел в совете директоров компании с иностранными акционерами, значит, виновен. И можешь оказаться в американской тюрьме. Эту тему несколько раз за последние два года обсуждали на Совете безопасности, единогласный вердикт: сидеть не хотим, Америке не поклонимся.

ВИКТОР БУТ КАК ЗЕРКАЛО РУССКОЙ КОНТРРЕВОЛЮЦИИ
И Лазаренко, и Самантар – всего лишь несчастные лузеры, сначала жившие по правилам своего уютного зазеркалья, а потом оказавшиеся под колпаком у американской Фемиды. Но под этим колпаком, как показала жизнь, могут оказаться не только беглецы, но и страны целиком, вместе с их никому не нужным суверенитетом. Это на собственной шкуре узнала несчастная Аргентина. В начале прошлого десятилетия страна объявила дефолт по суверенному долгу: все было сделано честь по чести, с большинством кредиторов даже заключили соглашения о реструктуризации долга. Но 30 центов с вложенного доллара показались нескольким американским фондам издевкой, а не компенсацией. Они скупили никому не нужные долги Аргентины, пошли в американский суд, и судья Апелляционного суда второго округа США… в сентябре прошлого года постановил, что Аргентина должна заплатить истцам по 100 центов за доллар долга. Несмотря на дефолт и все соглашения с инвесторами. Дело рано или поздно окажется в Верховном суде, суверенные заемщики с плохой кредитной историей, особенно бедные и слабые, с ужасом думают о том, чем для них все это может закончиться.

На фоне этого величия история простого энтузиаста международной торговли Виктора Бута – песчинка. Но для многих российских чиновников, даже самых высокопоставленных, она стала последней каплей, сделавшей бегство на Запад невозможным. Власти США добились от властей Таиланда ареста и выдачи Бута, хотя он даже не успел совершить преступления против Штатов, а всего лишь пытался продать агентам американских спецслужб, представившихся Буту повстанцами, транспортный самолет. Бут сидит в тюрьме, а президент Путин приводит его всем в пример: знать не знаю этого проходимца, но мне не нравится, когда вот так вот человека берут, хватают и тащат в тюрьму. И никому из тех, кто окружает Путина, сегодня это тоже не нравится. И поэтому никто из них не сбежит подышать воздухом свободы Барселоны или Лондона, а заодно поработать князем Курбским вместо покойного Бориса Березовского. В Москве душно и Следственный комитет иногда беспокоит, но лучше свой СК, чем американские нары – вот такой вот сложился консенсус в верхах.

Пять лет прошло с тех пор, как главред провластного журнала «Эксперт» Валерий Фадеев рявкнул думской оппозиции в прямом эфире национального телеканала: «Границы открыты, пожалуйста, вон отсюда!» Как в воду человек глядел, да? Как будто абсолютно точно знал, чем это все закончится. Но сегодня в той его фразе про открытые границы слышится даже какая-то досада. Для оппозиции, коммерсантов, лишенных бизнеса, журналистов, да и просто уставших от крепнущего единства партии и народа граждан границы действительно открыты. Для представителей верховной власти они давным-давно навсегда закрылись.