Почему банкиров убивают прямо на рабочем месте?

Текст: Инна Рукосуева

Региональных банкиров слишком часто убивают.

В Самарской области, где я живу, мало кто верит, что председатель правления Волжского социального банка Валерий Кучканов застрелился сам, что бы ни говорили по этому поводу органы следствия. Убийство 7 апреля директора ростовского Стелла-банка Дениса Бурыгина двойных толкований, казалось бы, не оставляет. Зато общественный резонанс, вызванный этой трагедией, вызывает много вопросов к риск-менеджменту и к политике безопасности любого регионального банка страны.

Региональные банкиры очень любят говорить в разных интервью о своем неоспоримом конкурентном преимуществе в сравнении с крупными федеральными игроками. Преимущество это таково – региональные банкиры знают своего клиента, знают его бизнес, знают всю его подноготную.

Что же произошло в Ростове? Почему этот самый лозунг и главный принцип «Знай своего клиента», который так любят произносить именно региональные банкиры, здесь не сработал?

Ведь ни в одном детективе специально не придумаешь такой сюрреализм: средь бела дня. В рабочем кабинете. Клиент банка. Совершил убийство даже не владельца – менеджера, пусть и топа. И в Сеть моментально вывалилось множество подробностей, которые обычно составляют тайну следствия. Тут тебе – и фотографии с места происшествия с мертвыми телами, и якобы предсмертная записка с мотивами, но без подписи и отпечатанная на принтере…

У меня вопрос к службам безопасности. Причем, даже не столько конкретно к Стелла-банку. Ровно год назад, тоже в апреле, банковский клиент и предприниматель Алексей Вдовин зашел в офис свежелишенного лицензии банка «Западный» с ружьишком наперевес за деньгами по векселям. Шуму было много, даже школы и детские сады рядом эвакуировали – захват заложников ведь. Предприниматель же, захвативший в заложники местный менеджмент банка, в прямой эфир на радио выходил, где выразил четкую позицию, что убивать он никого не будет, ему бы вернуть свое. Быстро сдался и сел на два года, оставшись в глазах общественности невинной жертвой банкирского произвола.

Парни с квадратными челюстями, стоящие в банках у дверей, вас этот случай вообще ничему не научил? Почему клиенты перед вашим носом проносят на деловые встречи оружие и убивают ваше руководство фактически в вашем присутствии, а вам остается всего лишь обнаружить трупы и записаться в свидетели? Вас же набирают, как правило, из бывших силовиков и даже порой из бывших офицеров. Вы меня простите, конечно, но тут как честному офицеру впору третьим трупом ложиться, расписываясь в собственной профнепригодности.

Но в шок повергает даже не это. Не тот факт, что должность топ-менеджера регионального банка не может защитить отца троих детей от смерти в собственном рабочем кабинете в рабочий полдень. Шокирует, как на трагическую по сути новость отреагировало общество. А общество в анонимных комментариях сказало: это была показательная акция возмездия, трепещите, господа банкиры! Вас будут валить за то, что обращаете предметы залога в судебном порядке в счет погашения проблемных кредитов.

Вспоминаю поведение владельца предприятия из Воронежской области, который оказался в идентичной ситуации, как и якобы автор предсмертной записки, убивший Дениса Бурыгина и пустивший себе пулю в лоб, оставив наследников разбираться с последствиями «акции возмездия». Исходные данные почти одинаковы, за исключением деталей: воронежский предприниматель брал кредит не в региональном банке на малой родине, где его знают, а в Сбербанке и не под залог недвижимости в центре города, а под залог акций своего предприятия. Обслуживать кредит в результате прошлого еще кризиса точно так же не смог. Сбербанк, следуя букве закона, обратил предмет залога.

А теперь попробуйте-ка добраться до Германа Грефа! Или, на худой конец, до главы территориального отделения Сбербанка, где все произошло. Криминальных сводок я не читала. Зато была на пресс-конференции, которую несчастный должник, только что лишившийся контрольного пакета акций, собрал в Москве и пожаловался общественности, что Сбербанк не в своем праве был, когда акции в счет кредита забирал, а совершил рейдерский захват. Этот комариный укус – что слону дробина.

Убийство Дениса Бурыгина стало для меня символом абсолютного бесправия и тотальной беспомощности региональных банков страны в современных условиях. Спустя четверть века существования частного банковского рынка, в эпоху развитых банковских технологий, при мегарегуляторе – и внезапно вернуться в кровавую баню начала 90-х – это деградация. А реакция общества на трагедию – это прямой результат кредитного бума, от которого теперь и у самих банков в чужом пиру похмелье.