Одна надежда - на федеральную трассу

«Живём на пенсионерах, – отвечает рабочий Юго-Камского завода Максим Модеев на вопрос о том, как его семья справляется без денег. – Хорошо, что хоть родители что-то получают!» Жена Максима трудится здесь же (типичная картина для этого посёлка – других предприятий, по большому счёту, нет). Работают прямо в одном цехе. Завод не выдал зарплату семье даже за август 2008 года. Юго-камцы несколько раз в день угрожают перекрыть федеральную трассу. По примеру города Пикалёво. В надежде, что это поможет… Корреспондент «ПН» приехал в Юго-Камск, чтобы увидеть своими глазами, что там происходит.

Прихожу на площадь перед заводом к девяти утра. В это время должна начаться рабочая смена. Перед проходной пара десятков человек. «Мы готовы работать, – говорит работница бухгалтерии. – Но нас пока не пускают». Несколько дней назад, говорит женщина, она с коллегами простояла так до двенадцати дня. И добавляет, мол, ещё мало ждали: «Дождь был – что тут делать?»

ЧТОБЫ ПОПАСТЬ НА РАБОТУ, ЛОМАЮТ ДВЕРИ
У проходной корреспондента «ПН» встречает Рафаил Гельфанов, который называет себя генеральным директором предприятия. В должность Гельфанов заступил больше недели назад. До этого состоялось собрание акционеров, которое и назначило его руководителем.

Смену генерального директора инициировала группа предприятий ЗУМК (Западно-Уральский машиностроительный концерн) во главе с Александром Поздеевым. Группа контролирует более 87% акций. Другой акционер и одновременно бывший генеральный директор Александр Косков со сменой власти на заводе не согласен. «Пришествие» Гельфанова Косков называет рейдерским захватом. «Прежние хозяева ушли, громко хлопнув дверью, – считает Гельфанов. – Когда я сюда пришёл, мы не нашли ни одного ключа». Некоторые двери от кабинетов выламывали.

ОСТОРОЖНЕЙ В ТЕМНОТЕ!
Для того чтобы показать, «что происходит на заводе», Гельфанов предлагает пройти в один из главных цехов – фонтанной арматуры. Сразу после проходной попадаем в тёмный коридор. «Так, здесь аккуратней, – предупреждает генеральный директор. – А вот здесь – ступенька, осторожно! Света-то, видите, на заводе нет». Нет его здесь уже несколько месяцев. Как говорят – отключили энергетики за долги.

Заходим в цех площадью несколько тысяч квадратных метров. Освещение – только от небольших окон, которые находятся в самом верху. Вокруг стоят станки, тут и там лежат полуготовые корпуса задвижек для нефтяных и газовых труб. «Такое ощущение, – разводит руками Гельфанов, – что люди ушли отсюда посередине рабочего дня, просто-напросто всё бросив».

Рабочие в цехе тоже есть, несколько человек. У всех на руках – красные повязки. Такая повязка означает, что человек входит в «народную дружину». Она появилась в тот же день, что сюда пришёл новый генеральный директор. Как он отмечает, – для того, чтобы охранять имущество от бывших собственников. Ходят по цехам, патрулируют территорию – так и проходит теперь смена рабочих. Другой работы нет.

ЗАВОД НА ТРЁХ ПРОВОДАХ
Поднимаемся на второй этаж – в приёмную генерального директора. Из открытого окна идёт провод. «Это переноска из другого здания – пожарной части, – объясняет Гельфанов. – Электричество есть только там». От этой переноски здесь «питаются» пара компьютеров и чайник. Ещё такие «провода жизни» есть в дежурной части и на проходной.

Телефонный звонок. Одна из сотрудниц, ждущих работы на улице, дозвонилась до директора. Тот отвечает, что пройти на завод ей можно. «Я не могу пустить сюда всех, – объясняет Гельфанов. – Во-первых, работы попросту нету, а во-вторых, что будет, если пустить сюда людей, которые столько времени не получали зарплату?». Генеральный директор намекает на кражи. Сейчас, мол, нужны только те работники, которые проведут аудит. Что это такое, Гельфанов объясняет просто: «Завод влез в долги, станки и цеха здесь кому-нибудь да заложены. Но вот кому, я не знаю, потому что прежние руководители не оставили нам ни одного документа». На этот вопрос и должны ответить «служащие», которые были здесь ещё при старых хозяевах. «Когда мы выясним, что кому принадлежит, будем разговаривать с собственниками», – обещает Гельфанов.

После этого новое руководство планирует провести инвентаризацию: обойти все станки, проверить, какие работают, а какие нет, и т. д. Мол, сейчас надо хотя бы понять, что тут вообще происходит.

НАСКОЛЬКО ХВАТИТ ТЕРПЕНИЯ?
Выходим из приёмной – встречаем женщину, звонившую генеральному директору. Идём по разным коридорам в планово-экономический отдел, где она и работает. Проходим охранников. «Вот этот человек – генеральный директор», – предупреждает один другого.

Ключ от отдела оказался у женщины с собой, она открывает дверь и проходит в кабинет. Подтягивается и её коллега. Едва познакомившись, сотрудники и генеральный директор обсуждают последние новости.
– Прочитали в Интернете, что сегодня должны дать свет, – говорят женщины.
– Неправда, – опровергает Гельфанов. – Хорошо, если сделаем это к началу отопительного сезона!
В подтверждение того, что не всем слухам можно верить, директор рассказывает: накануне ночью ему позвонили из местной милиции. Её, мол, местная администрация предупредила, что утром рабочие будут перекрывать федеральную трассу: «Оказалось, что это не так».

Неделю назад люди уже хотели пойти по примеру ленинградского Пикалёва, но тогда, говорит директор, с ними удалось договориться, что они подождут, пока новые собственники определятся со своими планами. Но долго ли будут ждать?

ЗАВЕТНОЕ «ФЕДЕРАЛЬНАЯ ТРАССА»
Как объясняют в планово-экономическом отделе, то, что сегодня в обиходе называется «югокамский завод», на самом деле – несколько предприятий. Самые крупные из них – ОАО «Арматурный завод Юго-Кама» и ООО «Стальлит-ЮК». Учредитель – один. Гельфанов, к слову, является генеральным директором именно его. В последней организации были трудоустроены немногочисленные руководители, и здесь зарплату платят вовремя. Основная же масса рабочих (а это несколько сотен человек), как и семья Максима Модеева, живут от пенсии до пенсии.

Молодого человека и его напарников по «народной дружине» мы с генеральным директором встретили в механосборочном цехе, тоже «заваленном» недоделанной продукцией. Один из них, живущий не в частном секторе, а, как говорят здесь, «в микрорайоне», рассказывает, что в доме нет горячей воды. Котельная, единственная на посёлок, находится на территории завода. Которому, в общем-то, не до неё.

Новости Гельфанову рассказывают и здесь: сотрудников городского гаража, мол, сегодня сокращают – они готовы перекрыть федеральную трассу. Директор лишь отвечает, что пока он никого не сокращал. Впрочем, видимо, здесь ещё долго будут произносить словосочетание «федеральная трасса». На что ещё надеяться посёлку, ставшему заложником остановившегося предприятия?

ДЕЛЯТ УМИРАЮЩИЙ ЗАВОД
Оба человека, которые называют себя здесь генеральными директорами, – Косков и Гельфанов, – говорят, что завод поднимется на ноги. Речи эти сопровождаются заявлениями в милицию и исками в суд одного на другого.

Аргумент Коскова – то, что в налоговой инспекции завод до сих пор зарегистрирован на прежних владельцев. Гельфанов, уверен, что налоговая ещё просто не успела переоформить документы. А должна она это сделать потому, что есть соответствующее решение арбитражного суда. Решение это, если вкратце, о том, что завод возвращается под влияние Александра Поздеева. До этого, отметим, он лишился своих акций – в результате действий прежнего руководства, которые и были оспорены в суде.

Из уст что одного, что другого «генерального» слышится «рейдерский захват». И скорее всего, пока они не решат, кто из них «генеральней», завод подниматься на ноги не будет, как бы им этого ни хотелось. Завод в полумраке, живёт лишь на трёх проводах, а посёлок – без горячей воды. Того и гляди – взорвётся… бунтом.

ТЕМ ВРЕМЕНЕМ
Судебные приставы Пермского района наложили арест на имущество ООО «Югокамский машиностроительный завод».

Ольга Арутюнян, начальник отдела организации исполнительного производства УФССП России по Пермскому краю: «Приставами уже наложен арест на имущество должника на общую сумму более 220 миллионов рублей. Мы сделали это на основании документов суда обеспечительного характера, а также в рамках взыскания задолженности в пользу различных юридических лиц. В ходе исполнительных действий был наложен арест на оборудование предприятия (станки), а также на мебель и бытовую технику, находящиеся в кабинете генерального директора».

Общая кредиторская задолженность завода достигла 800 миллионов рублей, потеряна вся клиентская база. Долги по зарплате составляют 38 миллионов рублей.

Текст: Михаил Данилович, «Пермские новости» [2], специально для «Иной газеты»