В последнем номере 2009 года, подводя итоги, «Пермские новости» поставили в разряд положительных событий проект по общественным работам. Позже было решено подтвердить слова чиновников рассказами тех, кто лично участвовал в данном проекте. При этом мы столкнулись со странным несоответствием – люди, которые по документам якобы участвовали, например, в озеленении или уборке дворов, на самом деле находились совсем в другом месте, а то и в другом городе. И ничего не знали о том, что они всё лето трудились на благо города и… своего кошелька, «получая» зарплату из бюджетных средств.
Среди таких «незнающих» оказались студенты пермских вузов – педагогического и технического университетов. Те, с кем удалось побеседовать журналистам «ПН», якобы работали на озеленении Свердловского района Перми. Имена молодых людей мы решили изменить. На всякий случай.
«МЁРТВЫЕ ДУШИ» ЖИВЫХ СТУДЕНТОВ
Александр – теперь уже выпускник педуниверситета:
– В декабре прошлого года меня пригласил для беседы майор из ГУВД, представился как сотрудник отдела по борьбе с коррупцией. Спросил: участвовал ли я в общественных работах, на озеленении Свердловского района? Попросил рассказать о том, как я провёл лето. Оказалось, что я участвовал в этих самых «работах» и даже получал зарплату.
– О каких зарплатах шла речь? В каком размере?
– Касательно меня – что-то около 8 тысяч рублей, причём не один раз.
В разговоре Александра с сотрудником милиции выяснилось, что, по ведомости, около 120 человек работали и получали зарплату от 4,5 тысячи рублей в месяц:
– Мне показали «зарплатные списки», в которых значился и я, и многие мои знакомые по вузу. Стояла и подпись. Правда она даже отдалённо не походила на мой «автограф». Оставил милиции три страницы образцов своей подписи, чтобы можно было сверить. Ещё я заметил, что в этой ведомости значатся очень многие активисты из студенческого профсоюза ПГПУ. Сложилось такое впечатление, что кто-то взял целиком список студактива и сделал из него такую вот «ведомость». Много было среди них пятикурсников, которые уже окончили вуз. Из студсовета в милицию вызывали очень многих.
– В списке были студенты только педагогического университета?
– Насколько я понял, там были ещё из политехнического люди, но кто точно, я сказать не могу.
– Можешь предположить, откуда у липовых работодателей взялись списки студентов?
– Видимо, им удалось где-то раздобыть базу данных. Такие данные есть и в профсоюзе, и в общагах, и в самом вузе.
– В разговоре с сотрудником ГУВД фигурировали какие-либо названия организаций или учреждений?
– Да, название упоминалось. Что-то связанное с автодорогами…. Во всяком случае, слово «дор» точно присутствовало. Если я не ошибаюсь, то компания с таким или похожим названием всплывала пару лет назад в связи с плохим ремонтом дорог в центре Перми.
– Может быть, называли какие-либо фамилии, имена?
– Нет, фамилий не называли. Майор показал мне три фотографии: двух молодых людей и мужчины лет сорока. Никого из них я ни разу не видел.
ЧТО ВЫ ДЕЛАЛИ ЭТИМ ЛЕТОМ?
Аналогичную историю «ПН» рассказала и другая профсоюзная активистка IV курса ПГПУ, назовём её Алёной:
– В двадцатых числах декабря меня вызвали в «башню смерти» и спросили: где я была этим летом? Я рассказала, что не могла участвовать в общественных, не вузовских делах, потому что плотно занята на основном месте работы. Кроме того, в июне я была на сессии, в июле у нас педагогическая практика в лагерях отдыха. Ну, а в августе я уехала к родителям, они живут далеко, только на дорогу туда и обратно нужна неделя. Майор мне предъявил список, в котором были мои фамилия, имя, отчество, сумма около 9–10 тысяч и подпись. Никаких паспортных данных или номера студбилета не указано. Но больше всего изумила подпись. В той, что стояла под суммой, даже буквы не совпадали, а фамилия у меня редкая. У меня сложилось впечатление, что все подписи вообще ставил один человек, и делал это лишь бы поставить какую-нибудь каракулю.
– Какой период времени был указан в предъявленных вам документах?
– Все три летних месяца.
– А в самой ведомости было что-то необычное?
– Я заметила, что в ней было много ребят с разных факультетов, не из Перми, живущих в общежитиях №№3 и 4 (ПГПУ – авт.). То есть тех, кто на лето уезжает из города. Примерно про пятерых я могу точно сказать, что их летом в городе не было.
– А в вузе или в общежитии вообще знали о том, что есть такая возможность – принять участие в общественных работах?
– Нет, конечно! Студент – это же такой человек, что зацепится за любую возможность подработать. И если бы мы узнали, что была в Перми такая программа, то студенты бы точно пошли и приняли в ней участие. 5 тысяч в месяц – неплохая сумма, мы бы узнали. Но ничего, даже слухов не было. И ещё знаете, нам преподают юридические дисциплины, и вряд ли кто-то из наших студентов вот так запросто поставит свою подпись под неизвестно чем.
«ИГРУШКИ ВТЁМНУЮ»
Когда материал готовили к печати, поразил один факт: ни одна из госструктур не захотела давать более или менее подробную информацию о проекте. Ни список участников, ни перечень объектов, на которых работали «общественники», ни список предприятий, привлекавших к общественным работам именно студентов, нам не предоставили.
Краевой центр занятости отправил нас в администрацию Перми. В пермском департаменте промышленной политики, который, по сути, выступал главным координатором Программы дополнительных мер по снижению напряжённости на рынке труда и распорядителем бюджетных средств, нашего журналиста направили в администрации районов и… обратно в центр занятости.
В районах же сослались на то, что всем занимались департамент и центр занятости, и вообще – «обращайтесь с официальным запросом, у нас есть указание не распространять такую информацию».
Обратились мы и в центр занятости населения Свердловского района Перми, на территории которого якобы работали студенты. И вот что нам пояснили:
– В этой программе могли участвовать как люди, находящиеся под риском увольнения, так и те, кто зарегистрирован в службе занятости, или просто ищущие дополнительный заработок, в том числе и студенты. Я посмотрела те фамилии студентов, которые вы мне перечислили, и если я правильно их записала, то в наш центр занятости эти люди не обращались. Но они могли обратиться в центр занятости любого другого района Перми, а работать уже на территории Свердловского. Кроме того, заключались договоры с непосредственным работодателем, это было в ведении районных администраций, в данном случае соискатели в центры занятости не приходили вообще.
Сотрудники антикоррупционного отдела ГУВД сообщили журналисту «ПН» лишь то, что на данный момент «по факту мошенничества ведётся доследственная проверка», в рамках которой никого не задержали, а предмет для разговора со СМИ «появится лишь тогда, когда будет возбуждено уголовное дело».
ЧТО НЕЛАДНО В КОРОЛЕВСТВЕ?
Наиболее полную информацию об исполнении программы мы получили там, где и не ждали, – в социальном комитете Законодательного собрания, который и предоставил нам текст заключения «по результатам проверки целевого и эффективного использования бюджетных средств, направленных на реализацию Программы дополнительных мер по снижению напряжённости на рынке труда Пермского края в части организации общественных работ в 2009 году».
В документе, подготовленном аудиторами краевой Контрольно-счётной палаты, говорится, что для реализации Программы городу Перми на 2009 год были утверждены ассигнования в сумме 313 миллионов 854 с половиной тысяч рублей (это деньги, поступившие в Прикамье из федерального бюджета).
Первоначально из указанных ассигнований (в дальнейшем были выделены и дополнительные средства) администрацией Перми распределено 116 миллионов 982 тысячи рублей по четырём проектам:
Наши собеседники, а вернее те, кто использовал их данные, наверняка получили деньги из двух первых проектов – «Озеленение» и «Благоустройство».
Технические задания администрациям районов подписывало городское руководство. По проекту «Зелёная улица» техзадание было утверждено начальником управления внешнего благоустройства Николаем Ухановым; по проекту «Уютный двор» – заместителем главы администрации города Перми Сергеем Южаковым. То есть именно эти ведомства в состоянии ответить на многие вопросы. Например, какая организация «приняла на работу мёртвые души живых студентов»? Или на вопрос кто принял к оплате зарплатные ведомости без указания паспортных данных?
На данный момент эти, как и множество других, факты остаются без ответа, поэтому ставить точку в данном материале мы не будем.
P.S. Просим правоохранительные органы считать данную публикацию официальным запросом.
Тексты запросов в администрацию Перми и краевой Центр занятости населения будут отправлены в ближайшее время.
РЕВИЗОР!
По данным аудиторов Контрольно-счётной палаты, Программа реализована лишь на 75–80% (в части освоения бюджетных денег и создания рабочих мест). Сама же Программа не оправдала себя и не улучшила ситуацию на рынке труда по следующим причинам:
нежелание граждан участвовать в общественных работах, в том числе по причине низкой оплаты труда (4330 руб. в месяц);
ОФИЦИАЛЬНО
Всего в Прикамье в краевой Программе дополнительных мер по снижению напряжённости на рынке труда в 2009 году приняли участие 54,4 тысячи жителей края (111,5% планового показателя).
В рамках реализации Программы на общественные и временные работы было трудоустроено более 49 тысяч человек. В Перми, по данным центра занятости на 1 октября 2009 года, на общественные работы было трудоустроено 5015 человек (8174 человек – по данным администрации города).
Благодаря Программе 493 выпускника учебных заведений системы профессионального образования прошли стажировку на предприятиях и в организациях края. 1683 безработных жителя Прикамья получили субсидии на открытие собственного дела.
В 2010 году Программа продолжит свою работу.
Cсылки в статье:
[1] https://www.beriki.ru/potreblenie
[2] https://www.beriki.ru/author/oleg-konevskikh
[3] https://www.beriki.ru/partnery/gazeta-permskie-novosti