Мы решительно против освобождения Зака!

Текст: Марина Сизова

В минувшую среду в суде возобновились слушания по пожару в «Хромой лошади». Все ожидали решения одного вопроса: отпустят Анатолия Зака, владельца сгоревшего клуба, из-под стражи или нет. Зак – един­ствен­ный обвиняемый по этому печально известному делу, кто остался сидеть за решёткой. Осталь­ные были отпущены либо под подписку о невы­езде, либо под залог.

Тамара Геннадьевна Оборина, мать тяжелобольной Ирины Банниковой, работавшей в клубе барменом, в среду пришла на судебный процесс в третий раз. Заседаний по пожару в «Хромой…» было уже больше ста (половина из них не состоялась по разным причинам), но для Тамары Геннадьевны сейчас самое главное – здоровье Ирины. Почти всё своё время она посвящает ей. Во время пожара Ирина находилась на работе и надышалась угарным газом, из-за отравления у неё очень сильно пострадал мозг. Даже врачи говорили, что если Ирина выживет, это будет чудо. И чудо случилось.

А суд… А что суд?.. Сразу же после трагедии местные власти торжественно по­клялись, что виновные будут наказаны. И тогда действительно казалось, что головы из-за того страшного пожара полетят у многих. И это правильно, считали родные погибших и пострадавших. Потерпевшими по пожару признаны 404 человека. Иски на возмещение материального и морального вреда поданы на более чем четыре миллиарда рублей. И дело не в деньгах. Хотя и в них тоже. В огне и в дыму 5 декабря 2009 года погибли 156 человек, 80 получили ранения разной степени тяжести. Двое из пострадавших – Ирина Пекарская и Ирина Банникова – находятся в очень тяжёлом состоянии. После погибших остались без помощи старые родители, стали сиротами дети… Оставшимся в живых нужны дорогостоящие лекарства и постоянное лечение.

…В общем, хотелось не крови, но справедливости. И вот прошёл год как в суде начались слушания по пожару в «Хромой лошади», и почти два – после той страшной декабрьской ночи. И когда Тамаре Геннадьевне сказали, что теперь уже и Зака, последнего, кто находится под стражей, могут выпустить…

Она оставила ненадолго дочь, от которой в последнее время – ни на шаг, и пришла посмотреть… Посмотреть в глаза – и в первую очередь ему, Заку, отделённому от других стальной решёткой и кажущемуся ей таким невозмутимо спокойным и уж слишком, слишком уверенным в своей невиновности. И не только посмотреть, но и сказать, сказать так, чтобы… Но она не сказала. Не смогла. И потом весь день прокручивала в голове эти непроизнесённые слова и жалела, что не сказала. А собственно, что тут говорить? Когда, вроде, и так всё понятно. По крайней мере, ей.

Когда на лице присут­ствующих родных и так явственно читается лишь одно: «Как так можно? Как можно его отпустить?»

ВСЁ, КРОМЕ РОДОВОЙ ГОРЯЧКИ
Поэтому самый напряжённый момент на суде был, когда судья Дмитрий Вяткин стал зачитывать справку из медицинского учреждения – Пермской городской клинической больницы №2, где с 12 по 18 октября лечился Зак. Список оказался весьма длинным – у подсудимого оказались и спаечная болезнь кишечника, и панкреатит, и остеохондроз, и хронический колит, и хронический гастрит, и сахарный диабет, и постоянные головные боли, и даже ожирение…

Судья читал-читал, и, кажется, даже он устал перечислять все болезни Зака, не пострадавшего при пожаре. Ещё несколько минут заняли рекомендации врачей подсудимому больному – пройти курс лечения в специализированном учреждении, соблюдать диету, правильно питаться, принимать лекарства, заниматься лечебной физкультурой, фитотерапией, проконсультироваться у кардиолога, проктолога и так далее по списку…

Но медики своего решающего слова в этот день так и не сказали.

Напряжение в зале спало, когда судья объявил, что официальное медицинское заключение – о том, можно ли, учитывая самочувствие обвиняемого, находиться ему под стражей или нет, ещё не готово, а посему говорить об изменении меры пресечения Анатолия Зака рановато.

Но родные погибших и раненых решили в какой-то мере опередить события. Они попросили-потребовали судью Зака не отпускать.

ПЕРВЫЙ РЯД – ДЛЯ ПОДСУДИМЫХ
«Дочка много рассказывала о хозяине. И как ей перепадало от него. Зак – руководитель этого заведения, и я не понимаю, как его можно отпускать», – в сердцах говорит Тамара Геннадьевна в перерыве заседания.

Пока Дмитрий Вяткин зачитывал по просьбе гос­обвинения протоколы осмотра места и выемки документов, потерпевшие написали от руки коллективное ходатайство. И вручили его судье. «Мы решительно протестуем против освобождения из-под стражи Анатолия Зака. Его причастность к совершению преступления не вызывает сомнений», – первые слова ходатайства.

Кроме того, они просили организовать судебный процесс таким образом, чтобы потерпевшие и обвиняемые сидели отдельно друг от друга.

«Нам неприятно лице­зреть затылки подсудимых и выслушивать их хамские реплики», – зачитывала Лариса Лукьянова, чей брат погиб при пожаре.

Судья посетовал на то, что в зале суда мало места и возможности отделить подсудимых от потерпевших у суда нет. «Подсудимые и так отдельно сидят, на первом ряду, – немного замешкался Вяткин. – Что касается острых реплик, в этом случае обращайтесь либо ко мне, либо к судебным приставам, которые как раз следят за порядком в зале суда».

Протест, поданный против освобождения из-под стражи Зака, судья никак не прокомментировал.

Адвокат Зака Павел Яковлев в перерыве осторожно проговорил, что его подзащитный надеется на более мягкую меру пресечения. «Либо освобождение под подписку о невыезде, либо под залог, либо домашний арест…» – пояснил адвокат. Без надлежащей помощи его подзащитный может умереть, говорит он.

Свой вердикт медики вынесли на следующий день, в четверг: действительно, они нашли у Анатолия Зака дивертикулярную болезнь ободочной кишки, из-за которой, согласно перечню заболеваний, утверждённому российским правительством, он не должен содержаться под стражей. Вчера вечером, когда судья принял решение перенести рассмотрение вопроса (чтобы выслушать мнение главного хирурга Перми Юрия Бусырева), в ответ защита Зака заявила об отводе Дмитрия Вяткина. После «совещательной комнаты» было принято решение отложить вопрос об освобождении Зака до понедельника.

СВОИМ ЧЕРЕДОМ
«На сегодняшний день опрошено подавляющее количество потерпевших. Начался допрос свидетелей. Из 140 томов дела рассмотрено 106. Можно сказать, что большая часть уже пройдена», – комментирует Вадим Казаринов, старший гособвинитель. Он подчёркивает, что изменение меры пресечения и понесение наказания – это разные вещи: «Если кто-то выпущен под залог или под подписку о невыезде – это совершенно не означает, что этот человек избежит наказания».

«…Как говорят врачи, дочке вернулось «малое сознание», – говорит мама Ирины Банниковой. – Она реагирует на меня, на док­торов. Особенно бурно – на сына Кирилла. Уже слушает, пытается что-то шептать губами. Шевелит пальчиками, подгибает коленочки, пару раз, видимо, когда были проблески сознания, пыталась встать. Конечно, мы надеемся…»

Тамара Геннадьевна расстраивается: «Уже год длится судебный процесс, а результатов никаких, всех отпустили. Местные власти оказались почему-то как бы вовсе ни причём, хотя клуб действовал при немыслимых нарушениях. А если сейчас и Зака отпустят… Обидно и за мою девочку. И за 156 погибших в пожаре, и за их родных».

ЧТО НА СЕГОДНЯ?
Первое судебное заседание состоялось 4 октября 2010 года.

На скамье подсудимых оказались восемь человек. Четверо из них были заключены под стражу. Анатолий Зак, которого следствие называет фактическим совладельцем клуба «Хромая лошадь» (он был во время пожара в клубе и пытался скрыться, правоохранительные органы задержали его возле посёлка Суксуна), Олег Феткулов, арт-директор, и Светлана Ефремова, исполнительный директор клуба, обвиняются по части 3 ст. 238 УК РФ «Оказание в составе организованной группы услуг, не отвечающих требованиям безопасности жизни и здоровья потребителей, повлёкшее по неосторожности причинение тяжкого вреда здо­ровью и гибель людей». Бывший главный инспектор госпожнадзора Пермского края Владимир Мухутдинов обвиняется по ч. 1, 3 ст. 285 УК РФ «Злоупотребление служебными полномочиями». Бывшие инспекторы госпожнадзора Дмитрий Росляков и Наталья Прокопьева – в халатности по ч. 3 ст. 293 УК РФ. Директор ООО «Пироцвет» Сергей Дербенёв и его сын Игорь Дербенёв – в нарушении правил использования пиротехнических изделий, повлёкшем по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью и гибель людей по ст. 218 УК РФ.

Из восьми обвиняемых полностью свою вину признала только Наталья Прокопьева. На сегодняшний день под стражей остался только один Зак, остальные либо находятся под подпиской о невыезде (пять человек), либо были выпущены под залог (Феткулов и Мухутдинов). Анатолий Зак полностью отрицает свою вину. Ещё один из фактических руководителей сгоревшего клуба Константин Мрыхин был экстрадирован в Россию из Испании, где он скрывался от следствия, и содержится сейчас в СИЗО №1 Перми. Уголовное дело в отношении него было выделено в отдельное производство.