Откуда у хлопца монгольская грусть?

В столице Монголии Улан-Баторе кругом «Чингисхан». Так называется популярное местное пиво, так же — дорога из аэропорта и самый пафосный отель. в последнем нередко гостят топ-менеджеры крупнейших российских корпораций: «Северстали», «Базэла», «Реновы», «Нафта-Москвы», Газпромбанка. У всех в Монголии громадье инвестиционных проектов. И мало что пока получается на практике.

К числу современных мировых столиц Улан-Батор не отнесешь. Ближе к вечеру город покрывается смогом: в юртах усиленно топят печки. Чтобы увидеть традиционное жилище кочевников, достаточно свернуть с главной улицы. Добро пожаловать в юрту-музей, юрту-магазин, юрту-ресторан. Платить нужно тугриками, но сгодятся и доллары.

В стране еще чувствуется влияние Советского Союза, который когда-то внедрил на родине Чингисхана кириллическую письменность и на протяжении десятилетий был главным культурным и экономическим партнером Монголии. Страна поставляла в СССР медный концентрат, мясо, шерсть, получая взамен топливо, машины, стройматериалы и т. п. По-русски и сегодня умеют изъясняться практически все монгольские граждане.

Следы русификации, однако, постепенно выветриваются. Вывески в городе уже не на двух, как раньше, а на трех языках: добавился английский. Продвинутые молодые люди, дети местных предпринимателей, закончили западные бизнес-школы и с иностранными деловыми партнерами также предпочитают общаться по-английски. Договориться с ними — да, собственно, и с их родителями — уже не так-то просто. Они узнали себе цену.

ПОВОД ОБИДЕТЬСЯ
Сейчас в Монголии формируется новое правительство — нынешний премьер Санжийн Баяр был утвержден 22 ноября. Он уже успел заявить о себе. На прошлой неделе принято решение о пересмотре прежних договоренностей по разработке крупнейшего угольного месторождения Таван-Толгой (1,5 млрд т коксующегося угля). Усилия «Северстали», «Базэла» и «Реновы», которые собирались осваивать залежи, пошли прахом. Теперь инвестпроекты надо либо сворачивать, либо начинать заново.

— Как же так? — спрашиваю у Наранхуу Халзхуугийна, новоиспеченного министра промышленности и торговли Монголии, который до этого возглавлял крупнейший медный комбинат «Эрдэнэт».

— 20 лет назад мы искали инвесторов, — объясняет Наранхуу на чистейшем русском. — Теперь желающих много. Россия подключилась не самой первой. Возникают сложности.

Для российских предпринимателей решение Баяра стало холодным душем, хотя, с точки зрения местных чиновников, премьер не сделал ничего неожиданного. До Наранхуу минпром возглавлял Жаргалсайхан Базарсадын, ныне видный политик, «монгольский Жириновский». Он вообще за словом в карман не лезет: «Когда нас фактически кинули, слишком зависимая от России экономика чуть не лопнула. Пришлось ходить с протянутой рукой и налаживать связи».

Занятому приватизацией крупному российскому бизнесу в 1990-х было не до Монголии. Со временем олигархи обратили-таки внимание на братскую республику, но осознать, что времена изменились, сумели не сразу. Жаргалсайхан, у которого первая семья осталась в Иркутской области, при всей симпатии к России не упускает случая поиронизировать: «Приходят и говорят, что они от Путина. Или от Дерипаски. Ну и что? В нашей стране таких нет. А конкретных предложений по бизнесу от россиян маловато».

Сейчас монгольским чиновникам есть с чем сравнивать наши проекты: в страну рвутся китайские и американские компании. Как вернуть былое расположение монголов?

ИСХОДНАЯ ПОЗИЦИЯ
Чиновники из Улан-Батора, сетующие на невнимание россиян к их экономическим проблемам, несколько лукавят. После распада СССР монголы вернули порядка $250 млн долга, а $11 млрд Россия, в сущности, списала. Что еще можно было сделать для Монголии? Она не получила от России денежных вливаний, но освободилась от необходимости выплачивать огромный долг.

Три главных предприятия — Улан-Баторская железная дорога, «Монголросцветмет» и «Эрдэнэт» — было акционировано и оформлено в совместную российско-монгольскую госсобственность. В остальном строительству капитализма в Монголии ничто не мешало.

Животноводческие фермы, водочные заводы и кашемировые фабрики получили новых собственников в основном из числа бывших партийных функционеров. Порядка 7000 лицензий на разработку недр также попало в частные руки. Раздавали их, говорят, всем желающим — просто выбери точку на карте и правильно оформи заявку. Еще пару лет назад сам президент Намбарын Энхбаяр был не против того, чтобы отдавать недра иностранцам. Но в прошлом году под давлением политических оппонентов изменил курс.

Россияне пытаются вернуть исторические преференции. Не случайно же Газпромбанк в начале декабря выступил соорганизатором первого монголо-российского делового форума — наряду с монгольскими властями. В кулуарах форума многие прямо говорили, что банк пришел в Улан-Батор не столько для того, чтобы развивать собственный бизнес, сколько для решения поставленной Кремлем геополитической задачи — не позволить китайцам и американцам занять господствующие высоты в монгольской экономике.

Монголия весьма богата природными ресурсами. Свои запасы урана сами монголы оценивают в 1,4 млн т — больше, чем у мирового лидера по добыче урана, Австралии (1,14 млн т). Правда, монгольские урановые месторождения нужно еще доразведать, а размер запасов — доказать. Сейчас над этим трудится сразу 16 компаний из Франции, Канады, США и России, которые вкладывают в среднем по $20 млн в год. Внимание к отрасли проявляет «Ренова» Виктора Вексельберга, которая вообще ищет уран по всему миру. Живо интересуется монгольским ураном «Базэл» Олега Дерипаски, рассказывает глава ресурсного дивизиона компании Дэниел Мейджер. Тут как тут и Газпромбанк. «Мы плотно работаем с Росатомом по урановой тематике в Монголии, — рассказывает зампред правления банка Алексей Матвеев. — Но нужен профильный инвестор. Мы выступаем как финансовый институт, который может все финансировать». Легкими переговоры все равно не будут. По мнению Наранхуу, в урановых проектах монгольские чиновники займут самую жесткую позицию в отношении иностранцев. Понятно: уж если нас так прижали по углю, то что говорить об уране?

ДАВЛЕНИЕ ПО ВСЕМУ ФРОНТУ
«Таван-Толгой — одно из самых крупных в мире неразработанных месторождений коксующегося угля», — объясняет интерес своей компании к монгольскому углю Олег Пелевин, замдиректора по стратегическому развитию «Северсталь-Ресурса». Да и залежи практически на поверхности, хоть лопатой копай. Еще плюс — практически рядом Китай, крупнейший импортер угля.

В разное время интерес к Тавану проявляли канадский конгломерат BHP Billiton, канадская же Ivanhoe Mines, бразильская CVRD, китайская Shenhua. Россияне пришли три года назад. Вначале Таван-Толгой хотела в одиночку осваивать «Северсталь», заявляя о готовности вложить в месторождение $1,5 млрд и довести добычу до 20 млн т угля в год (почти две годовые добычи «Распадской»). Но для этого нужно было договориться с частной компанией Energy Recources, за которой, как уверены многие на рынке, стоят высокие монгольские чиновники и политики. Позже частных компаний, с которыми нужно договариваться, стало девять. Возникла заминка.

Пока шли переговоры, месторождением заинтересовались «Ренова» и «Базэл». В конце 2006 г. три российские компании договорились разрабатывать залежи совместно, в рамках консорциума. Однако новый кабинет министров в начале декабря постановил вернуть лицензии на Таван-Толгой государству, компенсировав затраты монгольским компаниям. «Нам важно верно оценить стоимость того, что есть в наших недрах, и найти справедливый компромисс с инвесторами», — говорит Наранхуу. Переписать схему и условия разработки месторождения монгольские чиновники рассчитывают к апрелю 2008 г.

Проблемы у россиян возникли и на других монгольских предприятиях.

В конце прошлого года компания «Полиметалл» (она подконтрольна «Нафта-Москве» Сулеймана Керимова) договорилась с «Монголросцветметом» о создании СП для разработки серебряного месторождения Асгат. Вскоре после того, как стало известно о потенциальном инвесторе, месторождение попало в список стратегических. А спустя пару месяцев после создания СП монгольские власти стали говорить, что предприятие создано незаконно. «Сейчас монгольское правительство должно определить порядок работы и кто должен выступать от монгольской стороны в рамках данного соглашения. Нам пока сложно сказать, как именно будет все выглядеть», — говорит гендиректор «Нафта-Москвы» Николай Белых.

У «Базэла» дела идут сравнительно благополучно. Чтобы полнее учитывать местную специфику, компания наняла бывшего посла России в Монголии Олега Дерковского. Ставка сработала: удалось купить монгольский Кредит-банк (входит в десятку), хотя МВФ рекомендовал монгольскому правительству не продавать местные банки иностранцам. Как удалась операция? «Ну разговаривали с владельцем банка, с властями», — тонко улыбается бывший посол. Наблюдая, что происходит с теми, кто попытался организовать в Монголии добычу полезных ископаемых, руководство «Базэла» заняло выжидательную позицию. У компании есть два проекта по геологоразведке — Batu Mining (медь, цинк, золото) и Gobi Coal Energy (энергетические угли), но они пока ничего не добывают и, по словам Мейджера, еще 2-3 года добывать не будут.

Все ждут, когда прояснится судьба крупнейшего предприятия Монголии — медного горнообогатительного комбината «Эрдэнэт» (годовая выручка — $700 млн), обеспечивающего госбюджету порядка 60% всех налоговых поступлений.

ЦЕЛЬ — «ЭРДЭНЭТ»
«Эрдэнэт», который сейчас на 49% принадлежит Росимуществу и на 51% — аналогичному монгольскому ведомству, давно привлекает частных инвесторов. Большой интерес проявлял «Норникель», но сейчас осторожничает. Первый замгендиректора компании Максим Финский говорит, что при нынешних экономических условиях «Эрдэнэт» может стать убыточным, да и вообще инвестиции в Монголию рискованны.

Ясно между тем, что госструктуры двух стран, владеющие комбинатом, вряд ли смогут выступить в роли инвесторов, развивающих предприятие. Соответственно, пошли разговоры о частно-государственном партнерстве, и на сцене снова возник Газпромбанк. «“Эрдэнэт” — очень интересная компания», — несколько уклончиво говорит Алексей Матвеев, не желая раскрывать детали планов своего банка относительно комбината.

С марта этого года Газпромбанк договаривается о строительстве еще одной очереди «Эрдэнэта» стоимостью порядка $250 млн. Новый завод будет перерабатывать медный концентрат на месте в продукцию с более высокой добавленной стоимостью. Согласно расчетам общая выручка компании может вырасти до $1,5 млрд. Как утверждают источники , в качестве гарантии инвестиций чиновники Росимущества и Минэкономразвития предложили госбанку передать в управление российскую долю в капитале комбината, но банку хотелось бы получить акции в прямое владение. Вопрос должен решиться не позднее весны 2008 г.

Чтобы сделать монгольские власти сговорчивее, Газпромбанк готов участвовать в проекте расширения Улан-Баторской железной дороги, без реализации которого вообще трудно ожидать, что в Монголии пойдет еще хоть один крупный проект. Нужно проложить по меньшей мере 400 км рельсов, что обойдется примерно в $1,5 млрд. Газпромбанк уже согласился на свой страх и риск подготовить ТЭО проекта ($20 млн). Согласно бессрочному договору 1949 г., заключенному между Монголией и Россией, УБЖД не платит налогов, но Наранхуу полагает, что эти условия скоро будут пересмотрены. Так что в Газпромбанке не зря называют вложения в дорогу венчурным финансированием. Но чего не сделаешь для решения важных геополитических задач.

Текст: Анастасия Герасимова, Smart Money [2]
Использованы кадры из х/ф "Монгол"