Вертикальные трещины

Состав нового кабинета заставляет предполагать невозможное: Владимир Путин не был готов к новому назначению. Даже по важнейшим фигурам решения, по сведениям , принимались в последний момент. Фантазировать, конечно, не нужно — уходящий президент сам планировал свое будущее. Просто Путину пришлось заново строить баланс сил между представителями своего разноликого окружения, а задача оказалась особенно трудной.

Было над чем поломать голову: нужно забрать из Кремля в Белый дом ближайших соратников, дав им достойные места в правительстве, сохранить в его составе тех, без кого кабинет просто не сможет действовать, а кроме того, не забывать о друзьях нового президента, которые должны получить свой шанс. Гадать, кто выиграл, а кто проиграл, можно до бесконечности. Очевидных результатов два: новый кабинет будет какое-то время приходить в себя от неожиданного распределения функций, а после станет ареной постоянных противоречий. И Путин сможет, как прежде, то и дело поругивать министров на глазах у публики. Он — как народ, чиновники — как обычно.

ХИМИЯ ОТНОШЕНИЙ
Проигравший пока один — собственно правительство. С остатками реформы 2004 г. покончили, напрямую подчинив министрам надзор и агентства. Про «конфликты интересов» и «прозрачность принятия решений» предпочли пока забыть в пользу дисциплины. Но это полбеды — реального разделения полномочий в «трехзвенном» правительстве и не было. В Белом доме теперь слишком много «тяжеловесов», от которых можно ждать решительных, но противоречащих друг другу шагов. В каком-то смысле это признал и сам новый премьер. На первом же заседании своего правительства Путин объявил о создании президиума из 15 человек, куда войдут семерка вице-премьеров и ключевые министры. Этот «малый Совнарком» и будет заседать каждую неделю, а весь «неповоротливый и забюрократизированный механизм», как назвал Путин заседания полного состава правительства, станет собираться раз в месяц — реже нельзя по закону.

Впрочем, неповоротливость зависит не столько от количества людей в зале, сколько от того, как принимаются решения. С этим-то и проблема. Одной рукой создавая компактный президиум, другой премьер так распределил полномочия между заместителями, что без помощи шефа им не разобраться. Вице-премьеров много, и на важнейших направлениях (энергетика, промышленность, строительство) их интересы пересекаются.

При этом до 2003 г. во всех правительствах вице-премьер был министрам начальник — он курировал несколько ведомств. Потом правила игры усложнились — вице-премьер стал отвечать не «за Минздрав», а «за здравоохранение». В рамках своих полномочий он вправе давать поручения любым министрам, но жестко очерченной команды вассалов у него нет. При такой системе министрам порой сложно понять, кому подчиняться, а вице-премьерам — кому можно давать указания. Вице-премьеров теперь семь, министров — 17, да к тому же последних поделили на «старших» и «младших»: глава Минздравсоцразвития Татьяна Голикова входит в президиум, а, например, министр промышленности и торговли Виктор Христенко — нет.

ПЕРВАЯ СЦЕНА
На первом же заседании правительства Путин выполнил свое коронное упражнение — ругал министерство. На этот раз — экономического развития. Эльвире Набиуллиной досталось за нехватку амбиций: 6,5% роста ВВП, заложенные в прогноз на 2009-2011 гг., — мало. «Что-то не пахнет у нас инновационным развитием, — оценил он расчеты министерства. — Видел кто-нибудь прогнозы?» Можно предположить, что их видел по крайней мере вице-премьер Алексей Кудрин — экономическую политику он курирует. У него же как у министра финансов главные инструменты экономической политики — бюджет и подготовка программ действий правительства. Но есть над Набиуллиной и высший судия — первый вице-премьер Игорь Шувалов, вдохновитель нацпроектов, ныне среди прочего заведующий экономическим развитием регионов. С ним министру экономического развития работать комфортнее, чем с Кудриным. Под его началом Набиуллина готовила несколько президентских посланий и в союзе с ним спорила — и до сих пор спорит — с Кудриным о снижении НДС. К тому же с Кудриным у Шувалова непростые отношения с тех пор, как он руководил аппаратом правительства при Михаиле Касьянове и постоянно предъявлял претензии к минфиновским документам. Дошло до того, что Кудрин публично обвинил аппаратчиков в том, что они занимаются не своим делом.

Вообще, политический вес Набиуллиной ярко иллюстрируют новые полномочия ее министерства. Путин хоть и демонстрирует недовольство ею, но выдал ей такой ресурс, что мало не покажется.

ПРИВАТИЗАЦИЯ С РЕГИСТРАЦИЕЙ
Партнер юридической фирмы «Пепеляев, Гольцблат и партнеры» Виталий Можаровский советует своим клиентам, регистрирующим сделки с недвижимостью, запастись терпением. «Всегда, когда меняются начальники, никто ничего не подписывает, все застревает, вот это примерно на полгода», — говорит юрист. Два ключевых агентства — Росрегистрация и Роснедвижимость — переданы из Минюста в ведение Министерства экономического развития. Это делается не только ради компенсации потерянной торговли. К 1 октября агентства должны быть ликвидированы и переданы в состав Росимущества, туда же вольются РФФИ и Роскартография. Новое суперагентство станет главным собственником и контролером госимущества, а заодно и регистратором прав на частную землю и недвижимость. Кандидатура на роль главы объединенного ведомства уже готова — замглавы Минэкономразвития Александра Левицкая, давняя соратница Игоря Шувалова.

Новое Росимущество теоретически может принести пользу: если базы данных Росрегистрации и Роснедвижимости объединят, регистрировать сделки станет проще. Но пока наверху идут таинственные процессы, граждане в недоумении. Например, регистрировать некоммерческие организации теперь будет не Росрегистрация, а Минюст. При этом некоммерческие организации по закону обязаны в течение трех дней известить чиновников об изменении в учредительных документах. Сейчас извещать некого: Росрегистрация уже не может, Минюст пока не готов.

ТОРГОВЛЯ УМЕСТНА
Между тем ведомство Набиуллиной потеряло часть своего названия — «торговлю». Казалось бы, не очень кстати: 19 мая российская делегация начнет в Женеве очередной раунд консультаций о вступлении в ВТО. У России действительно есть шанс в этом году договориться о вступлении в эту организацию, пусть и пропустив вперед Украину. Помешать может новая структура правительства. Россию в Женеве уже восемь лет представляет Максим Медведков. Он директор департамента торговых переговоров бывшего МЭРТ. По новому распределению обязанностей вопросы торговли уходят в новое ведомство Виктора Христенко — Минпромторг.

При этом в Минэкономразвития всегда существовало разделение: департаменты старого Минторга, существовавшего до 2000 г., которые занимались текущими внешнеэкономическими связями и регулированием внутренней торговли, и департамент по переговорам с ВТО. Эту функцию, по данным , Минэкономразвития отдавать не спешит.

Не вполне понятны и взаимоотношения Христенко с вице-премьерами: установлением экспортных и импортных пошлин ведает Виктор Зубков, а внешнеэкономическими связями в целом — Шувалов. Впрочем, министр торговли привык осваивать новые темы. Когда 10 лет назад Христенко впервые стал вице-премьером, его воспринимали как узкого минфиновского специалиста по межбюджетным отношениям. Теперь трудно представить, что из его рук уходит энергетика, которую он курировал при всех путинских премьерах.

ЯДЕРНАЯ РЕАКЦИЯ
В 2005 г. бывший подводник и выпускник Марбургского университета Сергей Шматко возглавил компанию «Атомстройэкспорт», незадолго до этого выкупленную Газпромбанком у Кахи Бендукидзе. Шматко оказался в хорошей компании и сделал карьеру — теперь он глава возрожденного Минэнерго. Бывшие сотрудники Минпромэнерго гадают, на кого будет похож новый министр по стилю работы — на жесткого советского управленца Игоря Юсуфова, приезжавшего на работу рано утром и аккуратно уезжавшего в семь вечера, или на более демократичного Христенко, появляющегося на работе к обеду, зато способного засидеться до ночи.

С полномочиями понятнее. «Фактически это будет Министерство электроэнергетики», — уточняет источник в бывшем Минпромэнерго. Нефтегазовый сектор меньше регулируется напрямую — государство здесь представляют не столько ведомства, сколько компании вроде «Газпрома» и «Роснефти» с их прямым выходом на руководство страны. А вот в электроэнергетике есть дело для регулятора. С 1 июля этого года РАО ЕЭС перестает существовать, но реформа не заканчивается. Нужно разработать постоянные правила рынка электроэнергии, ради которого все и затевалось. Сейчас есть временные правила, что не добавляет уверенности инвесторам, уже вложившим миллиарды долларов в российскую электроэнергетику.

Очевидно, что министерству Шматко придется заниматься главным образом этой задачей — к неудовольствию идеолога реформы Анатолия Чубайса. Он рассчитывал, что государевым оком в отрасли станет бывший менеджер РАО Дмитрий Аханов, всего полгода назад назначенный главой Федерального агентства по энергетике. Теперь агентство присоединено к Минэнерго, а у Аханова есть шанс в лучшем случае стать замминистра энергетики. При этом у Шматко могут быть свои взгляды на энергорынок. В конце 1990-х гг. он работал в концерне «Росэнергоатом», который постоянно конфликтовал с РАО ЕЭС. Так что у инвесторов есть повод задуматься. Первый сигнал поступил буквально накануне назначения Шматко: правительство перенесло срок разработки новых правил энергорынка с конца 2008-го на 2010 г.

ВЫХОД ИЗ ТЕНИ
Этот процесс будет в ведении самого загадочного из новых вице-премьеров — Игоря Сечина. На прошлой неделе он всех удивил — не тем, что попал в Белый дом, а списком своих полномочий. В нем «выработка государственной политики» в промышленности (кроме оборонной) и энергетике. Впервые с начала 1990-х гг. он не будет возглавлять секретариат Владимира Путина. Именно Сечин формировал рабочий график президента, без него ни одна бумага не могла попасть на подпись к главе государства. Находясь на незаметной секретарской должности, Сечин смог возглавить совет директоров «Роснефти», которой досталось большинство активов «раскулаченного» ЮКОСа. Теперь кажется, что силовой ресурс, который приписывали Сечину, пока он был в администрации, порядком ослаб. Николай Патрушев покинул ФСБ, Виктор Устинов — Минюст, а из Следственного комитета при Генпрокуратуре еще перед инаугурацией срочно вычистили начальника следственного управления Дмитрия Довгия со товарищи. Последние вели громкие дела, вдохновителем которых считают Сечина, — замминистра финансов Сергея Сторчака и генерала Госнаркоконтроля Александра Бульбова. Но при этом недруг Сечина Виктор Черкесов и сам уступил кресло директора Госнаркоконтроля его старому товарищу, путинскому кадровику Виктору Иванову. А ФСБ возглавил Александр Бортников, который и раньше был в службе ключевым человеком.

Так что отправлять Сечина на вторые роли рано. «Для проигравшего у него слишком серьезные полномочия, — отмечает источник на Старой площади, — в этой ситуации контроль над приемной Путина не так важен, все равно делают общее дело». А другой собеседник , близкий к администрации, отмечает, что последние четыре года Сечин занимался не столько канцелярской работой, сколько отдельными поручениями президента Путина, такими как «Роснефть». «Теперь эти полномочия оформлены официально», — говорит он.

Жизнь ему может осложнить разве что другой вице-премьер — Сергей Иванов, у которого Сечин оттяпал кураторство над гражданской промышленностью вместе с Объединенной судостроительной компанией: ведь многие предприятия в России — двойного назначения.

Текст: Андрей Литвинов, Илья Жегулев, Людмила Романова, Оксана Шевелькова, SmartMoney [2]
Фото: Сеть