Перепутье

Все это естественным образом возвращает к теме возможных опасностей, которые несет иностранная экспансия на российском банковском рынке. Тема эта в России традиционно воспринималась обостренно: здесь и появление «кока-колы» казалось подкопом под экономическую самостоятельность страны.

Напомню, что еще в 90-е годы в парламенте говорили, что неплохо бы ограничить присутствие иностранцев в капитале российских кредитных учреждений некоей планкой, например в 25%. Однако тогда выяснилось, что актуален вопрос не о том, как ограничить присутствие иностранцев в российских финансах, а о том, как их вообще сюда привлечь. О «25-процентном шлагбауме» на некоторое время забыли. За минувшую восьмилетку ситуация изменилась кардинально: эта планка иностранным капиталом де-факто давно превзойдена. Первоначальная «застенчивость» поглощений тоже остается позади. Например, Райффайзенбанк, клятвенно заверявший полтора года назад, что купленный им Импэксбанк останется «нетронутым», ныне пришел к выводу, что лучше оставить лишь один, австрийский бренд.

Так что можно констатировать: старт ап иностранной экспансии на российский банковский рынок завершен. Теперь иностранцы пойдут вглубь и вширь.

Вглубь - то есть увеличивая степень своего контроля над российскими приобретениями. «Можно ожидать завершения начатых ранее сделок по вхождению иностранцев в капитал российских банков - до уровня выкупа контрольного пакета», - говорит Евгений Сулима, начальник управления корпоративных клиентов УРСА Банка. По его мнению, «резкое увеличение иностранного капитала должно вызвать пристальный интерес и соответствующие корректирующие меры со стороны регулятора, поскольку его действия должны быть нацелены на защиту национальных интересов, включая финансовую безопасность».

Вширь - то есть если ранее иностранцам был важен сам факт выхода на российский рынок, приобретение лицензии и вывод бренда, то теперь вектор их интереса будет направлен в сторону мощных филиальных сетей и крепких региональных банков. И тема иностранной экспансии плавно сольется с темой слияний и поглощений. Кризис ликвидности тут опять не мешает, а скорее играет на руку потенциальным агрессорам. «С учетом снижения стоимости активов в российской банковской отрасли наши банки могут стать более привлекательными объектами поглощения», - отмечает Роман Кульбачный, директор инвестиционного департамента банка «Стройкредит».

Каковы же перспективы тех, кто продаваться и отдаваться не хочет ни под каким видом? «Перспективы - оставаться середняками и развиваться как опорные банки малого и среднего бизнеса, - считает Виктор Четвериков. - Выжить таким банкам может помочь консолидация и создание банковских холдингов. Однако проблема заключается в том, что договориться акционерам очень сложно, так как в России никто не хочет терять контроль над бизнесом».

НАПРАВО ПОЙДЁШЬ…
Некоторые участники рынка видят ресурс для дальнейшего развития банкинга в тесном «союзе меча и орала» - большем сближении и сотрудничестве российских банков и российского бизнеса - малого, среднего и крупного. По большому счету, к этому призывает и стратегия развития банковского сектора, разработанная Ассоциацией российских банков (АРБ) и получившая благословение властей предержащих. Первые «прикормки» в том направлении многие крупные банки уже предприняли: осенью презентации новых программ кредитования малого и среднего бизнеса следовали одна за другой. От Альфа-банка, заявившего о намерении довести портфель кредитов, выданных МСБ, до объемов, сопоставимых со ссудами «физикам», и до Балтинвестбанка, обещавшего наоткрывать кучу офисов в российских городах и весях. Сейчас в ряде банков в относительной тайне друг от друга готовятся новые «заманухи» - на этот раз адресованные крупным корпорациям.

Этот путь выглядит весьма логичным, но на нем участников забега поджидают два небольших «но».

Первое - перед банками, стремящимися к единению с промышленниками, стоит та же проблема, что и перед социал-демократами в канун русских революций. Как говорил Ленин, прежде чем объединиться и для того чтобы объединиться, нам надо решительно размежеваться.
Значительная часть российских банков возникала именно из недр тех или иных финансово-промышленных групп (газпромовских, потанинско-прохоровских, ананьевских и пр. Аффилированность создавала им возможности для начального роста (первые клиенты и первые счета были предопределены фактом рождения), но теперь сдерживает шансы на успех (никто не хочет быть клиентом-«пасынком»). И хотя излишняя аффилированность постепенно сходит на нет, ее последствия еще ощущаются.

«Сейчас, когда большая часть владельцев российских банков желает развивать банкинг уже не как «дочернее», а как самостоятельное направление, связь с той или иной финансово-промышленной группой может оказать негативное влияние на рост бизнеса, - констатирует Сергей Рыбин, заместитель предправления банка «Стройкредит». - Российские компании традиционно с определенным недоверием относятся к кэптивным банкам».

Так что для того, чтобы стать «белыми и пушистыми» для бизнеса, многим банкам предстоит избавляться от имиджа банков олигархов или «дочек» промышленных монстров. И тут, скорее всего, на нормальное восприятие таких банков бизнесу потребуется время иногда не меньшее, чем юной невесте на привыкание к пусть богатому, но старому жениху.

Второе «но» - расчет на приданое этой самой «невесты» может не оправдаться.
«Переориентироваться исключительно на корпоративных клиентов - это не выход, - сказал «Профилю» Максим Егунов, заместитель предправления СМП-банка. - Объем компаний, у которых хорошее финансовое положение, в России минимален. Большинство из них, как и банки, сейчас имеют значительную напряженность с выплатами по займам на международных рынках, где только за прошлый год отечественные корпорации одолжили более $300 млрд. Кредитование МСБ тоже вызывает вопросы, поскольку малый бизнес как был, так пока и остается крайне ненадежным заемщиком».

Теоретически есть еще один «патриотичный» вариант - массовый выход банков на фондовый рынок. Позволит и новые ресурсы привлечь, и от нежелательного имиджа кэптивных банков избавиться, и без продажи иностранцам обойтись. Вся проблема в том, что и тут мировой финансовый кризис спутал все карты.

«Сегодня банки, принявшие решение о выходе на российский фондовый рынок, могут столкнуться с рядом трудностей, которые связаны в первую очередь с текущей ситуацией на финансовых рынках», - констатирует Роман Кульбачный. С ним согласен и Кирилл Петров: «Текущая ситуация крайне неблагоприятна для банковского сектора при выходе на фондовый рынок. Скорее всего, придется ждать не менее полугода, чтобы, если ситуация улучшится, рассчитывать на неплохой объем привлечения в ходе IPO. Повторить успех ВТБ в ходе IPO в 2007 году по привлечению средств со стороны населения в ближайшей перспективе вряд ли кому удастся, поэтому придется рассчитывать на профессиональных инвесторов - как российских, так и иностранных».

Да уж, успех ВТБ и Сбербанка при «народных размещениях» повторить едва ли возможно. Особенно если учесть, что этот самый народ результатами этого самого размещения несколько раздражен. Ожидаемых сверхприбылей («это же монстры - надежное дело») не случилось. Напротив, случились падения текущей цены акций ниже цены первоначального размещения. «Разочарование населения в итогах размещения госбанков очень велико, тем более что государство уже неоднократно показывало свое отношение к средствам и накоплениям населения», - отмечает Виктор Четвериков.

В порядке алаверды: не так давно один из наиболее благополучных банков последнего времени - «КИТ Финанс» - отказался от проведения IPO. Видимо, время собирать камни на поле отечественного бизнеса для банков действительно еще не пришло.

ПРЯМО ПОЙДЁШЬ…
Третий путь - продолжать делать ставку на розницу и работу с населением как основной ресурс развития банкинга.

Но тут, опять же, мировой кризис косвенно ударил по интересам российских банков. В 2006 году уровень доходности рублевых депозитов впервые за последние 15 лет превысил уровень инфляции. В 2007 году - был примерно на одном уровне с инфляцией. В этом году, скорее всего, существенно инфляции проиграет. Депозиты в долларах, понятно, вообще не рассматриваются — там доходность не то что ниже инфляции, но и ниже плинтуса. «Депозитный бум не случился», — уже отмечают многие банкиры. Существенно объем вкладов населения в российские банки за последние полгода не вырос. То ли никто не хочет уступать свои сбережения инфляции, то ли все, что у него было, народ уже в банки отнес. Есть еще одна вероятность — население, обжегшись на своенравности фондового рынка и сомнительной доходности депозитного, ринется покупать золотишко. Благо по итогам минувшего года доходность привязанных к золоту «металлических счетов» составила около 30%, а просто вложений денег в золото в виде монет и слитков - 34%. «Радикально настроенные эксперты предрекают возможность возврата финансового мира к «металлическим» ценностям, - отмечает

Дмитрий Балковский, генеральный директор Независимого бюро ипотечного кредитования, - а это в первую очередь поставит под сомнение развитие депозитного рынка».

Как стало известно «Профилю», в ближайшем будущем некоторые банки, разочаровавшись в эффективности гонки за средствами населения, намерены снизить ставки по депозитам.

Так что с депозитами - больше вопросов, чем ответов. Что же касается кредитной темы, то тут с населением совсем беда. Хотя тема реального кризиса ликвидности в последние полгода перекрыла собой тему предполагаемого кризиса невозвратов, последний - все вероятнее и вероятнее. На стыке прошлого и нынешнего годов общий объем кредитных просрочек в России достиг знаковой цифры в 100 млрд рублей. А темпы его роста по-прежнему выше темпов роста кредитных портфелей.

«Просроченная задолженность всегда опережала темп роста портфеля потребительских кредитов, - говорит Виктор Четвериков. - Однако еще несколько лет назад, когда доходность потребительского кредитования превышала 40%, потери от невозвратов сравнительно легко покрывались за счет избыточных доходов по кредитному портфелю в целом. Однако с введением обязательства открывать ЭПС и соответствующей коррекции ставок потребкредиты не приносят прежних высоких доходов».

О том, что ипотека стала более осторожной, сказано уже столько, что повторяться смысла нет. Ясно, что в сухом остатке мы видим одно: эпоха безудержного кредитования населения закончилась и прежних прибылей уже не даст.