Познер эпохи Собчак

Если уподобить сегодняшнее ТВ человеку, то человек получается некачественный и очень противоречивый. С одной стороны, сей господин скрытный, угрюмый, немотивированный. Посадили Сторчака как серьезного преступника – им открывали выпуски новостей – никто никому толком не объяснил, почему взяли под стражу высокого чиновника. Выпустили Сторчака под фанфары, цветы и улыбки – аналогичная ситуация.С другой стороны, ТВ унаследовало генетический код болтливого обитателя коммунальной кухни. Соседей не любит так сильно, что готово обвинять их во всех смертных грехах. Даже дочь Ющенко Виталину корреспондент отчитывает в спецрепортаже голосом судебного обличителя: модель не справилась с высокими каблуками на Неделе моды в Милане. Даже гривну авторы документальном фильма «Тайные знаки судьбы» пригвоздили как вражеского агента: на банкноте изображен треугольник всевидящего ока, а это масонский знак мировой закулисы.

А еще ТВ циничное. Уж слишком откровенно власть через него сакрализует своих адептов. В качестве лидера СПС Леонид Гозман если и появлялся (крайне редко) на экране, то бледной тенью в глубине кадра. Теперь, возглавив угодную Кремлю партию «Правое дело», он мелькает с частотой Жириновского. Замечательно, что мелькает: Гозман умен, тонок, убедителен. Но ведь, как только партия пойдет по неверному пути, его тотчас снова уберут из виртуальной реальности. Одним словом, подобные антропологические опыты можно долго продолжать – материала в избытке. Впрочем, иногда и ТВ позволяет себе внятные жесты адекватного человека, как это произошло недавно с Первым каналом.

Владимира Познера заменили на Ксению Собчак. Воскресный прайм теперь украшает она, пастырь «Последнего героя». «Времена» закрыты, а новая передача Владимира Владимировича выходит ближе к полуночи в понедельник. Случайно ли, сознательно, только рокировочка получилась весьма символичной. Вот уже и на «Первом» наступает эра Собчак. Ей доверили святое, то есть один из самых занимательных, экзотичных, технологичных и дорогих проектов, чести ведения которого прежде удостаивались всенародно любимые Бодров-младший, Певцов, Домогаров, Фоменко, Меньшов. Нынче это место заняла блондинка, которая по определению всегда в шоколаде.

А что же ВВП? Его времена, похоже, уходят, свидетельство чему новая передача «Познер». Оговорюсь сразу: не стоит судить по одному выпуску о цикле в целом. Но программа зафиксировала некие важные тенденции, о которых можно и должно говорить.

Профессионализм Познера давно уже приобрел статус необсуждаемой категории. Ничто так не свидетельствовало о переменах в обществе, как появление на наших экранах нездешнего, улыбчивого, элегантного, политкорректного ВВП. Он первый с помощью легендарных телемостов открыл окно в Новый Свет, первый освоил формат общественных ток-шоу, первый продвигал на ТВ идею приоритета личности над государством (программа «Если…» формировала то, что в наших широтах формируется тяжелее всего, – правосознание граждан). Однако в творчестве, как и в любви, нельзя рассчитывать на вечную благодарность вчерашнего партнера. Познер к середине 90-х уже степенно катился по наезженным рельсам. Менялись названия его ток-шоу, но суть оставалась прежней. Постепенно и в облике Познера, и в его творческой манере стала ощущаться внутренняя усталость. Она, вероятно, усугублялась и несбывшейся мечтой – цикл «Очень важные персоны» так и не удалось осуществить. Из-за нехватки денег зрители увидели лишь передачу о зачинателе империи «Плейбой» Хью Хефнере, продемонстрировавшую убедительную авторскую телекультуру. Попытка прорыва – программа «Времена» с унылыми, словно параграф ведомственной инструкции, партхозактивными дискуссиями – тоже не очень удалась.

В эпоху всеобщей дистрофии форм ВВП продолжает плыть по течению. Cреднестатистическое интервью под грифом «Познер» с замахом на авторство именно авторства и лишено. Новация едва теплится лишь на уровне видеоряда, состоящего из столкновения крупных планов хозяина и гостя, то есть Юрия Лужкова. В студии же никакого столкновения нет. Два лукавых господина умело вальсируют на месте. Вся энергия уходит на то, чтобы не сказать и не спросить ничего лишнего (откровения мэра по поводу предпочтительности выборов губернаторов, столь возбудившие власть, – не проговорка, а продуманная стратегия).

На таком осторожном фоне даже придворный московский летописец Горелов, вечно развернутый «Лицом к городу», выглядит экспериментатором. Куда-то подевалось умение Познера задавать вопросы – они тусклы и предсказуемы, как ноябрьский день. Куда-то подевался азарт и блеск отличного интервьюера, мощно явленный недавно в «Одноэтажной Америке». Познеру образца «Познера» не грех поучиться у Бермана с Жандаревым, «На ночь глядя» филигранно владеющих жанром. И даже две молодые дамы в новом ток-шоу «Треугольник», Екатерина Герасичева и Лика Кремер, намного острее и разнообразнее мэтра. Не говорю уже о Федоре Гаврилове с программой «История с биографией», виртуозно раскрывающем собеседников (чего стоит один только Александр Коржаков, явивший восхитительную смесь Хлестакова с Держимордой!). И совсем неприлично использовать телеакадемику затертую до дыр ленивыми журналистами анкету Марселя Пруста. Ее можно оставить разве что телеведущим рублевского калибра – от модели Ольги Родионовой («Цена вопроса») до поэтессы и владелицы СПА Марии Контэ («Контекст»).

Грустно видеть, как ТВ ломает даже самые яркие личности. Подзаголовок «Последнего героя» – «Забытые в раю». Вот и Познер – забытый в общем телевизионном раю, где балом правит Собчак.

Текст: Слава Тарощина