Куда деваться от насилия и порнографии

Текст: Дмитрий Ценёв

Хотел сотворить подзаголовок, что это наверняка получится «почти что школьное сочинение», но осёкся сразу: школьнику — за сорок, и он, несмотря на нажитый за этот срок опыт, не знает ответа на этот вопрос. Лет тридцать назад…

«помнишь девочка гуляли мы в саду?.. дай бог памяти, в каком это году?..» (© Александр Новиков)…

воспитывая, идейные наши наставники просто маниакально запугивали нас засильем насилия и порнографии в искусстве и средствах массовой информации в странах политического, идеологического и экономического противостояния…

Или противопоставления? Кстати, оказалось, что «политическое», «идеологическое» и «экономическое» завязано в крепкий такой узел, что мы и не замечаем теперь, узнав об этом не из учебников, когда мы занимаемся «экономикой» или «политикой», а когда лезем в «идеологию».

Но это не по делу: я, как всегда, греша многословием, а по сему не владея красноречием, сбился на боковую. Исправляясь и пытаясь оправдаться, возьмусь сказать, что это и не удивительно, потому как, сбитые с толку пропагандой, далеко не всегда логичной, и подначенные анекдотами про то, что «Запад, конечно, загнивает, но зато как пахнет!», мы захотели, если и не вслух, то потаённо (это из области психологии, а значит не патологично) или даже подсознательно (а вот это уже психиатрическая проблема), этих самых «насилия и порнографии». А раз захотели — ведь, «если нельзя, но очень хочется, то можно» (© Шолом Алейхем), — мы это и заполучили.

И, как это ни будь сейчас обидно, когда пришло время бояться за психику детей, за свою ведь, погубленную добровольно и бесповоротно, бояться-то уже поздно, понимаешь вдруг, что механизм, запущенный некогда, оказался саморазвивающимся механизмом: он самообучился, усовершенствовался, да и… вот те раз! — вышел из-под контроля.

Нам, то есть каждому из нас как части чего-то гораздо большего, называемого когда-то народом (греч. demos), перед экранами и мониторами, в блютусах или в просто наушниках всё более становящегося охлосом (греч. οχλος — толпа), как издревле было угадано и сформулировано, по-прежнему хочется всего лишь хлеба и всего лишь зрелищ. Хлеба теперь, если ты работаешь… да, в принципе, даже если и не работаешь, достаточно — вырулить, не умирая, возможно.

Со зрелищами, казалось бы, проблематичней: какой великий у нас сейчас выбор! Сколько телеканалов, от чтения программы полностью откажется любой, чуть начав… а когда-то в поисках того, что обязательно надо посмотреть, прочитывали программку, получив на неделю (это раз), освежая память — каждый день, чтоб, не дай бог, не пропустить любимую сказку (ещё раз), да потом ещё и не по разу заглядывали в свято лежащую на телеящике газетёнку (ещё много-много раз), то ли часы проверяя, то ли выискивая повторы…

Ныне всё по-другому: всё это так называемое информационное поле так широко и неохватно, что большинство телеканалов остаётся просто за бортом теплохода под роковым для производителей именем «Зрительское Внимание». Это можно увидеть, вовсе не вооружаясь данными Госкомстата, а просто глянув на пульт дистанционного управления (на наиболее его «затёртые» цифры).

Наш сегодняшний зритель, даже и не задумываясь, каким благом успешно проведённой демократизации общества он пользуется, сам выбирает, кто его будет зомбировать: «правительственный» канал, канал «общественный» или канал «культурный», на поверку оказывающиеся все одинаковыми, да и остальные за два десятилетия старательного обучения гласности и плюрализму благополучно научились быть другими правильно.

Впрочем, хоть когда-то тогда перед гражданином СССР выбор и был иной: зомбироваться или нет вообще? — а не пойти ли лучше, например, на рыбалку или в гости, или просто в домино поиграть (мужской вариант) с приятелями, с соседками около подъезда поболтать (вариант женский), советский гражданин делал правильный выбор, стремясь к политической просвещённости и приобщаясь к культуре дома, не идя в театр, потому как его просто нет, не идя в кино или музей, ибо лишних денег не бывает, хоть и стоило то копейки.

А теперь вопрос, уважаемые знатоки, — как говорят в одной известной и многими по праву любимой телепередаче. — Куда подевалось здоровье нации?

Сегодня дети в том самом возрасте, когда это здоровье в них должно бы закладываться и укрепляться самым естественным образом, вместо того, чтобы играть на воздухе со сверстниками в подвижные спортивные и неспортивные игры, обеспечивающие, к тому же, благодаря всестороннему и непосредственному общению, и психическое здоровье, — сейчас они, в лучшем случае, «эсэсмэсят», торчат в чатах, отсиживают зады, сидя в интернете… или перед экранами всё тех же зомбоящиков.

Это была несколько удлинённая, если оглянуться на правила написания школьных сочинений, вступительная, всего лишь, часть. Про неизбежность. А теперь про то главное, на неизбежность чего мы обречены. То есть о насилии и порнографии, с которыми власти когда-то боролись, да и сейчас продолжают вроде как бороться, на законных основаниях.

Только вот виноваты ли они в том, что это нам нужны это насилие и эта порнография? И вопрос этот не ироничен, потому как очень серьёзен… Мы когда-то очень этого захотели, а «народ (интересно, который: демос или охлос? — вопр. от автора) имеет то правительство, которое он заслуживает» (© граф Жозеф де Местр (1753–1821), посланник Сардинского королевства при русском дворе (1803–1817)). Не пора ль нам посмотреть на родные правительства последних десятилетий, на лица президентов и премьеров, и иже с ними так или иначе прописавшихся во власти — всяких там олигарфре́нов (© Дм. Ценёв), не пытаясь увидеть в них причины национальных бедствий и неурядиц, а гораздо попроще и почестней — как в зеркало?!

И оправдываться тем, что, мол, они задурили нам головы, уже не стоит. Видимо, мы сами очень хотели и продолжаем, видимо, хотеть, чтобы нам эти наши шароподобные предметы с неким содержимым внутри кто-нибудь да дурил.

Я давно не смотрю телевизор, как-то по случаю (он просто сломался в финансово трудный для моей семьи период) мы этого удовольствия лишились, а потом привыкли… жить стало легче, новости теперь я читаю или просматриваю только те, которые выбираю сам… да-да, всего лишь кли́кая на треугольничек посерединке маленького экранчика флешпроигрывателя. И главное, степени важности новостей для меня поменялись… не знаю, хуже я стал или лучше, но я чаще всего в первую очередь нажимаю на некрологи хороших людей, которые от нас уходят. А уже потом — всё остальное, да и то — не всегда: я стал слишком сентиментален, слишком чувствителен, чтобы ещё раз выдержать Норд-Ост, 11 сентября или…

кто знает, чего ещё мы с вами достойны?!