И стал звук…

На широком деревянном подоконнике в «Каретной» Палат Строгановых сидит в позе лотоса мужчина лет сорока. Длинные русые дреды собраны на затылке в пучок. Голый, красивый загорелый торс, босые ноги. Льняные штаны небрежно подхвачены поясом, словно сшиты на скорую руку из куска оранжевой материи. Глаза ищут живого, искреннего контакта. «Золотая туба Европы» немец Клаус Бургер производит противоречивое впечатление явившегося из глубины веков аборигена и скромного гостя усольского острова. Профессионального музыканта и одновременно любителя, покоренного красотой сотканного из звуков мира.

БЫТЬ СВОБОДНЫМ
В Китае говорят: «Когда музыкант становится совершенным, он выбрасывает свой инструмент». Похоже, Клаус Бургер на полпути к совершенству. Он уже «выбросил» за пределы своих интересов классические инструменты и общепринятые способы исполнения Баха и прочей классики. Сегодня в его арсенале инструменты, которые объединяет одно – выдыхаемый в них воздух превращается в звук, а затем в музыку. Диджериду, морские раковины, бутылки, туба… Глубины звука, открывшиеся благодаря изучению этих духовых, по признанию Клауса, позволили преодолеть «классическую» скуку и статику.

– Я начинал свой путь как классический музыкант, но мне нужно было обрести мир с самим собой, – говорит он.

Немец Клаус Бургер свободен не только в музыке, но и в пространстве. 25 лет назад он в один день принял решение раздать все свои вещи и отказаться от мяса.

– Это случилось в кризисный момент жизни, – признается музыкант. – Я тогда увлекся учениями Франциска Ассизского. У него были богатые родители, и он растрачивал их состояние. Отец начал против Франциска процесс, и сын снял с себя в суде всю одежду и отдал ему. Моя история похожа на историю Франциска Ассизского.

На вопрос зрителей «А зимой?» Клаус без тени улыбки отвечает: «Зимой – холодно».

Немецкий импровизатор уже второй год участвует в проекте «Пермский край – территория культуры». Его творческие лаборатории под названиями «Духовая музыка из 33 столетий», «Погружение в звук» уже прошли во Всеволодо-Вильве, Перми, Усолье и еще состоятся в Соликамске и поселке Октябрьский. Музыкант объездил со своими уникальными концертами весь мир, а его любимая женщина живет на острове Пасхи.

На вопрос, ограничивает ли он себя хоть в чем-нибудь, Клаус цитирует Иммануила Канта: «Я не делаю того, чего бы я не хотел, чтобы делали мне».

ДИДЖЕРИДУ – ТРУБА МИРА
Довольно не громкий, монотонный звук, очень похожий на звук варгана, буквально встряхивает тебя изнутри. По коже бегут мурашки, ноги слабеют и если этой музыке позволить преодолеть все навязанные цивилизацией барьеры, можно уйти в медитацию. Поначалу страшно. Так страшно, как бывает на похоронах. Постепенно диджериду – длинная деревянная труба, изобретенная австралийскими аборигенами – превращается в трубу коммуникативную. Страх смерти материализуется в единственном звуке – ми бемоль и, пройдя через сознание слушателя, на каком-то тонком духовном уровне нивелируется.

Диджериду делают из ствола эвкалипта. Термиты проедают в нем мякоть, и остается деревянная труба, на которую австралийские аборигены наносят ритуальные рисунки.

– Европейцу трудно «понять» диджериду, ведь для этого нужно редуцировать себя до одного звука, – объясняет Клаус Бургер. – Между тем, данное ограничение открывает бесконечные возможности для музыки и для раскрытия себя.

Клаус берет в руки этнический инструмент и начинает играть воздухом. Он, как ребенок, различными способами смыкает губы, работает гортанью и животом. Само тело музыканта напоминает духовой инструмент – полости напрягаются, сменяя друг друга. Правая нога изящно встает на носок, словно переключаемый невидимым мастером клапан.

– С помощью игры на диджериду аборигены могут вызывать дождь, – говорит изнывающим от жары слушателям Клаус. – С приходом цивилизации мы, белые люди, к сожалению, потеряли многие способности…

Клаус Бургер рассказал и о других магических свойствах диджериду. С помощью этого инструмента можно общаться с душами умерших. Музыканта не раз приглашали играть на похоронах. Кроме того, звуки австралийской трубы обладают целительными свойствами. На просьбу зрителей продемонстрировать фрагмент такой музыки, Клаус ответил: «Во время игры я общаюсь с больным человеком. Публично я бы этого делать не стал».

Четыре дня в году – в дни весеннего и осеннего равноденствия, а также в дни летнего и зимнего солнцеворота – все музыканты мира, играющие на диджериду (их около тысячи), берут в руки свой инструмент. Они начинают играть одновременно, за 20 минут до и заканчивают через 20 минут после заката солнца. Музыка, прокатывающаяся волной вокруг планеты, звучит в знак поклонения мудрой природе.

МЕТАМОРФОЗЫ ТУБЫ
Иоганн Себастьян Бах, наверное, был бы поражен, услышав свою сонату №3 для скрипки и клавира на тубе – медной трубе длиной 4 метра 70 см. Мощь низкого звука, «укрощенная» до лиричности, легкости и даже шутливости, завораживает. Классика на глазах облекается в джазовый наряд, но глубины не теряет. Даже наоборот, обретает силу нового замысла. Грубый «голос» тубы поет об утонченном, ранее в полной мере подвластном только скрипке.

«Туба была изобретена через 35 тысяч лет после диджериду, в 1840-ом году, – с любовью рассказывает историю своего инструмента Клаус Бургер. – Когда я играю на тубе, я уподобляюсь ребенку, для которого не существует правил. Например, могу издавать одновременно два звука, две ноты.

Музыкант берет в руки огромную трубу и начинает в нее дуть. Сила для этого требуется недюжинная. Он играет на тубе без помощи клапанов и перебирая их, с одним мундштуком и с другим – переделанным собственными руками. Клаус играет на этой компактно «скрученной» трубе джаз, написанный для оркестра, классику и музыку собственного сочинения, только что пришедшую в голову. Импровизируя каждую минуту, он словно растворяется в своем инструменте. Вот только что он был очарован диджериду, теперь немного остепенился и заинтересовался тубой.

– Не важно, какой инструмент я поднесу к своему рту – это всегда будет музыка Клауса Бургера. – говорит он. – Я стараюсь изучать техники звукоизвлечения различных племен, но я не играю музыку аборигенов. Я не хочу копировать, мне важно на основе изученного создать свое.

КОГДА МИР ЗВУЧИТ
– В один из запойных вечеров, когда я сидел за бутылочкой вина, я обнаружил, что бутылки тоже хранят звуки, – рассказывает Клаус. – Это целая вселенная звуков! Требуется очень тонкая работа, чтобы их извлечь…

В руках музыканта звучат архаичные инструменты – морские раковины и современная бутылка из-под лимонада.

Закрываешь глаза и представляешь, что за твоей спиной ходит шаман. Звуки, которые он издает, твое тело ловит сразу и всей поверхностью. Они нащупывают душу и потрясают. Дикая, необузданная, магическая – наверное, я так бы определила музыку морских раковин.

После аутентичной музыки, пронизывающей до каких-то, доселе неведомых слоев психики, тихий звук, извлекаемый из обыкновенной бутылки, умиротворяет. Ты закрываешь глаза, обращаешься к своему миру и слышишь едва различимую музыку, которая уже есть и которая всегда была в тебе самом.

ФАНТАЗЕР, КОТОРЫЙ НАШЕЛ СЛУШАТЕЛЯ
После концерта нам удалось задать Клаусу Бургеру несколько вопросов.

– Клаус, какое пространство для вашей музыки наиболее органично?
– С сильным эхом. Я выбираю сумасшедшие пространства – играю в огромных соборах и храмах. Однажды играл в тоннеле в 2800 метров длиной. Через микрофон звук передавался моему коллеге-электронщику, который стоял на другом конце тоннеля. Он «летел» в течение 8-и секунд.

– Наверное, для каждого музыканта пространство соткано из звуков. Сегодня вы в Усолье. Как вы воспринимаете это пространство и как бы вы его отразили в звуке?
– Если пофантазировать… Я бы разместил коллег-духовиков на той стороне реки, – Клаус показал на левый берег, усыпанный заводскими строениями. – А сам стоял бы здесь и дирижировал этим оркестром из тысячи диджериду, тромбонов и туб. На обеих сторонах стояли бы усилители. Это был бы диалог двух берегов.

– Двух времен?
– Да, и даже двух полюсов. Я бы соединил их нитью любви, сотканной из звуков.

– Насколько ваша музыка, на ваш взгляд, доступна современному слушателю? Нужно и можно ли к ней подготовиться?
– Не нужно. Главное – уметь и быть готовым слушать.

– Для этого нужно открыться? Расслабиться?
– Да… Когда человек в стрессе, ему не стоит слушать музыку.

– Почему?
– Потому что когда человек закрыт, страдает музыка. Она остается не услышанной. Конечно, можно раскрыть человека с помощью музыки. Человек, оставшийся после концерта закрытым – это неудача и для музыки и для музыканта.

– Сегодня диалог состоялся?
– Да, это было потрясающе! Музыка нашла своего слушателя!