Гиблое дело

Текст: Александра Кошкина

В четверг Верховный суд пересмотрел дело ивановского журналиста Андрея Сиднева. Это уголовное дело широко известно разве что в небольшом провинциальном городе Иваново, однако спор вокруг него не утихает уже 11 лет — именно такой срок уже отмотал журналист. Подробно о деле можно почитать здесь. Но если коротко, в далеком 2001 году 20-летний Сиднев был арестован по обвинению в убийстве, бандитизме и разбое. Через год присяжные признали его виновным, а Ивановский суд отправил в колонию на 18 лет. И пока городские СМИ смаковали историю «журналиста-убийцы», родственники и друзья Андрея по журфаку отказывались верить в его виновность. Говорят, студенты с тех пор остерегают друг друга: мол, осторожно, а то загремишь, как Сиднев.

Сложность дела в том, что Сиднев в свое время оказался на одной скамье подсудимых с реальными бандитами. Все преступления действительно имели место и время, а исполнители установлены, и они, кстати, по большинству эпизодов свою вину не отрицали. А то, что не захотели брать на себя — свалили на Сиднева. Сделка со следствием помогла скостить срок. Как Сиднев оказался среди них? Подрабатывал в той же автомастерской, раздражал главаря-рецидивиста своим умом и упрямством и просто был удобной мишенью.Приговор по этому делу я читала с неохотой. Дело гиблое, думала я, ведь события 11-летней давности, а вердикт выносили присяжные. И если его оспаривает не прокуратура, то можно быть на 99% уверенным, что суд его не отменит. Писать о нем не было никакого смысла.Но я прочитала доводы самого Сиднева и передать свои эмоции от них я просто не в состоянии. В выдержанном в духе Достоевского письме журналист анализирует и подробно излагает доказательства своей невиновности, которые он, увы, смог получить только после приговора. В 20 лет он не понимал юридических тонкостей и материалы дела полностью не изучил, признался заключенный в Верховном суде. Адвокат, на которого тогда хватило денег, только окончила вуз.

В 2002 году на этом процессе выступил свидетель Илья Матвеев. Он пояснил, что, собственно, ничего не знает о преступлениях Сиднева. Но ему показали протокол допроса, где он давал против журналиста показания. Свидетель заявил, что таких показаний не давал. Протокол был датирован 11 января 2001 года. Защита справедливо заметила, что убийство было совершено позже допроса — в июне 2001 года. Следователь объяснил, что опечатался: вместо 2002 года случайно написал 2001-й. Матвеев возразил, что в то время сидел в СИЗО (по другому обвинению) и в Лениниский РОВД для допроса не доставлялся. Судья решила, что свидетель этого просто не запомнил, и разрешила огласить его показания присяжным. Позже Сиднев написал явку с повинной о том, что избил Матвеева в автомобиле конвоя 11 января 2002 года во время транспортировки в Ленинский РОВД. Началась проверка, и он получил официальный ответ, что Матвеева в тот день из СИЗО никуда не вывозили.В деле также имеется детализация телефонных переговоров Сиднева (а точнее, соединений его пейджера). Документ получен без санкции суда, на нем нет ни печати, ни подписи должностного лица компании-оператора. Запрос следователя в компанию был датирован 24 июля 2001 года, а ответ почему-то 10 июля. А распечатана детализация на бланках объявления в розыск. Это в телефонной компании-то такие бланки завалялись?Кульминация настала три года назад, когда вышедший на свободу «подельник» журналиста Руслан Борисов заявил, что оговорил Сиднева и попросил у него прощения. Заявил он это сначала маме Сиднева, затем журналистам на камеру, написал в прокуратуру, отправил прошение о помиловании.

Все эти доводы Сиднев озвучил сегодня в кассационной инстанции Верховного суда. Решение судей прозвучало как издевательство. Приговор они действительно изменили, отменив конфискацию имущества, которого у Сиднева и так нет. Формально они правы, кассационная инстанция не рассматривает дела по существу, а лишь проверяет, не нарушил ли нижестоящий суд УПК. Новые появившиеся доказательства — забота прокуратуры, а не суда. Но переписка Сиднева с прокурорами, которая весит уже 60 кг, даже подкрепленная заявлениями Борисова, результата не дает. Система не признает свои ошибки.Националисты не устроят беспорядки. Политики и активисты не выйдут на митинги. Мадонна не разденется, требуя свободу для Сиднева. Адвокаты разведут руками и посоветуют обратиться в Европейский суд. Спустя 11 лет у него, наконец, появилась такая возможность.Журналист за это время сумел закончить вуз по специальности «юриспруденция». Говорят, теперь он помогает другим зэкам писать различные заявления и жалобы, за что в колонии его очень уважают. Он не унывает, рассказывают его друзья, за все эти годы из принципа не сделал ни одной наколки. Освободившийся Борисов, говорят, женился и воспитывает ребенка. Отвечать на вопросы журналистов он устал и всячески избегает общения. А следователь? Следователь, говорят, после этого дела получил долгожданное повышение, но спустя какое-то время уволился. Сам. Теперь он, по слухам, занимается бизнесом, а однажды переборщил с алкоголем и позвонил маме Сиднева, слезно вымаливая прощение. Местные журналисты поймали одну из присяжных, пенсионерку-ткачиху Зою Бурцеву. «Нам как сказали, что все виновны, так мы и сделали», — сказала она. Судьба свидетеля Матвеева не известна, он был болен СПИДом и записал видеообращение, где вновь повторяет «на случай, если его больше не будет в живых», что Сиднева не оговаривал. А первый адвокат Сиднева, говорят, стала судьей.

Ну почему такие юристы берутся вершить правосудие?