Делятся мэтры

С наступившим, в конце концов, новым, 2014 годом, с новым, так сказать, счастьем (желающие могут откликнуться «С добрым утром!»). Сегодня мы предлагаем вниманию наших профессиональных читателей (и тех, кто зачем-то мечтает стать профессиональными журналистами) мнения некоторых мэтров нашего ремесла, высказанные в 2013 году.

Эти высказывания являются выдержками из интервью, которые мэтры давали в различное время и по различным поводам. Поводы, как правило, не были связаны с профессиональной журналистикой, как обычно это бывает во время интервью – к слову пришлось. Именно поэтому не имеет смысла приводить эти интервью целиком. А вот избранные места выглядят интересными. Разумеется, «Иная газета» не претендует на полноту и всеохватность выборки. Но по этому вопросу – уж есть, как есть. Кстати, мнение редакции и составителя данного обзора МОЖЕТ совпадать с суждениями мэтров.

ТЕЛЕВИДЕНИЕ ТЕРЯЕТ
Константин Эрнст, генеральный директор «Первого канала»:
На протяжении последних 15 лет телевидение потеряло значительную часть зрителей - я оцениваю их число в 10-15 процентов. Произошло это по нескольким причинам, но в первую очередь потому, что телевидение стало зависеть от системы измерения Gallup Media, которая при помощи «пиплметров» меряет аудиторию. На самом деле, во-первых, это некорректное измерение, а во-вторых, они меряют широкую аудиторию.

И поэтому телевидение – которое, как известно, живет от рекламы - стало ориентироваться на программы, которые собирают максимальную аудиторию в этой выборке. И контент стало строить исходя именно из этих данных - для того, чтобы получать по этой системе максимальные цифры, и получать, соответственно, большую долю рекламы. Это тотально изменило состав контента. А 10-15 процентам не нравится этот контент. Но он не политический – люди перестали смотреть ТВ потому, что ориентировано оно, во многом, на женщин возраста «55+», которые являются костяком телевизионной аудитории в любой стране. Потому что они уже не работают, у них больше свободного времени, мало развлечений, они менее мобильные. И они с удовольствием смотрят телевизор. Вот произошла такая ошибка.

Я, почувствовав это несколько лет назад, сначала завел свои исследования - и электронные «пиплметровые», и телефонные. У нас каждый день сидит огромное количество операторов и обзванивает зрителей, потому что мы не доверяем информации Gallup. Мы не являемся их подписчиками и не программируемся по их данным, хотя реклама на рынке распределяется - в том числе, и для нас - по ним. Но программируемся мы все равно вопреки. Если по нашим данным программа регулярно собирает хорошие цифры, а Gallup ей показывает плохие - эта программа будет оставаться в эфире.

БРЕНДЫ НЕ ПОМОГАЮТ
Светлана Миронюк, главный редактор РИА «Новости»:
Эпоха мультимедиа наступила давно. Мы просто не до конца отдаем себе в этом отчет. Хорошо, сегодня там Собчак посмотрели 400 раз, а завтра другой ролик посмотрят 400 тыс. раз. Это не так важно. Важно то, что если у тебя этого элемента нет, значит, ты как современное СМИ на пути вниз. Аудитория очень капризна, ее вкусы изменчивы, еще вчера ей было бы интересно смотреть Ксению Собчак, а сегодня она хочет смотреть происшествия, а завтра она будет смотреть науку и научные опыты.

Это колебания изменения аудиторного интереса. Они определяются массовым сознанием, возрастом, гаджетами, в конце концов, то есть технологическими возможностями. Раньше невозможно было в хорошем разрешении смотреть видео с мобильных телефонов, а сейчас запросто. Факторов очень много, но если ты не обладаешь джентльменским набором мультимедийных средств для подачи новостной или неновостной истории, то аудитория тебя начинает вычеркивать.

И бренды тут уже не помогают. Это грустно осознавать, но это именно так. У «Известий» огромный, 96-летний, бренд, у нас 60-летний бренд информагентства, 30-летний бренд «Московских новостей». Мы, когда перезапускали газету «Московские новости», думали: «О, это газета перестройки, у нее есть свой исторический шлейф, люди помнят этот бренд». Ничего подобного! Люди читают «Московские новости» и хотят видеть там то, что говорит им название газеты. Мы сначала ошиблись, потому что начали делать общественно-политическую газету под названием «Московские новости» и столкнулись с тем, что аудитория ждет другое. И довольно быстро перестроили и перекроили редакцию, радикально изменив газету, которая сейчас больше похожа на журнал, там много картинок, ее не читают, а смотрят. Мы уходим из ежедневности, то есть уже отказались от пятничного номера и делаем четверговую «толстушку», содержание которой работает в четверг, пятницу, субботу и воскресенье. И думаю, что вот этот формат ухода из ежедневки будет происходить по мере изменения характера медиапотребления.

НЕНАДЁЖНЫЙ ИСТОЧНИК
Константин Эрнст, генеральный директор «Первого канала»:
У журналистов зачастую бывает ощущение, что они чемпионы мира во всех видах спорта. «Как мы сейчас все расскажем!». А в большинстве своем эта информация не надежная, из вполне субъективных источников. Но человек делает «стенд-ап» - и сандалит по полной программе. После чего он вскрывает какой-то нарыв, который в итоге может привести к гангрене. Поэтому в тех случаях, когда я чувствую, что информация одностороння, недостаточная, или мы не в состоянии понять, что принесет пользу, а что вред – я от нее воздерживаюсь. У меня был однажды случай. Корреспондент поехал в Чечню, пробыл там три дня, и привез оттуда некий компромат. Кто-то ему там что-то нашептал, а он приехал и сказал мне, что за материал ручается, что источник надежный. И я поверил - мы пустили сюжет в эфир. Кончилось же все тем, что из-за этого пострадали люди, а информация в материале оказалась неправдивой.

ПРО «ДЖИНСУ»
Юрий Ровенский, бывший глава РБК, руководитель проекта «ВЕТЭК-Медиа» (Украина):
Когда издание пишет о бизнесе и о компаниях, конкуренты всегда назовут это «джинсой». Это присуще бизнесу. Не скажу, что это уникально для России и для РБК. Такая проблема существует везде. Я слышал, что в Украине распространена контентная поддержка рекламодателей.

НОВОСТЕЙ НАУКИ НЕТ
Ивар Максутов, основатель и главный редактор сайта «ПостНаука», в котором около 200 российских ученых рассказывают о фундаментальной науке в формате 15-минутных видеолекций:
Новости науки – это оксюморон. Как в случае с Нобелевской премией: она дается за то, что было открыто десятки лет назад. Но читатели новости о вручении премии об этом узнали через много-много лет, да и то только потому, что за это премию дали. Что же касается прорывов в технологиях и их научном бэкграунде, то ученые, часто создавая что-то инновационное, сами не понимают, что они создали. Так, скажем, создание лазера было решением теоретической задачи, и мало кто понимал тогда, как это изменит облик нашей цивилизации. Не было никакой практической цели. Только потом оказалось, что его можно употребить для считывания, декодирования информации и прочего, то есть к вам как потребителю эта новость попала только тогда, когда лазер научились применять.

В науке, конечно, есть новости. Но они настолько непростые, что даже читателю «ПостНауки», который как-то мотивирован, будет сложно их прочесть. Был хороший проект на сайте «Элементы»: там существовал раздел, в котором ученые пересказывали статьи из серьезных научных журналов, как, например, Science или Nature. И надо понимать, что пересказать статью оттуда – это большая трудоемкая работа, фактически отдельная статья. Те короткие заметки, которые вы видите в медиа как «новости науки», не дают никакого представления о науке. Пишут: ура, сделали мясо из стволовых клеток. Но люди вряд ли узнают для себя что-то новое о науке. Не откроют для себя проблему, которая существует между эмбриональными и индуцированными плюрипотентными стволовыми клетками, то есть человек даже не поймет, чем такое искусственное мясо отличается от настоящего или соевого.

– То есть «британские ученые доказали» – это тоже зло?
– Когда ты не понимаешь структуру британской или американской науки и принципы, по которым работает Гарвард или Йель, ты не в состоянии оценить, какой институт чего стоит. Скажем, в одном месте занимаются изучением рака, а во втором этим не занимаются вовсе. И если новость о чудесном лекарстве от рака приходит как раз из второго университета, то скорее всего это полная ерунда. Но обывателю это отследить практически невозможно. Тут бы помогли журналисты, но у нас в России людей из СМИ, понимающих науку, крайне мало, поэтому вы читаете то, что читаете. Хотя, может быть, все эти разговоры делают науку чуть более популярной, потому что люди смотрят и говорят: молодцы ученые, что-то делают.

– Но, может быть, новости могли бы помочь в популяризации образа российского ученого?
– К сожалению, в российских медиа есть такая шаблонная история «ученые сделают». Про западных исследователей чаще всего говорят в категориях «они сделали», «открыли», «доказали». А про российскую науку разговоры чаще идут в будущем времени. Вот последняя новость: Курчатовскому институту заказали создание роботов. Увидим мы их или нет, никому не важно, а главное, что их заказали. Вот и все, хотя на самом деле в российской науке есть важные исследования. Просто совсем мало людей, которые могут об этом адекватно рассказывать.

ОБЪЕКТИВНОЙ ЖУРНАЛИСТИКИ НЕТ
Александр Любимов, тележурналист, генеральный директор телеканала РБК-ТВ:
Объективной журналистики не существует. Существует редактор, который определяет свою объективность, как он ее понимает. Существует журналист, который исследует проблему для своей редакции. Он пытается быть объективным, подать информацию сбалансировано. В редакции его рихтуют уже с позиции того, как редакция понимает свою объективность. Вторая объективность. Есть хозяева издания, это уже третья объективность. Если они плохие хозяева, то ставят плохие задачи.

Если бы Прохоров мне сказал, что это будет канал «Гражданской платформы», я бы возмутился. Доминирующая сила в нашей стране сейчас «Единая Россия». У меня такая позиция. Нам надо показывать ситуацию сбалансировано. Да, мы показываем про «Гражданскую платформу», но нельзя показывать больше всего именно эту политическую силу. Для госканалов есть свои задачи. И, кстати, преуменьшать эти задачи глупо, не патриотично и граждански опасно. Без телевидения не решаются фундаментальные проблемы для российского общества: борьба с педофилами, наркоманией, нарушениями в сфере ЖКХ, коррупцией. Наше телевидение в этом не участвует? Неправда, участвует. Но есть конкретные пожелания товарищей, популярные в интернете среди сотни тысяч человек… И я не вижу причин, почему их обязательно надо показывать на всю страну.

ЦЕНЗУРЫ НЕТ
Константин Эрнст, генеральный директор «Первого канала»:
Нет цензуры. У нас цензура запрещена конституцией. Есть моя редакторская цензура. Как у вас в журнале: вы можете отредактировать текст, и это тоже можно интерпретировать, как цензуру. Я редактирую Первый канал. На телевидении это не так называется, но по факту я главный редактор. Поэтому в подавляющем большинстве случаев окончательные решения мои. Они, зачастую, субъективны, но решаю все равно я, потому что я несу ответственность за это.

Ещё раз: представление о том, что сидят руководители каналов на телефоне, а им из Кремля что-то там сообщают – это чушь собачья. Да, мы действительно встречаемся и обсуждаем события следующей недели. В этом ничего нет, это происходит, повторю, и во Франции. Я хорошо знаю структуру французского телевидения, она страшно похожа на структуру российского. У вас сомнений по поводу демократичности французской республики, надеюсь, нет? Вот там тоже собираются все руководители каналов и представители министерств. И просто обмениваются информацией…