Я – не я, телекомпания не моя, я – не редактор

Текст: Сергей Куропов

В комментах к одному из моих постов состоялась преинтереснейшая дискуссия. В ответ на мои обвинения в прямой лжи некоторые бывшие коллеги с федерального ТВ заявили, что, по сути, считают себя НЕПРИЧАСТНЫМИ ко всей этой гадости, которая выдаётся в их эфирах. Что характерно, доказывать правдивость сюжетов (дескать, действительно, в Славянске распяли мальчика, а «Боинг» сбил Порошенко) никто не пытался, да и вообще я не увидел ни одного высказывания по существу. Больше писали о желчи, которой я захлёбываюсь, да о том, что грязью поливаю всех без разбора.

Что ж, давайте попытаемся разобраться, кто конкретно виноват в массовом оболванивании своих зрителей, приведшему к массовой ненависти к украинцам, потокам «добровольцев» в ряды террористов, и в итоге – к разжиганию войны с Украиной и сотням трупов с обеих сторон.

Для начала – краткий ликбез о производстве отдельно взятой новости с Донбасса. Там – работает съёмочная группа под руководством корреспондента, которому поставлена чёткая и однозначная задача (кстати, главный критерий для отправки в горячую точку на ТВ теперь не «боевой» опыт, а исполнительность, читай – готовность беспрекословно следовать любому указилову сверху).

То есть первый вклад в конечный результат – всё-таки авторский: отфильтровываются «правильные» интервью с местными жителями, набирается соответствующая «правильная» картинка, пишется первоначальный вариант закадрового текста. Корреспонденту названивают из Москвы, орут в трубку: «Запиши стенд-ап на фоне развалин, что хохлы по жилому сектору стреляют», «нужны синхроны местных, что много убитых гражданских», и так далее.

По окончании съёмки материал перегоняется в Москву и наспех монтируется (как правило, в утренних и дневных, малорейтинговых выпусках новостей выходит именно этот полуфабрикат).

Затем, к 8-9 часам вечера по московскому времени этот сюжет перерабатывается, как правило, редакторами выпуска. Здесь уже работа в полной мере идеологическая: в сюжет вклеиваются новые синхроны (которые могут быть вырваны из контекста или вообще не иметь отношения к делу, мы видели как на росТВ не гнушаются воровать видео, снятое радио «Свободой» и комментировать его на свой лад) и картинка – не важно о чём, главное чтобы поужасней (за неимением свежатинки, могут взять архив пятилетней давности; раньше к тётенькам-работницам архива вообще было только одно требование – чтоб по погоде совпадало, сейчас вроде бы стали повнимательней).

Обновлённый вариант закадрового текста отправляют корру в Донбасс, он его переозвучивает в соответствии с требованиями редакции (порой от первоначального, авторского текста вообще не остаётся ни слова) и в 20.00 на ВГТРК и в 21.00 на Первом мы получаем «правду» на лопате, от вони которой даже прищепка на носу не спасает.

К субботе-воскресенью для итогового, еженедельного выпуска из «лучших» сюжетов производится квинтэссенция, концентрированный экстракт пурги, создаваемый наиболее талантливыми «акулами пера».

Вот, казалось бы, люди работают. Каждый на своём месте. И никакого злого умысла ни у кого нет. И ответственности никто не чувствует. И непричастны все кругом. Тем не менее, результатом этой «работы» – стало массовое помешательство населения РФ и открытая война с народом, воевать с которым ещё год назад мы могли только в страшном сне. Типичная «банальность зла» по Ханне Арендт.

Что могли бы сказать на суде (который, я надеюсь, рано или поздно, состоится) те, кто производит эту мерзость, в своё оправдание?

Корреспондент: Да я просто картинку снимал и интервью брал, и вообще никаких фосфорных бомб не видел, а текст мне из Москвы прислали. (корр со «Звезды» Давыдов дословно).

Монтажёр: Я вообще просто картинку нарезал, а мёртвых детей из архива мне режиссёр сказал поставить, причём тут я?

Режиссёр: Я обеспечиваю техническую часть эфира. На словах «мёртвые дети» в кадре должны быть мёртвые дети, это основы телевидения. Я подбирал в архиве картинку под слова ведущего.

Ведущий: Да я вообще говорящая голова, мне подводки редакторская группа пишет, а я даже на Донбассе никогда не был. Спрашивайте с шеф-редактора.

Шеф-редактор: Я лишь подчиняюсь руководителю программы (главе информационной службы канала) и выполняю его указания.

Руководитель программы (глава информационной службы канала): Я лишь подчиняюсь Эрнсту (Добродееву, Габрелянову).

Эрнст, Добродеев и Габрелянов: На еженедельных совещаниях в Кремле нам такие задачи поставил Песков.

Песков: Я подчиняюсь сами-знаете-кому, вот с него и спрашивайте.

Возвращаясь к вопросу: кто же должен нести за это ответственность? Конечно, работнички ТВ хотели бы тупо переложить её на Путина, и дело с концом. Но так, к сожалению, не бывает. Юлиус Штрейхер, главред газеты «Штурмовик», один из главных идеологов расизма, был осуждён и казнён в Нюрнберге.

Радиоведущий Жорж Руджу был приговорён к 12 годам тюрьмы за призывы к массовым убийства в Руанде. Директора радио и главреда наиболее отвязной газеты в Руанде приговорили к пожизненному за подстрекательство к геноциду.

Да и Стомахин, если помните, сидит уже второй срок. А ведь он тоже «только писал», и ничего больше. Каждый из тех, кто имеет отношение к оголтелой лжи и фальсификациям касательно Украины, должен наконец отдать себе отчёт в том, чем он, собственно, занимается и перестать считать себя «непричастным» к той лжи, в создании которой он ежедневно принимает участие.

Аргументы типа «работы нет, кредиты, семью кормить надо» здесь не учитываются. Преступление такими аргументами оправдать нельзя.

И последнее. Я не пытаюсь стричь всех под одну гребёнку. Никто не имеет права обвинять всех без исключения работников ТВ. Парфёнова, например, которому пока ещё дают раз в год снимать потрясающие фильмы. Работников городских и региональных каналов, которые рассказывают нам о том, какими темпами строится метро и как хорошо работает канализация. Я говорю исключительно о тех, кто лжёт об Украине.

P.S. Что характерно, многие это всё-таки понимают. Известный автор спецрепортажей одного из федеральных каналов недавно пооткровенничал со мной: «Как же хорошо тем, кто неполитическую документалку снимает – про машины там, или про зверей». Вот и снимайте про животных, господа. Это лучше, чем превращать население своей страны в стадо диких, злобных зверей.