Рука миллионопалая

Десять лет назад человек, состоявший в партии, выглядел немного странно. Политикой тогда интересовались многие, но вот так, чтобы сразу в партию, – таких были единицы. Название политической организации в данном случае роли не играло. Сколько-то понятным выглядел только немолодой человек с партбилетом КПРФ. Тут объяснение найти сравнительно просто: человек старый партбилет выкидывать не стал, а новый получил. Участие во всех остальных партиях выглядело проявлением легкого сумасбродства – вот, мол, делать-то нечего.

В партии, значит, мил человек, состоишь? Ну молодец. А может, еще и на партсобрания ходишь? Ну совсем здорово. И взносы платишь? Чудесно. Просто чудесно. А марки собирать не пробовал?

Так, с шутками и прибаутками, прожили мы десять лет, пока официальный сайт партии «Единая Россия» не оповестил накануне очередного исторического съезда о том, что в этой организации состоят два миллиона человек. И это не предел, потому что как только в партию вступит еще один человек, партбилет «Единой России» окажется в дефиците.

Два миллиона – это очень мало, если вспомнить, что в КПСС состояли 18 миллионов человек (народу в СССР, правда, жило тоже побольше). И, даже если приплюсовать к этому числу около миллиона членов всех остальных партий, получается совсем не великая цифра. Все партии можно уместить в какой-нибудь московской префектуре, и еще место останется.

Два миллиона – это очень мало еще и потому, что они почти не заметны. Если выключить телевизор и не пользоваться новостными ресурсами, то узнать про существование партии «Единая Россия» достаточно затруднительно. У меня есть друзья, которые путаются в ее названии и твердо убеждены в том, что Владимир Путин состоит в этой партии с первых дней. При КПСС это было невозможно: самый аполитичный человек основополагающие вещи про «руководящую и направляющую» знать был обязан.

Два миллиона – это практически ничто, поскольку пока это только цифра на партийном сайте и строчка в официальном заявлении. Как массовая партия «Единая Россия» себя еще не проявляла.

Но вместе с тем два миллиона людей, называющих себя членами партии, – это очень много.

Для «Единой России» совершенно не важен социальный состав актива. Это в КПСС помнили, что изначально это партия пролетариата и поэтому его надо было иметь в наличии. «Единая Россия» тоже не против того, чтобы в нее вступали простые люди, гнать их из нее уж точно никто не будет. Однако и привлекать специально тоже, в общем, не обязательно. Сколько-то их, безусловно, есть, но больше, чем есть, не нужно. Для телерепортажей со съезда точно хватит.

Костяк составляют совсем другие люди. Показательна история с мэром Волгограда, который в кандидатах мог числиться коммунистом, но, став мэром, тут же перебрался в «Единую Россию». Это привычная история – номенклатурный успех снова увязывается с партийной принадлежностью. Хочешь работать – бери партбилет.

В эту партию сгрудились совсем не «малые». И вот если отсчитывать не от общего числа населения, а от его активной части, то получится, что два миллиона – это огромная цифра. И прирастать она будет прежде всего за счет тех, кто, встав перед выбором «девочка, ты хочешь поехать на дачу или чтобы тебе оторвали голову?», будут делать прагматичный и где-то понятный с человеческой точки зрения выбор.

Два миллиона членов партии – это те, кому нужна хоть какая-то (а желательно значительная) карьера. Те, кто либо недополучил жизненных благ, либо озабочен их сохранением.

И если 10 лет назад на заявление гражданина о том, что он партийный, обычно следовал вопрос: «И зачем тебе это нужно?» – то теперь может получиться все наоборот: «Я беспартийный». – «Да?! А на фига тебе это нужно?»

Скажете, фантастика? Ну такой же фантастикой 10 лет назад казалась возможность существования партии численностью в два миллиона человек.

Текст: Глеб Черкасов, редактор отдела политики газеты «КоммерсантЪ»
Фото из архива "Иной газеты"