Тысяча и одна ночь финансового кризиса

Патовая ситуация: слово «кризис» навязло в зубах, но при этом не употреблять его никак не получается. Подобно тому, как некогда все дороги вели в Рим, ныне все темы, новости и даже эмоции неизбежно выводят к кризису.

Наверно, ничего странного в этом нет. Тем паче, что в экономике кризис предшествует подъему, кризис жанра обещает в будущем новое слово в искусстве, после кризиса у больных спадает температура и т.д. и т.п. Наконец, роды это тоже кризис. Впрочем, тут уж дамам виднее.

Словом, кризис – это не только нехорошее сегодня, но и многообещающее завтра. Иногда даже - сплошное обещание завтрашнего праздника. А неудачно взорвавшаяся хлопушка, конфетти в вашем бокале и запутавшаяся в ковре хвоя – неизбежная плата за этот праздник, только внесенная авансом. Как там было у Окуджавы? «Встань пораньше, встань пораньше, встань пораньше. Только утро замаячит у ворот, ты увидишь, ты увидишь, как веселый барабанщик в рук палочки кленовые берет»…

Вот только один вид кризиса никаких особенных праздников на завтра не сулит. Кризис среднего возраста. Потому что его вечный и весьма мрачный спутник – устойчивое ощущение deja vue. Вот с этим бороться практически невозможно.

Тут уж для каждого – свои варианты. Зависящие от масштабов и частоты этого самого ощущения.
Когда при общении с юными девушками ощущение deja vue появляется чаще, чем эрекция, - это можно пережить при помощи хорошего коньяка и чувства юмора. Когда оно появляется почти при каждом соприкосновении с внешним миром или даже при прочтении новостей на сайте – уже сложнее. Тут надо либо ящики коньяка либо цирк шапито под окнами.

Почему никакой кризис и никакой посткризисный «ренессанс» не дает возможность прорваться за зубья одних и тех же грабель, на которые Россия наступает с истовостью мазохиста?

Почему опять мнение, которое ты не разделяешь, становится клеймом врага, который обязательно дожжен быть уничтожен любой ценой?

Почему ненависть – к чужой стране, к чужому укладу, к чужому успеху, к чужой точке зрения – опять становится если не доминирующим, то вполне привычным фоном общественной жизни?

Почему люди делятся «за» и «против» по любому пустяку, будь то музыкальный конкурс, валютный курс или чье-то публичное выступление. Причем делятся так, что мгновенно сооружают межу собой баррикады – как и положено баррикадам - из всевозможного барахла?

Почему, несмотря на то же кризис, глупость все же умудряется остаться при деле, а выброшенными «за ненадобностью» оказываются либо слишком умные, либо беззащитные?

Почему отсутствие или присутствие денег опять определяет все эмоции, отношения, страсти и желания?

Ведь все это уже было. Но опять именно это – по сути, главное, что определяет сегодня жизнь страны. И мы никак не можем, наконец, дождаться того самого завтрашнего праздника, который и нам обещали, и мы сами себе планировали. Такое ощущение, что некая Шехерезада тысячи ночей рассказывает России одну и ту же грустную сказку, в которой этот чертов принц никак не поцелует принцессу, а лягушка упорно не желает избавляться от своей зеленой шкуры.

Один мой приятель на днях высказал абсурдную, на первый взгляд, мысль. «Как жаль, - сказал он. – Что нефть опять стоит 70 долларов за баррель и, видимо, падать не будет». «Почему жаль?» - спросил я. – «Потому что мы не успели ничему научиться»...

Наверное, это не смертельно. Для России. Но для ныне живущих в ней и с ней? Тут проблема: кажется, у нас уже попросту не остается времени успеть.

«Как мне жаль, что ты не слышишь, как веселый барабанщик вдоль по улице проносит барабан»…

P.S. Говорят, что уже умирающий Михаил Светлов как-то позвонил своему приятелю и прочитал ему новое стихотворение. «Я тебе это прочел, - сказал он. – Чтобы проверить, не начался ли у меня менингит».