Соликамск как текст

В соседнем городке с населением на треть меньше населения города Березники вышла в свет книга, в своем роде уникальная. Книга «Поморский город Соликамск» с любовью рассказывает о Городе, 580-летняя история которого предстает живой и захватывающей.

Брошюр, карманных книжиц, наборов открыток, посвященных истории городов, издается масса. Подержишь в руках пару минут, а желания прочитать не возникает. Все потому, что тепла в них нет – одно сухое «надо» или равнодушное «пусть будет».

Книга «Поморский город Соликамск» – в этом смысле исключение. Да, она издана в рамках конкурса «Центр культуры Пермского края¬2010». Да, является имиджевым проектом, цель которого сделать Соликамск привлекательным для туристов и инвесторов. Однако о редком городе сегодня пишут рекламные тексты так искренне и человечно, как в этой книге о Соликамске. Реконструкция исторического прошлого совершается посредством «личностного сопереживания, соучастия, осознания» авторов. Этот объемный труд проделали журналист и редактор Олег Опутин, этнограф Станислав Хоробрых, кандидат филологических наук Ирина Павлова. Принял участие в проекте и писатель Алексей Лукьянов. На пересечении разных жанров – от очерка и эссе до художественной прозы – получилась концептуальная картина жизни «поморского» города.

Кстати, знаете ли вы, чему Соликамск обязан таким определением? Во-первых, он стоит на древнем Пермском море. Во-вторых, статус «поморского» города ему был пожалован официально, в XVII веке. Связано было это с освоением Сибири. «В те годы – для обеспечения населения недавно приращенных к России восточных земель хлебом купцы зимой закупали зерно и муку и до вскрытия рек складировали в определенных городах, именуемых «поморскими», – написано в книге.

По мысли авторов, рождение Соликамска «на стыке воды и тверди земной» определило его судьбу и характер. Да-да, у города, как и у человека, может быть характер. Более того, в первой части книги историчес­кие события описываются через призму «сознания» Соборной колокольни. Любовь придворной красавицы Натальи Лопухиной к разжалованному графу Рейнгольд-Густаву Левенвольде вырастает до символа «любить по-русски», не зная преград и страха. Императрица Елизавета, заподозрив предательство, приказывает жестоко пытать статс-даму, знакомую читателям по портрету художника Владимира Боровиковского. Ее принародно бьют кнутом, урезают язык и отправляют в ссылку. Изуродованная Лопухина в надежде на свидание с возлюбленным приезжает в Соликамск, но испугавшийся наказания Левенвольде не приходит. Соборная колокольня не осуждает, но свидетельствует…

Таких историй, рассказанных участниками событий и осмысленных авторами, в книге «Поморский город Соликамск» много. Архитектурные памятники и их авторы, участники войн и революций, ссыльные, первые добытчики медной руды и авторы первых самоваров, рабочие и руководители городских заводов – книжная история Соликамска соткана из крошечных, полузабытых историй жизни конкретных людей.

«Чувственно и интеллектуально созерцаемым явлением, текстом стали для нас улицы Соликамска, хранящие следы далеких предков, архитектура, иконы, сам воздух города», – читаем мы в книге «Поморский город Соликамск».

Особенно стоит отметить дизайн издания, который делал Виталий Сидоров. Стилизованная под пергамент бумага, уникальные по красоте иллюстрации, стильный макет делают книжный разворот целым кладезем разнообразной информации.

ИЗ КНИГИ "ПОМОРСКИЙ ГОРОД СОЛИКАМСК"У ЦЕРКВИ СТОЯЛА КАРЕТА
В подражание Зощенко
… Жила-была в нашем городе девушка. Не красавица, народ говорит, но и не уродина, в годах уже довольно зрелых, как говорится, давно на выданье. Давно-то давно, но без доброго приданого, которое могло бы приказчика какого дальновидного заинтересовать. Но вот пришел наконец час – влюбился в нее без памяти добрый молодец.

Только вот коня белого у принца не было. Сделал парень предложение руки и сердца, все как полагается. Ну какой бы дурак позарился, – судачили соликамские бабы, – если б не любил по-настоящему, не сох бы, не страдал.

Так нет, та ему в ответ: «Выйду за тебя, если приедешь за мной на карете, запряженной тройкой лошадей!» С фантазией оказалась дамочка, даже, может, со средне-специальным культурным образованием. А может, просто скучно было, хочется ведь иногда подружкам нос утереть. А может, в шутку сказанула, не подумав. А парень-то воспринял всерьез.

В общем, свадьбу сыграли через год. Все это время жених собирал экипаж по старинным чертежам, отделывал его с любовью: снаружи – алый атлас, изнутри – голубой крепдешин. А откудова онтри пары скакунов белых, всем на загляденье, взял, весь город гадал. Даже околоточный интересовался. В итоге сошлись на том, что без доброй волшебницы из «Золушки» здесь точно не обошлось.

Хотите знать, жили ли они долго и счастливо? А вы сами-то как думаете?

Конечно, логика сюжета в основе своей понятна, и что-то такое знакомое с детства: корыто ли, карета – а потто конца-краю не будет. Парню само собой наше сочувствие. Ему бы сразу увидеть: дама сердца к нему вполне равнодушная была. Да только разве у любви глаза есть? Разве она спрашивает, когда и к кому воспылать?

Вот такие у нас драмы, такие жертвы. И все же, если серьезно, не будем жалеть влюбленного парня. Пусть нелепы и смешны декорации нынешних пьес в современном театре жизни. Но суть любви не меняется: тот, кто любит по-настоящему, слепо, беззаветно, в самой своей любви уже вознагражден. Тяжкая это награда, но благородная, чистая, душу человека очищающая и к небесам возносящая. И если любовь заставляет творить, созидать красоту и добро, воплощать свои муки сердечные в работе, в мастерстве, в высоком искусстве, то влюбленный и вовсе тогда счастливец – богоподобный и избранный. Так лучше ему честно и по хорошему позавидуем!

ВОЛОСАТАЯ ЗВЕЗДА
…
– Ты из-за бабы какой-то плакал так? – спросила Лукерья.
– Я много чего из-за баба делал, – согласился Левенвольд. – Предавал, шпионил, воровал, играл. Можно и по-другому посмотреть: жил за счет баб. А теперь вот никак помереть из-за вас не могу.
– Может, и хорошо, что законопатили меня в такую глушь, – думал Левенвольд. – Ну что я знал там, в большом мире? Несся вперед, не разбирая, куда прискочу. А прискакал прямиком на эшафот…