Какое безобразие случилось из приватизации в России

Текст: Владислав Иноземцев

Приватизация, проведенная в России в начале 1990-х гг., до сих пор остается одним из самых противоречивых сюжетов экономических реформ. Понимание низкой эффективности государственной собственности появилось в СССР в конце 1980-х, на волне перестройки, однако попытки дополнить ее частной до поры до времени были весьма осторожными. В 1988 г. были легализованы кооперативы, в 1990-м — частные предприятия, тогда же стало можно организовывать частные банки. Однако в условиях плановой экономики новые предприятия имели меньший доступ к ресурсам и в итоге начали развиваться лишь в сфере торговли и посредничества — зарабатывая капитал для дальнейшего рывка.

Ситуация изменилась после краха СССР, когда в новой России прошло несколько волн приватизации. Во-первых, значительная часть небольших предприятий была передана трудовым коллективам и вскоре после этого оказалась у их директоров или выступавших с ними в партнерстве новых богачей. Во-вторых, в процессе «ваучерной» приватизации те, кто к тому моменту сумел накопить капитал, смогли претендовать на доли в крупных компаниях, ставших акционерными обществами. В-третьих, в первой половине 1990-х возникли возможности для обогащения на финансовых операциях, и часть заработанных там денег была вложена в покупку активов, от которых избавлялось правительство. В-четвертых, в 1996-1997 гг. власть провела масштабную уступку активов за деньги, требовавшиеся бюджету накануне президентских выборов 1996 г.; в итоге за $1,1 млрд крупные финансовые структуры установили контроль над предприятиями, позже составившими ЮКОС, «Норильский никель», «Сибнефть» и некоторые другие крупнейшие компании.

В итоге этой волны к началу 1997 г. государственные предприятия составляли 16% от общей численности зарегистрированных юридических лиц; кроме того, в федеральной собственности находилось около 5000 пакетов акций, закрепленных в собственности Российской Федерации на различные сроки, а также чуть более 1000 «золотых акций». При этом 92% предприятий цветной металлургии были приватизированы еще в 1992 г., а 95% химической и нефтехимической — в 1994-м. В черной металлургии уже в 1994 г. на приватизированных предприятиях производилось 99% продукции. В 1996 г. было официально объявлено о полной приватизации легкой промышленности, а к 1997-му была завершена приватизация предприятий гражданского машиностроения, лесодобывающего и лесоперерабатывающего комплекса, промышленности строительных материалов и пищевой промышленности — включая производство алкогольных напитков и табачных изделий.

Приватизация в России на всех этапах омрачалась гигантскими нарушениями, выражавшимися прежде всего в занижении стоимости передаваемых в частные руки активов. Даже если не вспоминать «залоговые аукционы», можно обратиться к приватизации компании «Славнефть» в 1997 г., Тюменской нефтяной компании в 1999 г., Восточной нефтяной компании в 2002-м или местных энергосетей во второй половине 2000-х гг. Все это происходило потому, что российская приватизация решала не экономические задачи, а обусловливалась политическими причинами (стремлением разрушить старую систему и удержать власть в новой) и была призвана обогатить тех, кто был к ней причастен (с чем и справилась).

Как следствие, передача собственности в частные руки не привела к значительному повышению эффективности, а реальной конкуренции между частным и государственным секторами практически не возникло. Не случайно самыми успешными с точки зрения реального развития в России стали отрасли, возникшие не в результате покупки ранее существовавших активов, а появившиеся вследствие развития бизнеса с нуля: банковский сектор, сотовая связь и предоставление услуг интернета, логистика и розничная торговля. В то же время в производственной сфере реального роста приватизация не принесла — прежде всего потому, что основой нормальной рыночной экономики является не столько частная форма собственности, сколько свободная конкуренция, которой в большинстве отраслей промышленности России до сих пор нет.

В итоге можно констатировать, что приватизация нанесла тяжелый удар экономике страны. Во-первых, многие активы достались новым собственникам по ценам ниже их реальной стоимости, что в первые же годы привело к распродаже активов части предприятий и прекращению их работы. Во-вторых, низкая цена входа на рынок обусловила невнимание к перспективным целям и заложила основы того, что я называю финанциализацией, когда внимание обращается не на реальные показатели, а на текущую прибыль. В-третьих, дешевизна купленных в ходе приватизации основных фондов сделала бессмысленными всякие инвестиции в новое строительство соответствующих предприятий, так как они оказывались в заведомо проигрышном положении по сравнению с теми, кому активы достались за копейки. Именно поэтому у нас за 20 лет не построено практически ни одного нового крупного предприятия. В-четвертых, распродажа активов по дешевке «своим» в конечном счете ограничила приток на российский рынок иностранных капиталов.

Итоги известны: сейчас в России больше миллиардеров, чем в любой другой стране мира, кроме США, — зато мы производим в 1,32, 1,49, 1,95, 1,78, 1,21 и 1,28 раза меньше угля, стали, легковых автомобилей, цемента и бумаги, чем в 1985 г., а выпуск за тот же период грузовых автомобилей, зерноуборочных комбайнов, тракторов, часов и фотоаппаратов сократился соответственно в 5,87, 14,1, 34, 91 и 600 раз. Если в 1985 г. экспорт из СССР состоял из промышленной продукции (кроме металлов и минудобрений) на 37,8%, то сегодня из России — на 4,7%.

Почему результаты таковы? Прежде всего потому, что у власти не было стратегии роста. Кроме того, проявив безжалостное отношение к созданному трудом поколений национальному достоянию, государство указало другим, как с ним можно обращаться. Да и сегодня правительство пренебрежительно относится к своей собственности: владея активами на сотни миллиардов долларов, оно в 2010 г. собрало дивидендов от контролируемых им компаний на… 81,4 млрд руб. (в то время как прибыль одного «Газпрома» в 2009 г. составила 625 млрд руб.). Государство во многом устранилось в ходе приватизации из экономической жизни, надеясь, что частный сектор даст толчок развитию экономики. Но практика показала: ценится то, что заработано, а то, что пришло в руки по мановению волшебной палочки, эффективного роста не обеспечивает.