Нецелевой памятник

Текст: Марина Сизова

«Да, мы нашли деньги на плиты с именами. С миру по нитке. И ваши пермские – да, тоже будут увековечены. Многих поимённо вспомнили. Вы приезжайте! 9 мая, в день Победы будет открытие», – раздался голос на другом конце телефонного провода.

«Соседский мальчик однажды спросил меня: «А что делают под землёй эти люди? После войны их там больше, чем на земле»
Светлана Алексиевич, «У войны неженское лицо»

В понедельник, 9 мая, в посёлке Ерзовка Волгоградской области откроют мемориал на братской могиле, где лежат 3 500 солдат, павших в Сталинградской битве. В их числе солдаты 231 стрелковой дивизии, сформированной в Кунгуре в 1942 году из призывников Пермской области и Коми округа, близлежащих республик и областей.

Мемориал – это 10 гранитных плит с именами советских солдат. В Ерзовке объясняют: на братской могиле давным-давно установлена стелла, но каждый год стихийно появляются памятные доски с именами, которые устанавливают родственники погибших. И вот администрация посёлка решила установить мемориал с именами солдат. Собрали около миллиона. Мемориал – это 10 гранитных плит с именами советских солдат. Одна плита стоит около 60 тысяч, на ней умещаются 350 фамилий. Но погибших на самом деле намного больше. Десятью плитами здесь не обойдёшься. Так, по данным администрации Ерзовки, в братской могиле похоронены 45 солдат из нашего края, по данным же краевого Фонда мира, под Ерзовкой погибли 477 наших призывников.

На днях поисковики из Татарстана раскопали на месте боёв останки ещё ста двадцати солдат, хоронить в братской могиле их будут тогда же, 9 мая. Беда в том, что у большинства нет опознавательных знаков: ни солдатских медальонов, ни документов. Может, пермяки, может, удмурты, может, татары, сейчас уже не узнать.

«ЕСЛИ ВЕРНУСЬ ЖИВЫМ, НАПИШУ…»
«Считая, что мы, пермяки, не должны стоять в стороне от увековечения памяти солдат 231-й дивизии, я как сын солдата обратился 28 февраля 2010 года к губернатору Пермского края Олегу Анатольевичу Чиркунову с просьбой об оказании помощи», – написал нам житель Сыктывкара Николай Накоряков. Родом он из Пермской области.

Их семья жила в Осе, мать умерла рано, отравилась сероводородом, работая в Усть-Качке, отец один воспитывал троих детей. Сначала папа ушёл на фронт, вслед за ним на войну ушла и старшая 17-летняя сестра Ирина. Коля остался вдвоём с братом: ему – одиннадцать, брату – пятнадцать лет. «Продайте вещи: тулуп, мебель», – советовал отец с фронта, когда мальчишки, не удержавшись, пожаловались, что живут худо, кушать нечего.

Вот, думали: кончится война, кончится и голодуха, батька и сеструха вернутся – победителями, с орденами и медалями, вот тогда заживут! Сестра вернулась, а отца… отца ещё долго ждали. В последнем письме он писал: «Завтра бой, если вернусь живым, напишу…»

Куда только Николай Владимирович за несколько десятков лет не обращался с запросами. И только в 2007-м, спустя шесть десятков лет, вычислил, что его отец попал в 231-ю дивизию и погиб под Ерзовкой. Там, под Ерзовкой, полегла практичес­ки вся пермская дивизия.

Солдат, измотанных многодневным маршем, не отдохнувших, сразу же бросили в атаку. Как нам рассказали в администрации посёлка, убитых в районе Ерзовки было так много, что не успевали хоронить. Численность защитников Ерзовки в начале сентября составляла 15 000 человек, к ноябрю в ней было уже только около шестисот боеспособных солдат. Несмотря на то что солдаты сохранили знамя и честь дивизии, её расформировали. Всех отправили в 116-ю стрелковую дивизию, которая участвовала в боях под Сталинградом до конца битвы.

Идея установить плиты с именами солдат в Ерзовке возникла давно, но не было денег. Тогда решили собирать, кто сколько даст.

Николай Владимирович Накоряков вместе с сестрой перечислили 12 тысяч на установку плит. На эти деньги можно было и отдельный памятник поставить отцу, но как же другие солдаты-земляки? Вот он и обратился к пермскому губернатору с просьбой – тоже помочь в увековечивании погибших земляков.

«РАДЫ БЫ ПОМОЧЬ…»
Накорякова переправили в минис­терство культуры Пермского края, ссылаясь на то, что именно оно занимается вопросами установки памятников. Где-то через два месяца из минис­терства пришёл ответ за подписью тогдашнего и. о. министра культуры Пермского края Александра Протасевича. Цитируем: «В связи с тем, что бюджет Пермского края на 2010 год утверждён, возможность финансового участия в мероприятиях по сооружению данного мемориала будет рассмотрена при формировании бюджета края на 2011 год».

Прошло полтора года, вот уже следующий День Победы близится. Накоряков 14 апреля этого года, отчаявшись, снова шлёт телеграмму губернатору Олегу Чиркунову: мол, так-то и так-то, от имени потомков павших просим помочь в финансировании. «Сын солдата Накорякова». Уже и наша редакция устала ждать ответа от минкульта: как там насчёт обещанной помощи?

Наконец в редакцию позвонил сам Александр Протасевич и сказал примерно следующее: «Рады бы помочь, но, понимаете, мы не можем выделить средства из краевого бюджета на финансирование памятников в других регионах страны. Это будет расценено как нецелевое использование бюджетных средств».

Ну что ж, оттуда, из министерства, виднее: нельзя – значит нельзя. Только сыну погибшего солдата не забудьте сказать об этом.

А то он, наивный, всё продолжает обивать пороги и на что-то надеяться. За время переговоров Николая Накорякова с минкультом края, два специалиста, вроде бы работавшие с ним, из министерства уволились, письма его то и дело терялись, и приходилось начинать всё сызнова. А ведь ему только и требовался ответ: есть возможность финансирования или нет. Он и в газету к нам обратился вовсе не для того, чтобы пожаловаться, а чтобы мы напечатали счёт, куда неравнодушным пермякам можно перечислить деньги на установку плит с именами погибших земляков.

В назначении платежа обязательно указать:
КБК 942 3 03 99 050 10 0000 180 Денежные средства на реконструкцию памятника на братской могиле советских воинов в р. п. Ерзовке
Справки по телефону 8-84468-4-76-38

«В Книге Памяти много белых пятен: к примеру, указаны имя-фамилия солдата, деревня, а какая область – не указано. Мы-то знаем, что Чернушка или Куеда – это наша, Молотовская область, а там, в Волгограде, не знают», – говорит руководитель школьного музея Надежда Бушуева.

Как сообщили в Ерзовке, на памятных плитах будут указаны 45 фамилий пермяков, похороненных в братской могиле. На самом деле их, скорее всего, больше, намного больше. Ученики Конзаводской школы запросили в краевом Фонде мира сведения о погибших под Ерзовкой пермяках. Им прислали 477 фамилий. Кстати, отца Николая Накорякова, в этом списке нет. Получается, и этот список неполный? Так сколько же всё-таки погибло в тех страшных боях пермяков?

«Наш пермский лётчик Юрий Лямин недалеко от Ерзовки, над станцией Иловлевская, протаранил немецкий «юнкерс». Знаете, как его почитают в Иловле? Его именем названа улица, местная школа, поставлен памятник. Когда в Иловле узнали, что мы земляки Лямина, нас встретили с хлебом-солью, а у нас, в Перми, о Лямине мало кто знает, – вспоминает экскурсию ученик Конзаводской школы Павел Зотов.

«Так же, как и о 231-й дивизии», – добавляет его одноклассник Даниил Хрусталёв.